Лиза Си - Девушки из Шанхая

В наши дни люди приезжают на остров Ангела, чтобы устроить пикник, покататься на велосипедах и погулять. На острове расположен гарнизон, сохранившийся с Гражданской войны, форт, построенный во время испано-американской войны, санитарно-карантинный пункт, военное оборудование времен Второй мировой войны, бывшая площадка для запуска ракет «Найк» и давно закрытая иммиграционная станция. В период между 1910 и 1940 годами через эту станцию прошло более миллиона иммигрантов из восьмидесяти стран, в том числе около ста семидесяти пяти тысяч китайцев. На острове Эллис иммигрантам задавали двадцать девять стандартных вопросов; на острове Ангела китайцам задавали от двухсот до тысячи вопросов.

На несколько лет иммиграционную станцию закрывали для посещения — там производился ремонт и консервационные работы. В 2008 году меня пригласили совершить экскурсию по станции в компании тех, кто делал пожертвования на обустройство острова. Я никогда не подвергала сомнению отвагу тех, кто оставлял родину, чтобы приехать в США, но зрелище тех самых бараков и кабинетов, где держали под замком и допрашивали моих родственников, произвело на меня сильнейшее впечатление.

Наш экскурсовод утверждала, что в записях иммиграционной станции не содержится информации о побегах или самоубийствах. По ее словам, это все не более чем апокрифы. Однако члены нашей группы знали истории самоубийств и побегов, передававшиеся от семьи к семье, из поколения в поколение, снабженные весьма точными деталями и порождавшие страх перед призраками. Экскурсовод также сказала, что, согласно записям, на острове Ангела никогда не рождались дети. Ей самой это казалось крайне маловероятным. В конце концов, как за тридцать лет функционирования иммиграционной станции там могло не родиться ни одного ребенка? Она предположила, что в случае появления на свет младенца ему быстро выдавали американское свидетельство о рождении и высылали его вместе с матерью, дабы избежать проблем с бумагами.

В моей большой семье было множество бумажных сыновей, партнеров, жен и браков по сговору. Когда в начале девяностых годов я работала над книгой «На Золотой горе», несколько человек отказались беседовать со мной, объясняя это страхом перед депортацией в Китай. Даже в наши дни правда о получении гражданства скрывается в семьях от второго, третьего и даже четвертого поколений. Два года спустя мне написал один юноша, спрашивая, почему его бабушка с дедушкой относились к ним с отцом иначе, чем ко всем остальным своим детям и внукам. Я намекнула, что его отец мог быть бумажным сыном. Это оказалось правдой. Несколько дней спустя я встретила этого юношу, и он был совершенно подавлен. Люди, которых он считал своими родственниками, на деле никак не были с ним связаны. Все, что он знал о своих дедушках и бабушках, тетях и дядях, двоюродных братьях и сестрах, оказалось ложью.

Люди до сих пор предпочитают скрывать наличие бумажного родства в генеалогическом древе, а когда дело доходит до программы поощрения признаний (1956–1965 гг.), они, как правило, и вовсе замыкаются. К окончанию программы тринадцать тысяч восемьсот девяносто пять человек признались, тем самым выдав еще двадцать две тысячи восемьдесят три человека. Учитывая, что в пятидесятые годы американцев китайского происхождения насчитывалось сто семнадцать тысяч шестьсот двадцать девять человек (не считая Гавайских островов), можно сделать вывод, что был затронут огромный процент семей. Помимо всего прочего, это означало отступление от американской ассимиляционной политики. Даже сейчас программа поощрения признаний считается темным, постыдным и отвратительным пятном — этой точки зрения придерживаются не только те, кто признался, или те, кого выдали, но и само правительство. Во время одной из бесед в процессе создания этой книги мне сказали:

— Самоубийств было очень, очень много. Очень тяжело и больно вспоминать это время.

Другой человек сказал мне:

— Мы, кажется, никогда не говорили об этом с детьми. Потом добавил: — Пока мы живы, мы в опасности.

Слова благодарности

Роман «Девушки из Шанхая» основан на реальных событиях. Рябой Хуан, Кристин Стерлинг и Том Габбинс существовали на самом деле. Но Перл, Мэй, прочие персонажи и сам сюжет являются плодом моего воображения. (Семье Лу не принадлежали «Золотая пагода», стоянка рикш, кафе и магазины, хотя многие семьи в Чайна-Сити управляли сразу несколькими предприятиями. Мэй не покупала у Тома Габбинса «Азиатскую костюмную компанию»: это сделала семья Ли.) Однако некоторые могут узнать на этих страницах отдельные детали, события и истории. За последние девятнадцать лет — да и конечно же, за всю мою жизнь — мне не раз доводилось разговаривать с людьми, жившими в тех местах и пережившими события, описанные в «Девушках из Шанхая». Я слышала множество счастливых воспоминаний, но некоторые из историй потребовали от рассказчиков изрядного мужества: им нелегко было вспоминать о военном Китае, об унижениях острова Ангела или о нищете и тяготах жизни в лос-анджелесском Чайна-тауне. Некоторые просили не называть их имен. Я обращаюсь к ним и ко всем остальным, кто помогал мне: без ваших воспоминаний и вашего правдолюбия эта книга не была бы написана.

Огромное спасибо Майклу Во за копию рукописных воспоминаний его матери, Бет Во, о том, как она учила японских военных английскому языку, как они предлагали ей брачный договор и каково это было — бежать из Китая в рыбацкой лодке и жить в Гонконге в годы войны. Муж Бет, Уилбер Во, живший во время войны в разлуке с женой здесь, в Лос-Анджелесе, поделился со мной множеством историй тех дней и представил меня Джеку Ли, который рассказал мне об агенте ФБР, рыскавшем в Чайнатауне во времена программы поощрения признаний. Фил Юнь представил меня своей матери, Монике Юнь, которая поделилась со мной бесценными воспоминаниями о том, как ее, сироту, выслали во время японо-китайской войны в Китай. Она также предоставила мне экземпляр воспоминаний Элис Лань и Бетти Ху «Мы летим из Гонконга», в которой они рассказали про смесь крема с какао — своеобразную маскировку, помогавшую им и их работникам не привлекать внимания японцев.

Руби Лин Лу и Мэриэн Лэн, чьи семьи владели предприятиями в Чайна-Сити, предоставили мне карты, фотографии, брошюры и прочие бумаги, в том числе восхитительное слайд-шоу Чайна-Сити работы Пола Лу. Отдельное спасибо Мэриэн за комментарии по поводу различий между фужэнь и жэньфу. Я выражаю также благодарность доктору Вину и Джойс Map, Глории Юэнь, Мэйсону Фону и А-гуэн Фон. Рут Шеннон позволила мне использовать имя ее мужа (мой Эдфред и ее — очень разные люди, но они оба отличаются добротой). Элеанор Вонг Телемак («Дело Сэмми Вонга») и Мэри И рассказали мне о том, что происходило с их семьями во время программы признаний.

Кроме того, я обращалась к записям, сделанным много лет назад, когда я собирала материал для книги «На Золотой горе». Две сестры, Мэри и Дилл Лу, ныне уже покойные, рассказали мне о китайцах в Голливуде. Дженни Ли поведала мне о том, как ее муж много лет работал у Тома Габбинса и как они после войны управляли «Азиатской костюмной компанией». Мне вновь хотелось бы поблагодарить государственный архив в Сан-Бруно. Сцены допросов в «Девушках из Шанхая» были практически дословно восстановлены из записей допросов миссис Фон Лай (Джунг-ши), жены одного из бумажных партнеров моего прадедушки, и из протоколов моего прадедушки Фона Си и его брата Фона Юня.

Я очень благодарна Ивон Чан из Китайского исторического общества Южной Калифорнии за предоставление доступа к стенограммам Изустного исторического проекта 1978–1980 годов, посвященного Чайна-тауну в Лос-Анджелесе. Некоторых участников этого проекта уже нет, но их истории были записаны и сохранены. Особенно мне помогли рассказы Мэри Чань, Спенсера Чаня, Родни Чжоу, Эллы Чун, Марджори Дун, Оук Ип Го, Бесси Цзян, Гарри Джана, Эдди Ли, Иды Ли, Лили My Ли, Роберта Ли, Бетти Вон Лем, Джорджа Лиу, Мейбел Лиу, Бесси Лу, Лили Лу, Эдвина Люка, Кея Люка, Алена Мо, Мардж Он, Виктора Цюаня, Дороти Сю, Тама Сю-Сюна, Пола Тома, Дона Хана Бона, Свана Иэя и Клэранс Ип Ю. В настоящий момент Китайское историческое общество совместно с Молодежным советом Чайна-тауна в Лос-Анджелесе работают над историческим проектом «Воспоминания о Чайна-тауне» — их целью является создание документального фильма, посвященного 30-м и 40-м годам. Я бы хотела поблагодарить Китайское историческое общество Южной Калифорнии и руководителя проекта Уилла Го за предоставление доступа к протоколам бесед с Эстер Ли Джонсон, Мэриэн Лэн, Руби Лин Лу, Элеанор Coy Хоу и Дженни Ли Тэйлор. Публикации исторического общества — «Связь наших судеб», «Через века» и «Долг и честь» — помогли мне воссоздать дух времени. Суэллен Чэн из Китайского музея Америки и исторического комплекса «Эль Пуэбло» в Лос-Анджелесе оказала мне неоценимую поддержку и дала множество ценных советов.