Джейми Макгвайр - Мое ходячее несчастье
Она еле сдерживалась, чтобы тоже не обалдеть от восторга.
— Надеюсь, ты не забудешь об этом годков через пятьдесят, когда я по-прежнему буду до нитки обыгрывать тебя в покер! — хихикнула Эбби.
— Детка, я готов терпеть что угодно, лишь бы прожить с тобой шестьдесят, семьдесят лет!
Эбби лукаво сощурила глаз:
— Ты пожалеешь об этих словах.
— Не пожалею. Готов поспорить.
Голубкина милая улыбка сменилась выражением уверенности, которое я видел на лице у непобедимой Эбби Эбернати, когда она обчищала профессионалов за покерным столом в Вегасе.
— Ладно. Слабо поставить на кон тот красивый блестящий байк, что стоит у нас под окном?
— Поставлю все, что у меня есть. Я не жалею ни о единой секунде, проведенной рядом с тобой. И никогда не пожалею.
Голубка протянула мне руку, я без колебаний взял ее, встряхнул, а потом нежно поднес к губам.
— Эбби Мэддокс… — мечтательно проговорил я, не в силах сдержать улыбку.
Она крепко-крепко обняла меня:
— Трэвис и Эбби Мэддокс. Хорошо звучит. Кольца купим потом.
— Кольца? — нахмурился я.
— Да. Они подождут. Все ведь получилось так неожиданно.
— Э-э-э… — замялся я, решая, можно ли теперь отдать Голубке ту коробочку, которая хранилась в тумбочке.
Несколько недель назад или даже еще вчера такой жест, пожалуй, отпугнул бы Эбби. Но теперь момент настал.
— Что?
— Не сердись… но я вроде как уже позаботился об этом.
— О чем?
Я уставился в потолок и вздохнул, решив, что опять поторопился.
— Ты разозлишься.
— Трэвис…
Я открыл тумбочку и принялся в ней шарить. Эбби нахмурилась и сдунула упавшие на глаза влажные пряди:
— Чего ты там ищешь? Презервативы, что ли, купил?
— Нет, Голубка, — хохотнул я, продолжая рыться в ящике.
Наконец я нащупал то, что искал, и, внимательно глядя на Эбби, извлек из тумбочки. Поместив бархатный кубик себе на грудь, я убрал руку под голову и посмотрел на Голубку.
— Что это? — спросила она.
— Ну а ты как думаешь?
— Хорошо, поставим вопрос иначе. Когда ты это купил?
Я набрал в легкие воздуха:
— Некоторое время назад.
— Трэв…
— Просто однажды я его случайно увидел и понял, что по-настоящему хорошо смотреться оно будет только на твоем пальчике.
— И когда был этот день?
— Какая разница?
— Можно посмотреть? — спросила Голубка, лучисто улыбнувшись серыми глазами.
— Открывай! — сказал я, радуясь, что она, вопреки моим ожиданиям, не сердится.
Эбби осторожно тронула коробочку одним пальцем, потом взялась за блестящую застежку и открыла ее. Голубкины зрачки расширились, она захлопнула крышечку и простонала:
— Трэвис…
— Так и знал, ты будешь меня ругать, — сказал я, садясь и беря ее за руки.
— Ты с ума сошел!
— Хоть бы и так. Догадываюсь, о чем ты сейчас думаешь, но я должен был купить это кольцо. Оно мне показалось особенным, и я действительно с тех пор не видел такого же красивого.
Я сжался, поняв, что проболтался о том, как много колец пересмотрел, прежде чем сделать эту якобы случайную покупку. Теперь Голубка могла меня разоблачить.
Медленно высвободив пальцы из моих ладоней, Эбби опять открыла коробочку и достала кольцо.
— Оно… господи, да оно потрясающее! — прошептала она.
— Можно? — спросил я, заглядывая Голубке в лицо и беря ее за левую руку.
Эбби кивнула, и я, деловито поджав губы, надел кольцо ей на пальчик:
— Ну вот. Теперь оно действительно выглядит потрясающе.
Несколько секунд мы оба смотрели на ее руку. Бриллиант наконец-то оказался на своем месте.
— Из этих денег можно было бы сделать первый взнос за машину, — прошептала Голубка, как будто боясь говорить громко в присутствии кольца.
Я поцеловал ее безымянный пальчик:
— Я миллион раз представлял себе, как оно будет смотреться на твоей руке. И вот теперь…
— Ну? — нетерпеливо улыбнулась Голубка.
— Я боялся, что лет пять придется мариноваться, прежде чем надену его тебе.
— Я хотела этого не меньше твоего, просто чертовски здорово умею притворяться! — сказала Эбби и прижалась ко мне губами.
Я откинулся на подушку и привлек Голубку к себе. Мне не терпелось сделать так, чтобы, кроме кольца, на ней ничего не осталось. Был только один способ развеять тяжелые воспоминания о недавних событиях, и мы им воспользовались.
