Александр Житинский - Фигня (сборник)
– Справку?! Докладную?! – вскричал Стебликов, внезапно пиная ногой подвернувшийся стул на железных ножках. – А если человеку нужно?! Уан дей, понимаете? Уан дей!! – тряс он указательным пальцем под носом начальника.
Но Вячеслав Сергеевич был невозмутим.
– Прекратите истерику. Не позорьте отдел, – негромко сказал он.
Стебликов обмяк и покинул столовую, провожаемый осуждающими взглядами.
Ему пришлось досидеть до конца рабочего дня. Когда весь отдел дружно собирался домой после звонка, Стебликов, помявшись, попросил сослуживицу:
– Анна Николаевна, у вас не найдется пятьдесят рублей? До получки.
Она внимательно на него посмотрела.
– В командировке, понимаете, все спустил… – добавил Алексей.
– На, возьми, – она дала ему деньги. – По глазам вижу – выпить захотелось!
– Как вы догадались, Анна Николаевна? – улыбнулся он.
Первым делом, выйдя из проходной, Стебликов позвонил своему старшему брату Василию, капитану второго ранга, работавшему в военно-морском училище.
Он опустил монетку в автомат, набрал номер.
– Будьте добры Стебликова Василия Петровича… – Алексей немного подождал, потом начал говорить: – Вася, привет!.. Да, вернулся, все о’кей… Слушай, давай встретимся, мне нужно тебе кое-что сказать… Нет, с мамой в порядке… И дома в порядке… Ну, встретимся, расскажу. История потрясающая!.. Давай через полчаса на Финляндском, у лысого…
Через полчаса Стебликов стоял у памятника Ленину на броневике близ Финляндского вокзала. Вскоре подошел его брат в форме Военно-морского флота. Брат был плотнее Стебликова, солиднее. На вид ему был лет сорок.
Они пожали друг другу руки.
– Ну, что у тебя? – спросил Василий.
– Не здесь же, Вася! Пойдем куда-нибудь, посидим…
– Меня Лидия ждет, – брат посмотрел на часы.
– Не надо песен! Ничего она не ждет… Не так часто с братом видишься. Пойдем!
– Куда? – сдался брат.
– Ну, пойдем в гостиницу «Ленинград». В ресторан.
– Дороговато. Может, в шашлычную? – засомневался брат.
– Деньги есть. Я плачу, – заявил Алексей.
– Это что-то новенькое, – усмехнулся брат.
Они двинулись к гостинице «Ленинград» по набережной, вдоль замерзшей Невы, обмениваясь пока семейными новостями. Уже стемнело, зажглись фонари. Гостиница «Ленинград» выплывала из темноты, как огромный корабль со светящимися иллюминаторами.
В ресторане мэтр подвел их к столику, где уже сидели две лохматые юные девицы, потягивая через соломнку коктейль.
– Пожалуйста, – мэтр указал на стулья, положил меню.
Девицы едва заметно поморщились.
– Миш, – позвала одна из них мэтра.
Тот склонился к ней.
– Ты же обещал фиников, – обиженно произнесла она шепотом.
– Нету фиников. Бери что дают.
Она презрительно дернула плечом.
Брат Василий развернул меню, поглядывая на девиц. Они его сразу заинтересовали. Стебликов, напротив, не обратил на них ни малейшего внимания, ему не терпелось поскорее начать рассказ.
Подошел официант, вытянулся перед столиком со скучающим видом.
Брат вопросительно взглянул на Алексея.
– У тебя денег много?
– Как сказать… На двоих хватит, – Алексей метнул взгляд на девиц. Мол, не зарывайся.
– Значит, так. Бутылку водки, закусочку… На горячее – филе по-деревенски, – распорядился брат.
– Шампанского не желаете? – официант повел глазами в сторону девиц.
– Не желаем, Леха? – переспросил брат.
– Нет, – отрезал Алексей.
Девицы оскорбленно вздернули носики.
– Понимаешь, я такую женщину встретил… – горячо зашептал брату в ухо Алексей.
– Когда успел? – удивился брат.
– Сегодня ночью. Удивительная!.. Американка, между прочим.
У памятника Петру Первому на площади Декабристов падал снег. Медный всадник взлетал в вечернее питерское небо, освещаемый прожекторами. У памятника толпились американские туристы, фотографировались со вспышкой. Поодаль стоял красный «Икарус».
Американцы потянулись к автобусу. Среди них была и Барбара в короткой лисьей шубке.
Николай ждал их у раскрытой двери автобуса, приглашая зайти.
Барбара прошла мимо него, окинув ироническим взглядом.
Она уселась в кресло у окна. Автобус тронулся.
