Анатолий Дубровный - Прыжок в сторону, или баронесса из племени волчиц.
— Твоя, Ани, — пискнула девушка и спряталась за Гулану, видно, посчитав, что за широкой спиной этой большой девушки будет надёжнее. Анита, усмехнувшись, кивнула в сторону Вивилианы:
— Может, этот негодяй будет утверждать, что и она его сестра?
Ле Киранья уставился на девушку, узнавая. Потом уверенно заявил:
— Она тоже моя сестра!
— Они тоже? — усмехнулась Анита, показав на Гулану, а затем и на Валинью.
— Э-э-э… Вы хотите сказать, эритэ, что и эти девушки ваши сестры? — спросил судейский, Анита удостоила его кивка, не став отвечать. Тот, удивлённо глядя на девушек, спросил: — Как такое может быть? Они же непохожи…
— Вы мне не верите? — с угрозой спросила Анита. Наступая на побледневшего чиновника, столь же грозно добавила: — Спросите у графа ле Матарилья или графа ле Порталья! Если вы о ле Матарилья не слышали, то ле Порталья должны знать! Или вы и их слова подвергаете сомнению?
— Нет, что вы, эритэ! У меня и в мыслях подобного не было! Но марлаф ле Киранья подал жалобу и её следует рассмотреть в установленном порядке. Судебное разбирательство должно состояться на следующий день после подачи жалобы, — залебезил судейский чиновник.
— Оперативно, однако, ле Киранья весьма предусмотрительны — напав, сразу и пожаловались, — хмыкнула Анита и предложила чиновнику: — Давайте проведём все необходимые судейские процедуры сегодня? Я готова оплатить все связанные с этим издержки. Сколько?
— Тридцать лу, — быстро ответил чиновник. Валинья протянула Аните кошель, и та, не глядя, сунула туда руку, зачерпнув монеты. Высыпав большие золотые кругляши в подставленные руки чиновника, девушка спросила:
— Надеюсь, этого хватит?
Чиновник, быстро оценивший количество монет — там было больше тридцати, подобострастно поклонившись, торжественно сказал:
— Доказательств вашей вины нет, служащие у вас граф ле Матарилья и ваш гость ле Порталья действовали в пределах необходимой самообороны, защищая жизнь и честь ваших сестёр. Обвинения, вам предъявленные, в результате тщательного расследования признаны беспочвенными.
Анита удовлетворённо кивнула и, зачерпнув ещё горсть монет, высыпала в быстро подставленные руки чиновника, сказав при этом:
— Я хочу, чтоб вы в ближайшее время рассмотрели мою жалобу о нападении на моих сестёр. Чтоб разыскали и покарали виновных! А пока… — усмехнувшись, щедрая графиня сказала своему лейтенанту, показывая на ле Киранья: — Эрам, убей этого проходимца!
— Как прикажите, эритэ, — ло Вальяно потянул из ножен меч, такое же движение сделали ле Матарилья и ле Порталья.
— А как же защита? Меня же должно защитить правосудие! Убивать марлафа просто так!.. — В ужасе попятился ле Киранья, глядя на судейского. Тот, напустив на себя важный вид, произнёс:
— Конечно нельзя! Они строго ответят по закону, если их действия в судебном порядке будут признаны неправомочными. Они все понесут справедливое наказание! Наказание будет неотвратимо!
— Но меня-то убьют сейчас! — взвизгнул ле Киранья.
— Справедливость и неотвратимость наказания требуют тщательного судебного разбирательства, а на это уйдёт определённое время, — поучительно сказал чиновник.
— Разберёмся потом, — небрежно махнула рукой Анита, — убивайте!
— А как же судебная защита?! — продолжал визжать ле Киранья.
— Судебная защита распространяется на обвиняемых до вынесения им приговора, — подал голос молчавший до сих пор Видок, создавшаяся ситуация его не просто забавляла, старший советник тайной королевской стражи просто наслаждался. Усмехаясь, он сказал, обращаясь к перепуганному марлафу Киранья: — Если бы вы были обвиняемым, то я обязан был бы вас защитить… Но для этого надо ваше признание, сделанное при свидетелях.
Ле Киранья, с ужасом глядя на вытащенные мечи, закричал:
— Я признаюсь!
— Признаюсь при свидетелях, что задумал и осуществил нападение на сестру графини ле Изолвинья. С самыми низкими намерениями, а именно: нанести урон её чести с последующим убийством, — подсказал Видок, ле Киранья послушно повторил.
— Услышано и принято, — важно кивнул судейский. Видок щёлкнул пальцами, и два непонятно как возникших человека, словно они прошли сквозь стену, подхватили ле Киранья под руки и утащили. Судейский чиновник, откланявшись, тоже удалился.
