Дэнни Уоллес - Шарлотт-стрит
Но оставалась еще неделя, я мог все обдумать, решить, что лучше не идти, а только мечтать о том, что было бы, если бы я все же пошел. Наконец пятница стала субботой, и утро неумолимо приближалось.
— Нет.
— Ты должен это сделать.
— Нет.
— Второй уровень. Ты должен.
— Нет, Дэв.
— Ты должен, Джейс.
— Нет, Эбби.
— Хоть попробуй тогда.
— Я не могу.
— Вы должны помочь этому произойти, мистер Пристли.
Я сидел на кухне в окружении уложенных коробок, готовый к переезду, к переходу на второй уровень, смотрел на закипающий чайник и слушал тиканье часов. Я проснулся рано. Сделал все, что мог, чтобы отвлечься. Включил компьютер, зашел на «Фейсбук» и рассмеялся, увидев те же слова.
…Проводит лучший отпуск в жизни.
Теперь они не причиняли мне боль. Напротив. Я был рад.
Я открыл фотографии.
Сара. Счастливая. Загорелая. Рука на животе, и Гэри нежно обнимает ее за плечи.
Занимался тусклый зимний рассвет. Пришел почтальон, залаяла соседская собака.
Я медленно вышел из дома, по Блэксток-роуд направился к Аппер-стрит, прошел Каледониан-роуд — мимо магазина и дальше, по направлению к Кингс-Кросс. Я только что подписался сам не знаю на что.
Я знал, что так и будет.
Я обошел платформы.
Ничего. Уборщики, проводники, люди с портфелями и бумагами. Я чувствовал себя совершенно спокойно. Человек, которого я ищу, не знает, как я выгляжу. Все вокруг меня думают, что я жду поезда. Возможно, впервые в жизни я не стеснялся и был совершенно спокоен, чувствовал себя хозяином ситуации.
И тут… Как будто в мире вокруг выкрутили яркость до предела…
Я на секунду прислонился к колонне и еще раз проверил, на месте ли фотографии.
Синее пальто. Красные туфли. Рюкзак и сумки.
Мне захотелось убежать. Передумать, развернуться и уйти. Что я рассчитываю получить? Чем я рискую? Что сказал бы Дэв? Ну, он бы сказал, что я должен использовать шанс, сделать так, чтобы что-то хотя бы закончилось, даже если ничего другого в этот момент не начнется, но…
— Я вас знаю… — произнес голос.
Она резко обернулась и улыбнулась мне. Той самой улыбкой.
— Привет… — сказал я.
— Я вас знаю?
Я ближе к ней, чем думал. Я сделал вид, что смотрю на табло, но оно, как оказалось, не функционировало, так что пришлось вновь посмотреть на нее.
Вот оно.
Ожидая ее, я понял, что готов. Я знал, что и как говорить, так как вопреки всему уже много раз проигрывал в голове эту ситуацию. Лучше всего быть абсолютно прямым, практичным и разумным. Вести себя так, будто то, что происходит, совершенно обычное дело. Но при звуке ее голоса все это куда-то исчезло.
— Ну, — пробормотал я, — дело в том…
Она склонила голову набок и улыбнулась. Может, она вспомнила Шарлотт-стрит? Такси, сумки, водителя и его сигарету? Или, возможно, она тогда заметила меня в кафе? Или, может быть, дело просто в том, что я стою перед ней и веду себя как ее знакомый?
Молчание, прервать которое следовало мне. Но я не мог подобрать слов. Так что я вынул из кармана пакет с фотографиями — грязный, мятый и порванный в нескольких местах — и с виноватым видом отдал его ей.
Она не сразу поняла, в чем дело. Что это ее снимки. Что я их напечатал. Что я — незнакомец — видел кусочек ее жизни. Она могла отреагировать как угодно: закричать, убежать.
Но она не сделала ни того ни другого. Она открыла пакет и с печальной улыбкой просмотрела фотографии, приветствуя возвращение невеселых воспоминаний.
— Разумеется… чтобы вас найти, то есть чтобы вернуть вам их, потому что они ваши, мне пришлось… понимаете… — Я показал взглядом на пакет.
Она закусила губу и кивнула. Я не мог понять, о чем она думает.
— Спасибо. — Она подняла на меня глаза. Дальше она должна была бы спросить: «Как?»
Но она промолчала. Как будто этого и ждала.
Я осмотрелся. Сумки. Сумочка. Билет на поезд «Евростар». Времени больше ни на что нет.
Ну разве что…
— Послушайте… если вам вдруг захочется что-нибудь сказать… — Я кое-что протянул ей.
Мой одноразовый фотоаппарат. Двенадцать месяцев моей жизни.
Она взяла его и понимающе улыбнулась. И тут она посмотрела на меня еще раз, и мне показалось, что она начинает меня узнавать, что мое лицо значит для нее больше, чем просто лицо незнакомца…
— Я знала, что знаю вас.
