Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 2.
— А это — кто?.. — Александра тут же попыталась заглянуть в снимки. — Что за баба?..
— Не баба… — наблюдая за выражением лица Виталия, который сосредоточенно разглядывал фото, Олег не оставлял своего тона. — Это — Морозова Анна Сергеевна… в девичестве — Свиридова… Помнишь такую?!
— Ну, помню… — Аля подозрительно посмотрела на брата. — И — что?..
— А то… — Олег не сводил взгляда с Мясникова. — Это — жена Саши Морозова… та самая Анечка… Вспомнил, Виталя?! Правда, там она с любовником… Что же ты так шлюх-то любишь… А, Виталя?!..
…После ухода Мясникова все ещё долго молчали. Вероника Григорьевна плакала, Олег и Александра сидели с каменными лицами, думая каждый о своём.
— Зачем ты это сделал, Олежек?.. — мать, наконец, нарушила тягостное молчание. — Зачем?!
— Ты сама хотела, чтобы Мишка всё узнал… — Олег угрюмо разглядывал носки своих ботинок.
— Да разве же я хотела, чтобы — вот так?.. — Вероника подняла на него полный слёз взгляд. — Я же хотела, чтобы — по-хорошему…
— Н-ну, су-у-у-чка… — Александра медленно покачала головой. — Ну, тва-а-а-а-арь… И как это ей удалось?!
* * *Уже поздно ночью, вернувшись домой, Олег сразу прошёл в кухню. Все просьбы матери организовать поиски Татьяны наткнулись на его холодное "нет"… Оставив Веронику Григорьевну в слезах, он всю дорогу пребывал в мрачном настроении, и сейчас, открыв холодильник, уверенно достал бутылку коньяку.
…Первый стакан выпил залпом, без закуски… Шумно вдохнул в себя воздух и, положив локти на столешницу, уставился вперёд отрешённым взглядом. Через несколько минут налил ещё один стакан…
…Когда в бутылке оставалось не больше четверти содержимого, уронил голову на руки, но, посидев так совсем недолго, вновь распрямился…
…От обрушенного на столешницу кулака подпрыгнули и стакан, и, кажется, бутылка… Он не помнил, сколько ударов нанёс по пластиковой поверхности — яростно, вкладывая в каждый из них всю свою оскорблённую гордость… прекратил стучать лишь когда ребро кулака перестало чувствовать боль…
…Движением руки смахнув со стола бутылку и стакан, ногой оттолкнул от себя сам стол и медленно сполз со стула на пол… схватив руками себя за голову, издал какой-то звериный рык…
…Он то выл, то рычал… покачиваясь из стороны в сторону, рвал на себе волосы… потом зачем-то ползал по скользкому покрытию пола, натыкаясь то на стол, то на холодильник…
— Ты чего тут натворил?! — уже далеко за полночь в дверях кухни показалась молодая женщина, исполнявшая роль гувернантки его детей. Щурясь на яркий свет, она изумлённо смотрела на устроенный Олегом погром — видимо, шум от происходящего достиг и её спальни, расположенной на втором этаже коттеджа. — Олег!.. Что происходит?!
— П-шла вон!.. — увидев её, Дзюба пьяно махнул рукой. — П-шла!.. Шлюха!.. Тварь!..
— Ты что, напился?! — она презрительно сморщилась. — Что ты здесь устроил?!
— Убирайся!.. — схватив валявшуюся на полу бутылку, Дзюба швырнул её в няньку — задев притолоку, бутылка звонко разлетелась по кухне прозрачными осколками. — С-сука!..
Фыркнув, женщина резко повернулась и вышла. Посидев на полу ещё какое-то время, Олег с трудом поднялся… Он не столько чувствовал опьянение, сколько был обессилен приступом ярости… Казалось, что из него ушли все жизненные силы… Почему-то жутко болела рука, и, осмотрев ладонь, он с удивлением заметил, что она посинела.
Пошатываясь, вышел в прихожую и долго вертел на вешалке своё пальто — искал нагрудный внутренний карман. Наконец, нашёл и, порывшись, вытащил оттуда сотовый телефон. Пальцы едва шевелились — казалось, что они стали деревянными, и никак не хотят набирать нужный номер.
…Комбинация получилась, наверное, лишь с десятой попытки… Приложив телефон к уху, долго слушал длинные гудки, и, дождавшись характерного щелчка, заговорил пересохшим языком.
— Виктор?.. Это Дзюба… Помощь твоя нужна… Срочно… Да, прямо сейчас… У меня жена пропала…
Глава 29
— О!.. опять эту тётеньку показывают… — на ходу жуя бутерброд, Дима бросил короткий взгляд на экран телевизора. Пройдя быстрым шагом через комнату, уселся у открытого пианино и, одной рукой держа бутерброд, другой привычно пробежался по чёрно-белым клавишам. — Целый день сегодня показывают, во всех местных новостях…
— Какую тётеньку? — Анна выглянула из кухни. — Дима, ты опять?! А ну-ка, иди, поешь нормально! Фортепиано от тебя никуда не денется. Заодно звук включи, а то мне ничего не слышно, о чём передают.
— Я потом… — мальчик взял аккорд, но, вспомнив о вопросе матери, обернулся к ней. — Тётеньку какую-то разыскивают…
— А что она натворила?.. Не говорят?..
— Не знаю, — Димка пожал плечами. — Говорят, просто пропала, пять дней назад…
— Дим, давай, договоримся, что во время новостей ты будешь делать перерыв, хорошо? — услышав свист чайника, Анюта вернулась в кухню и говорила уже оттуда. — Я и так со своей работой ничего не успеваю ни читать, ни смотреть, так хоть новости на ходу послушать…
— Хорошо, мам! — сын крикнул вдогонку. — Если интересно, то её зовут Дзюба Татьяна Васильевна, тысяча девятьсот…
— Как?! — услышав фамилию, Анна снова показалась в дверях. — Как ты сказал?..
— Дзюба. Татьяна Васильевна. Я случайно запомнил.
— Татьяна… — как будто что-то вспоминая, Анюта слегка нахмурилась, потом кивнула. — Татьяна… угу… понятно.
— Ты что, её знаешь?..
— Нет, конечно. Просто фамилия знакомая…
На следующий день, в учительской, Анна случайно услышала разговор двух своих коллег. Преподавательница русского языка, муж которой работал штатным юристом на одном из предприятий, увлечённо что-то рассказывала завучу по внеклассной работе. Уже довольно пожилая завуч слушала, сведя над переносицей слишком ярко обозначенные чёрным карандашом брови и собрав в "гузку" узкие, в бледно-розовой помаде, губы и время от времени поводя головой из стороны в сторону.
— Это всё от слишком сытой жизни! — "русичка" многозначительно кивнула куда-то в сторону окна. — Жила бы она на одну свою зарплату, ни о каких любовниках бы даже не думала!.. Мой Коля говорит, её муж такими деньжищами ворочает, что мама не горюй! Так нет, не жилось… Вот и результат.
— Да, да, да… — завуч согласно закивала крашеной в пегий цвет головой. — С нашей зарплатой не то, что о любовниках, вообще ни о ком не будешь думать, я уже молчу про нагрузку…
— Доброе утро, девочки! — раздевшись, Анна прошла к столу и, открыв сумочку, достала небольшую косметичку. Поправляя помаду, посмотрела через маленькое зеркальце на беседующих дам. — Что обсуждаем?
— Здравствуй, Анечка… Да женщина пропала, может, видела по новостям?.. Весь день вчера говорили! — завуч обернулась к Анне. — Вот, Елена Викторовна говорит, что её супруг знает мужа этой самой Татьяны.
— Серьёзно?!
— Ещё как серьёзно!.. — судя по энтузиазму, с которым "русичка" произнесла эти слова, она была готова обрушить имеющуюся у неё информацию и на новую слушательницу. — Коля мой когда-то с этим самым Дзюбой вместе начинали юридическую практику, после университета. Только Коля мой не карьерист, как работал в своём юротделе, так и работает… А вот Дзюба, тот с амбициями, да плюс — связи, у него отец какой-то милицейской шишкой был, почву сынку подготовил… Он сразу вверх и пошёл, сейчас — очень крутой адвокат, работает только с вип-клиентурой, у простых обывателей на него денег не хватит.
— А… как зовут этого самого Дзюбу?.. — в ожидании ответа Анюта невольно замерла.
— Кажется… — "русичка" на несколько секунд подняла глаза к небу. — Кажется, Олег… Да, точно! Олег. Коля его всё по фамилии называет, но я теперь вспомнила… Олег. А вы что, его тоже знаете?
— Да так… — Анна неопределённо пожала плечиком. — Слышала просто… Ну, так что с этой Татьяной? Что-то уже известно?..
— Не знаю! — Елена энергично покачала головой. — Знаю только, что, как ни странно, розыск организовал сам Дзюба. Коля говорит, всех на ноги поднял, и милицию, и прессу, и телевидение…
— А почему — как ни странно? — Анюта положила косметичку в сумочку и повернулась к собеседницам. — Он же — муж…
— Бывший!.. бывший муж! — зачем-то перейдя на громкий шёпот, "русичка" машинально оглянулась по сторонам. — Они развелись! Она же сбежала к любовнику, ещё прошлой зимой!.. А любовник-то — лучший друг этого самого адвоката!.. Тоже крутой, гендиректор нашего местного ликёро-водочного завода! Представляете, Анна Сергеевна, что творится в тех… — указательный палец женщины многозначительно устремился вверх. — В тех кругах!.. Сплошной разврат и моральное разложение! С жиру бесятся, от роскошной жизни!