ГЛАВА 28
МИСТЕР И МИССИС
Эбби стояла у дороги, держа меня за два свободных пальца. На трех других висела сумка, а второй рукой я махал Америке.
Два дня назад мы оставили «хонду» в аэропорту, и теперь Шепли завез сюда Мерик, чтобы она на своей машине доставила нас домой. Америка настояла на том, что встретит нас, и мы знали почему. К обочине, где мы стояли, она подъехала с каменным лицом. Не вышла, чтобы помочь нам с сумками, и даже не повернула голову в нашу сторону.
Эбби подскочила к машине и села на переднее сиденье, держась за бок, на котором недавно вытатуировала мою фамилию. Забросив сумки в багажник, я дернул за ручку задней дверцы.
— Хм… — Я дернул еще раз. — Открой, Мерик!
— Обойдешься! — отрезала она и, быстро обернувшись, метнула в меня свирепый взгляд.
Когда машина проехала несколько метров вперед, Эбби насторожилась:
— Мерик, остановись!
Америка ударила по тормозам и, выгнув бровь, сказала:
— Ты тащишь мою лучшую подругу на свой дурацкий бой, и она чуть не погибает. Потом, когда меня нет в городе, ты везешь ее в Вегас и там женишься на ней, так чтобы я не только не смогла быть подружкой невесты, но и вообще вашей свадьбы не увидела!
Я снова дернул за ручку:
— Перестань, Мерик! Я бы сказал тебе, что раскаиваюсь, но как я могу такое сказать, если только что взял в жены любовь всей своей жизни!
— Любовь всей твоей жизни — это твой «харлей»! — прошипела Америка и еще немного дернула вперед.
— Теперь уже нет! — умоляюще сказал я.
— Америка Мейсон!.. — заговорила Эбби грозным голосом, но подруга смерила ее таким суровым взглядом, что моя жена испуганно вжалась в дверцу.
Машины, стоявшие позади нас, принялись сигналить, но Америка была слишком рассержена, чтобы обратить на это внимание.
— Ладно, — сказал я, поднимая руку. — Ладно. Что, если летом мы сыграем еще одну свадьбу? С платьем, приглашениями, цветами и так далее? Ты поможешь все организовать. Во время церемонии будешь с Эбби рядом, накануне устроишь для нее девичник, а?
— Получится уже не то! — проворчала Америка чуть менее сердито. — Но лучше, чем ничего.
Протянув руку назад, она открыла дверцу, я сел и всю дорогу опасливо помалкивал. Когда мы подъехали к дому, Шепли начищал свою машину.
— Привет! — улыбнулся он, обнимая сначала меня, потом Эбби. — Поздравляю!
— Спасибо, — сказала Голубка.
Она еще не окончательно пришла в себя после концерта, который устроила Америка.
— Мы с Мерик недавно начали подумывать о том, чтобы снять отдельную квартиру. Получается, вовремя нас осенило.
— Так вот оно что? — сказала Эбби, склоняя голову набок и укоризненно глядя на подругу. — Значит, не одни мы с Трэвом принимаем важные решения втихаря!
Америка принялась оправдываться:
— Мы хотели с вами об этом поговорить…
— Поговорим потом, — сказал я. — Сначала нужно перевезти сюда Голубкины вещи, которые остались в «Моргане». Поможете?
— Конечно. Брэзил только что вернулся. Попросим у него грузовик.
Глаза Эбби беспокойно забегали.
— Вы хотите ему сказать?
Америка усмехнулась:
— Довольно трудно будет прятать каменюгу, которую ты носишь на пальце.
Я нахмурился:
— Ты собиралась скрывать, что вышла за меня?
— Да нет… Просто мы поженились, никого не предупредив. Народ обидится.
— Ты же теперь миссис Трэвис Мэддокс! Так пошли всех подальше! — выпалил я не раздумывая.
Эбби улыбнулась мне и взглянула на кольцо:
— Как раз потому, что теперь я миссис Трэвис Мэддокс, я должна достойно представлять твою семью.
— Вот зараза! — воскликнул я. — Мы же папе не сказали!
Эбби побледнела:
— Мы?
Америка рассмеялась:
— Не всё сразу, Трэв. Ты слишком многого от нее ждешь!
Я осклабился: все еще было неприятно, что эта грозная блондинка чуть не заставила меня идти из аэропорта пешком.
Эбби ждала ответа. Я пожал плечами:
— Не обязательно сегодня, но на днях надо к нему заехать. Не хочу, чтобы он узнал нашу новость от кого-то другого.
Она кивнула:
— Понимаю. Только сначала давай устроим медовый уик-энд без всяких визитов. Просто насладимся первыми днями нашего брака.
Я улыбнулся, вытаскивая сумки из багажника «хонды»:
— Договорились. Только кое-куда предлагаю все-таки съездить.