— Думаю, я тоже это знал, — ответил я и ушел, оставив ее наедине с сумками, поездом и будущим.
Я вышел с вокзала и пошел искать Дэва, Памелу, Эбби, Мэтта, чтобы рассказать им, что я ее все-таки нашел. И тут же отпустил.
Мы выпьем, хорошо проведем время, и с этого дня начнется моя новая жизнь.
Глава 27, или
Почти там
— Ну и?.. — спросил я, сияя улыбкой. — Что думаешь?
— Потрясающе. — Дэв покачал головой. — Просто потрясающе!
С Кингс-Кросс прошел час. Мы вновь были в парке.
Памела, Эбби и Мэтт привезли сюда Дэва, сказав ему, что мы собрались в новый ресторан «Нандо», но на самом деле они принесли все, что нужно. Памела приготовила крокеты, я принес упаковку «Леха», и церемония открытия — для которой я специально добыл синий занавес, хранившийся в Сент-Джонсе с тех пор, как принцесса Анна открыла в восьмидесятые новый корпус, — прошла удачно.
На стене появилась новая табличка.
Девдатта Пател — ресторатор и знаток видеоигр.
На Каледониан-роуд рискнул своей жизнью, чтобы спасти упавшую велосипедистку. Не то чтобы он умер, но, пренебрегая собственной безопасностью, слегка повредил ногу.
Дэв с гордым видом смотрел на нее.
— Я приведу сюда знакомых, — сказал он, — и буду весь такой «Боже, оно все еще здесь?».
— Да, конечно, тебе надо будет делать вид, что ты невероятно смущен, — отозвалась Эбби. Мэтт издал такой звук, будто она вместо этого сказала, что киты носят шляпки с цветами.
Я слегка протер табличку. Она была на некотором удалении от остальных, и мне пришлось пробираться сюда поздно ночью, с клеем в кармане, но сейчас она сверкала в полуденном солнце.
Я почувствовал себя Бэнкси. [9]Интересно, когда ее заметят? И как долго она тут продержится? Не важно. Главное, что она тут сегодня. Мне хотелось думать, что наша табличка останется тут навсегда.
— Памела… Можно тебя попросить? — Я выудил что-то из кармана. Ярко-синяя пластиковая коробочка с надписью:
«Одноразовый фотоаппарат — 35 мм».
— Новый? — поинтересовалась она, и я кивнул:
— Абсолютно новый.
Я подкатил кресло Дэва к стене, развернул его, положил руку на плечо, и к нам присоединились Эбби с Мэттом.
Щелк.
Забавно. Дэв всегда говорил, что снимки на одноразовый фотоаппарат — это что-то особенное. Ведь поскольку ты не можешь прямо сейчас увидеть фотографию, она не такая, как если бы ты сделал ее цифровой камерой. Тебе надо поймать момент, а потом ждать, чтобы увидеть получившийся кадр. И этот момент надо выбрать правильно. Ты должен быть уверен, что именно это мгновение ты хочешь сохранить, прежде чем нажать на кнопку, так как количество кадров ограниченно и каждый щелчок приближает тебя к финалу. Я почувствовал это. И это делало мою игру такой интересной.
Я взглянул на крошечную цифру наверху колесика: 1.
Осталось одиннадцать кадров.
Какими они окажутся? Кто будет на них? Какую историю они смогут рассказать?
Я сунул фотоаппарат в карман и посмотрел на друзей.
Теперь я готов ко второму уровню.
Кресло Дэва пришлось вывозить из парка задним ходом — он не хотел отрывать взгляда от таблички. Я знаю, о чем он думал. Он думал: «Наконец-то!»
Я думал то же самое.
Год спустя
Потрясенный Джейсон Пристли с первого взгляда влюбился во встреченную им на Шарлотт-стрит девушку, оставившую у него в руках свой одноразовый фотоаппарат.
Влюбленный Джейсон (32 года) напечатал снимки и, к своему ужасу, обнаружил, что загадочная девушка уже с кем-то встречается.
Однако он не сдался и проследовал за ней до вокзала Кингс-Кросс, откуда она отбывала в кругосветное путешествие — на целых шесть месяцев, — и сумел отдать ей фотографии.
Шона Макаллистер (30 лет) — работник издательства, была заинтригована и сумела найти Джейсона — благодаря записке с его номером телефона, подложенной его лучшим другом в пакет с фотографиями.
Джейсон — учитель, а также колумнист модного журнала «Мэн ап» — говорит:
— Я всегда верил в то, что, если хочешь чего-то добиться, нужно помочь этому произойти. Когда его спрашивают, как он относится к тому, что нашел свою любовь благодаря фотоаппарату, он говорит: «Ну, можно сказать, что я ее просто закадрил!»