– Мы проезжаем по площади, где в 1814 году произошло восстание декабристов, – говорила в микрофон женщина-экскурсовод. – Раньше она называлась Сенатской по имени Правительственного Сената… А сейчас вы видите знаменитый Исаакиевский собор, построенный архитектором Монферраном…
Барбара в окно не смотрела, она ушла в себя, вспоминая незамысловатый мотивчик русского романса, пока автобус мчался по заснеженному Ленинграду. Бубнила где-то далеко экскурсовод; Николай, сидевший на первом сиденье, бдительно всматривался в темноту, но Барбаре было не до того…
– Дамы и господа! Мы можем еще заехать посмотреть на Смольный монастырь… Или вы желаете вернуться в гостиницу? – спросила экскурсовод.
– В гостиницу! Я хочу в гостиницу, – встрепенулась Барбара.
В ресторане между тем Алексей заканчивал свой рассказ. Он разгорячился, вспоминая все перипетии прошедшей ночи, и уже не обращал внимания на девиц напротив, не понижая голоса. Девицы же, поняв, что братья не собираются их «снимать», героически дотягивали свои коктейли и невольно слушали исповедь Алексея.
Водка была уже выпита на две трети, закуски съедены.
– До утра досидел у них в купе. Разговаривали. Знаешь, английский откуда-то взялся… Подкорка, видимо, работала, – говорил Алексей.
– Ну, а вещи свои? Пальто?
– Джесси принесла. Негритянка… Вот такая баба! – Алексей поднял вверх большой палец. – Веселая.
– М-да… – брат налил по рюмке. – Значит, так ничего и не было?
– Как – не было? – обиделся Алексей. – Знаешь, как она дрожала! «Ай лав ю» – говорит! Но не могу я в такой обстановке!
– Жаль, что не трахнул… – брат выпил.
– Да не в том дело… – пригорюнился Алексей.
– И в том тоже, – наставительно произнес Василий.
Девицы фыркнули. Братья взглянули на них.
– Куда ему – трахнуть! На себя посмотри! Штатницу захотел! – не выдержала она. – Врет он все!
– Почему?..– опешил Алексей.
– Потому что ты «совок»!
– Цыц, прошмондовки! – прикрикнул на них Василий. – Не вашего ума дело… А вообще, скажи спасибо, Леха, что тебя за жопу не взяли. Лопухнулся твой кагебешник.
– Но за что, Вася? – обиженно спросил Алексей.
– Есть за что, – жестко сказал брат. – Ты про это только никому не трепись. Не надо… Было и было. Слава Богу, что так обошлось. Могло быть хуже.
– Вась, а ведь она где-то тут… В гостинице, – жалобно произнес Алексей.
– Не вздумай, слышишь! Ишь, разошелся! Забыл, где живешь?
– Так ведь перестройка, Вась…
– Вот и спи с перестройкой! А американок не трогай. Ты всем можешь навредить, не только себе. Я из-за тебя не хочу с флота вылетать! – всерьез выговаривал брат.
Алексей, отодвинувшись, с изумлением слушал Васю.
Заиграла музыка, пары потянулись к площадке танцевать.
– Всё! Забыли об этом! – распорядился брат. – Не желаете потанцевать? – обратился он к одной из девиц.
Та манерно повела плечами, но встала из-за стола. Василий повел ее на площадку.
Ее подружка ожидала того же от Алексея. Но он ушел в себя, что-то обдумывая.
– Эй, парень! Зачем тебе штатница? Столько мороки… – позвала она его. – Пойдем со мной.
– Что? – Алексей очнулся, дико взглянул на нее.
– У тебя денег на штатницу не хватит.
– Да?! – воскликнул он, вскакивая из-за стола.
Алексей оглянулся. Брат танцевал, увлеченный беседой с девицей. Стебликов воровато, бочком отошел от стола и устремился по внутренней лестнице вверх, в бюро распределения.
Он миновал коктейль-бар на втором этаже ресторана, прошел через холл и оказался в пустынном вестибюле, где за стойкой бюро распределения скучали две девушки в униформе. Он подошел к одной из них.
– Простите, мне необходимо узнать – в каком номере остановилась Барбара Мерфи, Соединенные Штаты Америки…
Служащая, скучая, взглянула на него.
– Такие сведения мы даем по предоставлении документа.
Алекс, не задумываясь, выложил на стойку паспорт.
Девушка взглянула на него уже с интересом и принялась листать паспорт. Затем она полезла в книгу регистрации и долго перелистывала страницы.
– К сожалению, вы ошиблись. Такой не значится, – сказала она, возвращая паспорт.
– Как? Не может быть…
Алекс отошел от стойки, взглянул сквозь огромные стекла на картину ночного города, Невы и крейсера «Аврора», затем уселся на кожаный диванчик, размышляя – что делать дальше.
И вдруг он увидел, что к парадному входу подкатил красный интуристовский «Икарус», открылась дверь, и оттуда стали выходить пассажиры.
Швейцар распахнул входную стеклянную дверь, и в вестибюль вошла первая группа иностранцев, человек десять. Среди них Алексей сразу увидел Барбару в рыжей шубке.