— Ушёл вершить неотвратимое правосудие, — хихикнула Вивилиана, выглядывая из-за спины Гуланы. Как и сестра, она тоже решила туда спрятаться — упёршая руки в бока девушка выглядела не только грозно, но и надёжно. Видок кивнул Аните:
— Я не перестаю вами восхищаться, эритэ. Но всё же, помните о моём предупреждении. Ле Киранья кто-то надоумил так поступить, вот они и использовали деньги, от вас полученные, наняв бандитов. Но ваши… — Видок замялся, не зная, как назвать лейтенантов Аниты, но найдя нужное слово, продолжил: — Друзья справились, но всё же — будьте осторожны!
Видок поклонился и поцеловал Аните руку.
Валинья
Ученица знахарки поняла, что ехать к принцу и спасать Алиту, Анита берёт именно её, а не Гулану. Хотя к рослой девушке у маленькой Валиньи не было не зависти, ни ревности (тем более что Гулана была её сестрой), ученица знахарки испытывала гордость — ведь это её, а не Гулану берёт с собой Анита! Валинья внимательно слушала и задавала вопросы, если что ей было непонятно, а непонятно было всё: почему нельзя брать оружие — пистолеты? А если они вооружатся так, как сказала Анита, то как драться, если врагов будет много? И наконец — как они найдут Алиту? А если девушки там не будет, то что? Получается — надо спросить того принца, причём так спросить, чтоб он ответил. У Валиньи было соответствующее снадобье, об этом она и сказала сестре. Та, усмехнувшись, одобрительно кивнула. Но дальнейшие приготовления были нарушены появившимися Вивилианой, Лиливианой, Гуланой и сопровождавшими их мужчинами. Оказалось, что на них напали, но они отбились, дав достойный отпор. Но почему-то это вызвало визит ещё каких-то людей, чего-то требовавших от Аниты. Они что-то хотели от сестры Валиньи, но смысл сказанного был ученице знахарки непонятен, несмотря на уже хорошее знание языка Гардарьи, Валинья уже хотела посоветовать сестре прогнать этих людей, как Анита скомандовала Эраму их всех убить или только одного? Видно, они испугались, и ещё двое (Валинья заметила, как они вошли — совсем невежливо, без стука), утащили того, кто громче всех кричал и кого испугалась Лиливиана. После чего ушёл и тот, которому Анита давала деньги, а оставшийся начал ей целовать руки. Валинья знала — тут такой обычай, когда мужчина хочет что-то попросить у охотницы или просто подлизаться, то сразу начинает целовать руки. Валинья, секунду поколебавшись, протянула руку. Мужчина удивился, но поцеловал, это было приятно! А Видок, глядя на девушку, очень серьёзно спросил:
— Надеюсь, вы меня не хотите отравить?
— Нет, не хочу, — так же серьёзно ответила Валинья и пояснила: — Если бы я хотела вас отравить, то не стала бы мазать руки ядом. Обычные яды быстро разлагаются на воздухе, а те, что долго держатся, опасны для того, кто ими намазался. Поэтому травить надо по-другому. Могу показать как.
— Спасибо, не надо, — быстро сказал Видок, Анита усмехнулась, улыбнулась и Валинья:
— Не бойтесь, у меня есть противоядие.
— Э-э-э… Девушка, так вы на самом деле хотели дать мне яд? — растерялся старший советник тайной королевской стражи, Валинья с тем же серьёзным видом кивнула:
— А как же можно отравить без яда? Это будет неправильно!
— Да, тут вы правы — травить без яда совсем неправильно, а настоящим ядом самое то! — с сарказмом произнёс Видок, хоть он и улыбался, но как-то натужно, при этом глядя на маленькую девушку с опаской. Анита посчитала своим долгом вмешаться:
— Валинья — моя сестра и очень умелая лекарка. А о ядах знает так много, потому что в малых дозах яд — это лекарство. Но вы, наверное, это и сами знаете. И Валинья едет со мной завтра к принцу.
— Надеюсь, она его лечить не будет, — улыбнулся старший советник, — ведь можно ошибиться с дозировкой лекарства — дать слишком много, а противоядия под рукой не окажется!
— У меня всё есть, — обиделась Валинья. Анита, продолжая с улыбкой смотреть на старшего советника тайной королевской стражи, пояснила:
— Валинья распознаёт любой яд.
— Я вижу, вы отнеслись к моему предупреждению с должной серьёзностью, — произнёс Видок и ещё раз поклонился, целуя руку Аните. Валинья быстро подсунула и свою. Видок целовал руку знахарки, чуть дольше, чем это требовали правила приличия, а Валинья даже глаза закрыла, словно от удовольствия, хотя, скорее всего, так оно и было. Девушка сама не спешила убирать свою руку. Наблюдавшая это Анита только покачала головой. А Валинья произнесла, обращаясь к старшему советнику:
