Владимир Маканин - Асан
Майор торговался холодно. Майору не нужна их жалкая рублевая мелочовка, но она нужна Асану. Плевать на их гроши… Но, не возьми майор сейчас с них деньги, они бы не только удивились, но и насторожились бы. Они бы перестали Асана уважать и бояться. Кто этого не знает!
Только дрогни, и приставят нож к кадыку. Со зла прошьют автоматной очередью. (Я бы валялся сейчас вон там… На обочине… В траве. Старики бы стояли и смотрели, как стекленеют человеческие глаза. А пацан бы грыз свое яблоко и между делом сплевывал мертвому майору на грудь мелкой кислой слюнкой.)
Торг состоялся. Бородач кивнул – мол, лады, Сашик. Сговорились… Мир…
Двадцатка долларов с машины (а в машине пятеро, а то и набились шестеро) как оплата коллективного билета за проезд… Мир… Мир… И чуткие чудесные чеченские старики заулыбались, показывая майору свои розовые десны.
Зато горой надвинулся на майора громила с автоматом! Потому что он-то не отыграл свой контакт и свой козырь в торге – прямую угрозу смертью. Контакт пришелся в области живота… дуло автомата тыкало майору Жилину в диафрагму… Прохладное с ночи дуло… И чич еще показывал, чуть вывернув автомат, – показывал майору свой корявый палец, что прямо на крючке, – вот, мол! Секунда, мол!
– Убью, г-г-гад!
Но торг был кончен, и майор Жилин засмеялся:
– Не убьешь.
– Убью!
– Не убьешь, а пойдешь сейчас собирать деньги. Сам… С каждого. Машина за машиной, понял?
И майор Жилин заново кивнул главному бородачу – мол, пойми – мол, жалкому посреднику со сбившимся галстуком роли сейчас уже нет. Ему, обосравшемуся, и рубля теперь в колонне никто не даст. А у этого громилы с автоматом рожа для поборов подходящая.
И бородач кивнул – согласен.
А громила запоздало и с обидой взвизгнул… Так взвизгнул, что холодок по коже. “Ну?.. Ну?.. Ну, убей меня, чич. Убей!” – и майор пер ребрами прямо на его холодное дуло. И не майор Жилин, а чич заколебался, боясь, что сейчас невольно вдруг выстрелит. Автомат в его могучей руке дрожал, как в лихорадке.
Ну, стреляй… И что будет, если убьешь Сашу Асана?.. А вот что: колонна без горючки останется стоять, как подставленная. Как распятая на открытой дороге… Среди бела дня.
– Иди ищи деньги. Не можешь меня убить – ищи деньги!
И чич пошел. Куда надо пошел – к колонне.
С каждой машины майор заставил его брать хотя бы малую мзду. Громила в прошлом, мясник, клейма ставить негде (имя его и на чеченцев нагоняло страх), однако Сашик Асан заставил его идти с протянутой рукой и собирать деньги. Откуда у стариков зеленые?.. Рублями, конечно.
По курсу, конечно, добавил с улыбкой Сашик и тут же сказал, что будет звонить вертолетчикам. Надо же им сказать – с добрым утром!.. Блеф, конечно. Связи с небом у майора сегодня не было. И чич даже догадывался, что блеф… Однако же пошел. И не пошел, а побежал, заторопился – и скакал теперь там от машины к машине, оживляя дорожную пыль.
И всем стало понятно. И на душе хорошо… Старики, пожав майору Жилину руку, пошли к своим. Каждый к своей машине… Женщины в “жигуленках” развязывали узелки. Или искали рукой у себя на грудях. Вынимали рубли… Громила-чич чуть было не выронил уже собраннную кучку, автомат мешал, бил под локоть… В основном вынимали по червонцу. Вели счет. Одна женщина вызвалась помогать сбору денег. Красивая.
Оба солдата находились всего-то в сорока-пятидесяти метрах от торга и от головной машины чеченской колонны. Сидели в джипе. Насторожившийся Олег нет-нет и стискивал автомат. Гладил рожок… Он видел, как громадный чич сунул майору Жилину под ребро черное дуло.
Зато Алик сейчас мало что видел. Он вдохновенно рассуждал о будущей встрече. Его мысль парила высоко:
– И еще как пацаны обрадуются… Требовать с нас приноса мог бы сразу только Гусь… Слышь, Олег!.. А Гуся убили.
– Знаю.
– Когда чичи долбали нашу колонну. Еще в самом-самом начале… Гуся убили первым. Я еще вспомнил сержанта… Сержант предупреждал: жадёбу в бою пуля найдет одним из первых.
Олег напряженно смотрел в окно на чеченскую колонну и на длящийся торг. Он нехотя бросил товарищу:
– Сержанта тоже убили среди первых.
– Но он тоже был немного жлоб… Олег!.. Нам все обрадуются. Еще как!.. Еще как! – Алик захлебывался счастливыми словами. – И надо что-нибудь для всех… Для пацанов… Какой-нибудь крутой жрачки и выпивки. Олег!.. Мы что-нибудь купим этакое… и чтоб они все, увидев нас, взревели!
Кареглазые пацаненки вырывали шланг друг у друга. Они повыскакивали из машин там и тут… Детские сердчишки чувствуют рассосавшуюся тревогу… С великим удовольствием всовывая тонкий нос шланга в бак, следили за струей дорогого бензина. 92-й! Они и о качестве знали!
Бензовоз, пулей примчавший из Ханкалы, теперь показательно медленно переползал вдоль чеченской колонны. От машины к машине. Рулил Снегирев… Крамаренко на стареньком джипе передвигался параллельно бензовозу, но не по дороге… По траве… Держась на расстоянии. Свое дело знает!.. Кто бы, если не он! – думал майор Жилин, своими людьми в эту минуту довольный.
И самим собой был доволен майор, возвращаясь к джипу. Еще бы!.. Развязал узел! Грозненская колонна, везущая, помимо пополнения и боеприпасов, некоего чина, может теперь смело выступать. Вертолетчики, всевидящие сверху, уже дали Хворю знать, что пустяки, застряла чеченская бытовая колонна… Что заправляются. Что майор Жилин прислал им срочно бензовоз… И что, заправившись, чеченцы вот-вот слиняют с дороги. (Чин тоже может быть спокоен. Еще поживет.)
Майор Жилин шел энергично, и земля под ногами была теперь податлива. Упругая, но податливая при нашем успехе земля!.. Сзади за майором бежал с деньгами чеченец. Горе-посредник в хорошем пиджаке. Еще как бежал!.. Со сбившимся, пляшущим на плече галстуком… Этот больше всех ликовал. Ком денег!.. Такой вот удачей кончился его постыдный провал!
Он нес отдавать деньги – нес в обеих руках, бережно и чутко, и с улыбкой, – словно бы нес пересаживать кому-то свое счастливое сердце.
Подходя к джипу, майор Жилин уже проглядывал сквозь лобовое окно их лица. Два бледных пятна. У Алика лицо совсем белое!.. Ничего-ничего. Его скоро комиссуют. Его-то уж наверняка. И домой. А мама в Питере его откормит.
Чеченец-посредник нагнал майора как раз у джипа, и в машину они сели вместе – майор Жилин за руль, чеченец рядом. На переднем сиденье… Чеченец (с деньгами! и на переднем сиденье!) уже опять почувствовал себя настоящим посредником. Вполне!.. Как-никак сделали дело! Чеченец даже потряс деньгами, собранными для майора, потряс несколько торжественно – вот, мол!
Пока он радовался и сиял лицом, майор Жилин газанул. Заждавшаяся машина рванула. Майор тоже улыбался… Поруливая, он оглянулся на заднее сиденье – ну? Как вы тут, пацаны?
И увидел белое лицо Алика. Его дикие большие глаза… Чего или кого пацан испугался? Жалкого чича?
И направленный автомат… И тут же очередь… Майор Жилин не сразу даже понял.
Майор Жилин не сразу понял, а уже получил две пули в бок – остаток автоматной очереди… Майор сидел, полуобернувшись. Сразу две пули… Основная очередь была чеченцу-посреднику. Четыре-пять пуль… Не меньше!
А разогнавшийся джип, после стрельбы дернувшись вправо, летел в канаву, что у дороги.
Майор Жилин еще успел ударить по тормозам. Но машина все равно косо ухнула в ямину. Там еще пень. С жутковатым хр-р-рястким звуком… Капот свернуло набок. Правая дверца нараспах… С грохотом и боем… Мертвый посредник вывалился из накренившейся машины. Так и сжимал пачку денег. Так и не расплатился за бензин, бедняга.
Но и майор от него недалеко отстал. Две пули были что надо. На убой. Правда, майор Жилин не вывалился из машины, одна рука на руле. Майор Жилин трогал свои пробитые с правого бока ребра… Кровь… Ладонь вся в крови. Пятно большое. И расползалось пятно быстро, сразу… И тут только майор Жилин заорал, весь в гневе:
– Шиз долбаный!.. Спятил! Ты же убил меня, дурачок стриженый!.. Чего ты напугался?!. Этой сраной пачки денег?.. Я… Ради вас!.. Я такую колонну разрулил… Я… Я…
Майор Жилин стал хватать ртом воздух. Смолк. Надо поберечь силы… Крамаренко сейчас будет звонить.
Оба солдата онемели. Так и сидели на заднем сиденье… Тоже заметно накрененном… Они оба даже не сильно ушиблись. Олег запоздало схватил рукой автомат Алика. Держал дулом вниз… Но поздно. Алик уже отстрелялся.
Белый лицом, Алик только смотрел и смотрел на майора Жилина. Широко раскрыв глаза.
А Жилин повторял уже негромко, уже без брани. Уже тихо:
– Ну, дурак… Ну, дурак стриженый.
Зазвонил мобильный… Крамаренко… Это значит, бензовоз сделал свое дело. Напоенная лучшим бензином чеченская колонна уже тронулась в обход, освобождая дорогу грозненским БТРам.
Майор Жилин осторожно держал липкую трубку. Рука в крови. Говорил майор совсем негромко:
– Дуй сюда быстро. Меня подстрелили.
