Толераниум - Огородникова Татьяна Андреевна
– Ты права, Софа, – вступила Лаура, поборов приступ смеха. – Статус тебе необходим.
– За статусом дело не станет, – пробормотал Бергауз. – Вы ведь знаете, что наши сердца уже давно помолвлены.
Он потянулся за газетой и вдруг посерьезнел.
– Интересная история, – сообщил Аркадий Моисеевич, не отрываясь от «Венецкого вестника». – Кто-то въехал в Игнатьевский особняк! Я был уверен, что из него хотят сделать музей. Для проживания у этого места не слишком приятная репутация. Когда-то там даже был архив НКВД. Наверное, наследники нашлись… Хотя я читал, что их всех перестреляли именно для того, чтобы разместить архив.
Лаура добавила:
– Не знаю насчет архива, слышала только, что там потрясающий сад, в котором растет то, что в нашей полосе не может выжить ни при каких обстоятельствах. Я-то знаю, экзотикой в городе занимается только моя компания. Последний заказ был… – Лаура задумалась и хмыкнула: – …Пару лет назад. И то после изучения сметы клиент спешно поменял калифорнийские ирисы на венецкие маргаритки.
– Ты про Баринова? – спросила Софочка.
Лаура с улыбкой кивнула.
– Про него, Софа, про него…
Миша поднялся из-за стола, сославшись на занятость, торопливо чмокнул маму и Лауру, похлопал Бергауза по плечу и ушел к себе. Лаура проводила племянника долгим взглядом. Действительно ли на Мишином лице промелькнуло это странное выражение, или ей показалось… Какая-то противная мелкая заноза засвербила в голове, как бывает, когда вроде все хорошо, а беспричинный вредный осадок где-то в душе заставляет думать и анализировать свое состояние, мысленно проигрывать ситуацию вновь и вновь… Лаура и хотела бы ошибиться, но слишком хорошо она знала Мишу. Не могло же упоминание о Баринове вызвать такую реакцию…
Игорь Баринов был известной персоной в городе. Он познакомился с Лаурой по телефону, когда она, засидевшись в своем бюро ландшафтного дизайна, решила поставить на место настырного абонента, который не реагировал на вежливый голос автоответчика и вновь набирал номер бюро.
Лаура привыкла к новому контингенту заказчиков – современные землевладельцы считали, что звание столбового дворянина автоматически приклеивается после обустройства на участке сада с фонтаном, ажурной беседки и покупки шелкового халата. Лаура терпеливо беседовала с клиентами и в результате обрела собеседников, которые одолевали звонками в неурочные часы. Ее терпение лопнуло, когда рабочий телефон в пятый раз зазвонил почти в полночь.
– Круглосуточное обслуживание растений, – отчеканила она в трубку.
После небольшого замешательства в ответ прозвучал смущенный раскатистый смешок.
Бодрый молодой голос стал приятным дополнением к объемному заказу, который собирался сделать Игорь Баринов. После первой рабочей встречи Лаура почувствовала, что Баринов заинтересовался не только ландшафтом. Воспитанный, обходительный, аккуратный, с открытой улыбкой и, как выяснилось, холостой мужчина лет сорока пяти уже через десять минут общения показался давним знакомым. Под предлогом производственной необходимости заказчик и исполнитель стали встречаться почти каждый день. Игорь неизменно встречал Лауру возгласом:
– Вот кого я рад видеть!
Это восклицание щекотало самолюбие ландшафтного дизайнера. О как! Именно ее он рад видеть, а всех прочих, стало быть, не очень! Непроизвольно Лаура анализировала, как они смотрятся вместе, и приходила к выводу, что они были бы очень красивой парой! Когда Лаура работала на участке, Баринов усаживался на балконе и потягивал травяной чаек из узбекской пиалы. А Лаура чувствовала, как ее спортивный костюм в определенных местах начинает дымиться от взглядов Баринова. Первое приглашение на чай перешло в регулярную чайную церемонию, каждая из которых служила для Лауры поводом лучше узнать заказчика и убедиться в том, что Баринов не помешает ей жить собственной жизнью.
Баринов не мешал. Каждый раз, провожая Лауру до ворот, Баринов срывал веточку сирени или акации и с улыбкой протягивал гостье. Эти простые ритуалы постепенно стали привычной и приятной частью жизни Лауры. Она одобряла его рачительность, с пониманием относилась к нежеланию тратить лишние деньги, сочувствовала по поводу сложного бракоразводного спора и благосклонно принимала ухаживания. Легкий флирт ей бы не помешал…
Немного смущало отсутствие посягательств на физическую близость, но объяснение пришло само собой, когда Игорь пригласил ее поехать с ночевкой в санаторий-профилакторий. «Ну вот, – подумала она. – Все идет по плану…»
Конечно, Лаура предпочла бы бирюзовое волнистое побережье далеких островов, маленькое бунгало под жирными раскидистыми пальмами, купание с дельфинами, лунную дорожку в океане… Но это никуда не денется, надо с чего-то начинать, санаторий – тоже романтика. С милым рай и в шалаше…
Про шалаш она почти угадала. Санаторий был не шикарным и даже не хорошим. Он был похож на обыкновенную больницу советских времен с диетическим питанием по номерам столов. Администратор – утонувшая в собственном жире тетка неопределенного возраста – допрашивала Лауру громко и беспощадно:
– Возраст!
– Сорок два, – прошептала Лаура.
– Чего? – заорала жиробасина.
– Сорок два, – чуть громче повторила клиентка.
– Сорок два!!! – возвестила администраторша во всю мощь, чтобы все узнали, что молодящаяся худосочная фифа на самом деле старше большинства присутствующих дам. Баринов рассматривал дешевые листовки на стойке.
– Вес!!! – гаркнула бабища.
– Что? – почти не открывая рта, переспросила Лаура.
– Вес какой? Вот что! – Толстуха победоносно оглядела фойе.
– Пятьдесят восемь двести, – честно ответила Лаура.
Администраторша скривила рот на одну сторону, и одновременно покачала сальной головой с железобетонной укладкой. Затем она смачно проштамповала направление: 3200 калорий в день, чуть подумав, взяла огрызок карандаша и с сильным нажимом дописала: «Поменьше гулять».
– Хватит модничать! Пора подумать о здоровье! Анорексия на подходе! – Похоже, администраторша сменила гнев на милость, возымев надежду, что Лауру можно спасти от голодной смерти.
– С вас две тыщи, – объявила женщина.
Лаура поискала глазами Игоря, но он куда-то исчез. Чтобы потянуть время, она взяла квитанцию и принялась ее изучать.
– Простите, здесь какая-то ошибка. Номер-то одноместный.
Администраторша снова побагровела и еще больше раздулась:
– Какой заказали, такой получили! Платите или идите своей дорогой.
Лаура покорно рассчиталась.
– Давайте займемся вами, молодой человек. – Толстуха растянула щеки в улыбке, насколько смогла, и переключилась на Игоря, который странным образом объявился. Игорь, не обращая внимания на Лауру, оплатил отдельный номер на другом этаже.
Лаура аккуратно сгребла со стойки документы, подхватила свою спортивную сумку и запрыгнула в машину. Уже через полтора часа она добралась до дома и принялась за работу. На звонки Баринова она больше не отвечала, а работу над озеленением его участка поручила своему помощнику.
Через три недели парковая зона Баринова выглядела как картинка из иностранного журнала. Растения были выбраны таким образом, чтобы красочное цветение не прерывалось ни на день. Маргаритки и анютины глазки, гладиолусы и львиный зев, пионы и георгины… Эстет Баринов принимал работу с удовольствием. Он прохаживался по дорожкам и одобрительно кивал.
– Ну что же, – сказал Игорь помощнику Лауры, остановившись у клумбы с маргаритками. – Передай вашей начальнице мое искреннее восхищение.
На его лице действительно сияло восторженное выражение.
– И еще передай, что вот за этот куст я платить не буду. – Баринов показал рукой на нераспустившийся цветочек. – Прямо сейчас позвони и скажи.
Помощник растерялся и неуверенно посмотрел на телефон.
– Набирай, набирай! Я сам с ней поговорю! – приказал Баринов.
Баринов попросил Лауру выслушать его, не швыряя трубку. Оказалось, что Игорь искренне считает, что скупердяйство – это и есть рачительность, а экономия – путь к богатству и процветанию. Состояние так и делается. Рокфеллер, вон, на такси всегда с попутчиком ездил, чтобы не платить лишних денег. Если бы он, Баринов, оплачивал все увядшие цветочки, которые ему предъявляют к оплате, он никогда бы не вырос до того, кем стал теперь. Что в этом плохого? Зато в семье деньги будут всегда. Умение считать деньги – это большое достоинство, а вовсе не недостаток. «Плохо иметь широкую душу для предпринимателя», – Баринов процитировал Савву Морозова.
