Татьяна Веденская - Как женить слона
Комната Вари выходила окнами на юг, по утрам тут было солнечно, а во второй половине дня стояла приятная полутень. Письменный стол напротив окна завален учебниками, книгами, проводами, тряпками и вещами, предназначения которых я даже не знаю. Отдельно, чуть сбоку, красуется экран Варькиного компьютера – она выбивала его из нас долго, но при переезде даже у Гриши не осталось аргументов «против». Н-да, порядочек в комнате оставлял желать лучшего, и муж поморщился, глядя на стул, спинка которого была завалена грудой одежды.
Он скривил лицо, но промолчал. Молодец. Сейчас не время начинать дискуссию – «это моя комната, и нечего сюда заходить, если не нравится. Я тебе до сих пор обои не простила»!
Светлые обои с цветастыми мячиками – очень детские и скорее мальчишеские – подбирал, конечно же, Григорий. Варвара даже разрыдалась, когда увидела, что именно папа решил поклеить на ее стенах – самые «тупые» обои на свете. Но переспорить его с помощью слез – это путь в никуда, особенно когда обои уже куплены и деньги потрачены. Гришка только разозлился и поклеил мячики сам, без нашей помощи. Из чистой вредности и желания показать, кто в доме хозяин.
Когда мы делали ремонт, муж рулил нами, как хорошо вышколенными солдатиками, и голосование не применялось как элемент, порождающий хаос и анархию. Единственный вопрос, в котором мне удалось добиться хоть какого-то плюрализма мнений, – это кухня из светлого бука. Григорий изначально желал темно-серую с множеством металлических элементов. Надежно, крепко и не марко. Убирать будет легче. Но я взбунтовалась так, что на полном серьезе заявила, что не приготовлю на серой кухне ни одного вкусного блюда – НИКОГДА. Буду совать в серую микроволновку серые покупные пельмени, и плевать, что у него изжога. Только после этого муж нехотя отступил и разрешил мне выбрать самой полочки и шкафчики. Дочери так не повезло.
– Детка, ты знаешь, что я встречалась с Мариной Ивановной? – спросила я, аккуратно присаживаясь к Варе на краешек кровати. Гришка так и стоял в дверях. Он еще не отошел от нашей ссоры и не был уверен в том, что я не выкину какой-нибудь номер. Да, все время, что мы живем вместе, я время от времени выкидываю «какой-нибудь номер», и, надо сказать, только за счет этого и держусь. Вот и сейчас планировала устроить «шоу», но позже. «Номер» – это блюдо, которое лучше подавать холодным.
– Она дура! – прошипела Варя, скользя хмурым взглядом по лапкам своего медведя. Затем бросила тревожный взгляд на меня. Видно, хочет знать, что сказала эта «дура». Беспокоится. Значит, чувствует вину.
– Ты прогуляла уроки в понедельник, – мягко добавила я, давая дочери возможность объясниться. Варвара тут же раскрыла рот и зачастила:
– У Машки Гуляевой пошла носом кровь. Это было еще до первого урока. Никак не унималась, и я побежала к медсестре. Но ее не было на месте, пришлось ехать в поликлинику. Не могла ее оставить одну!
– А почему ты учительнице не сказала? – спросил отец из дверей жестким, сухим голосом. В этот раз роль плохого полицейского досталась ему.
– Я… не знаю. Разволновалась, – бросила Варя, а интонация ее голоса стала еще более уверенной. Защищается?
– Кровь из носу? А почему она просто не ушла домой? Позвонили бы ее маме, – предложила я.
– Мы… мы… – Варя на секунду растерялась. – Мы звонили, но у нее абонент был недоступен.
– В какую поликлинику вы пошли? – спросил вдруг отец. Перекрестный допрос, самый эффективный метод. В армии и не такому учат. Особенно если ты командуешь целым летным отрядом, ты можешь вывести на чистую воду даже крота-шпиона. Но не на дочери же практиковать утратившие актуальность навыки!
– В какую-какую? – вступилась я. – В нашу, на бульваре, да?
– Ага, – как-то неуверенно согласилась Варя. – На бульваре.
– А разве это не для взрослых поликлиника? – глаза мужа встретились с глазами дочери, и Варя вдруг покраснела. А я-то хороша, зачем ляпнула про бульвар? Совсем забыла, что дочери еще по возрасту не положено ходить в нашу поликлинику. С другой стороны, зачем Варя кивнула, если она ходила не на бульвар, а вообще в другой район.
– Какая разница! – вскричала она с преувеличенным возмущением. – Ты что, мне не веришь? Ты меня проверяешь, что ли? Тебе справку принести?
– Было бы неплохо. Вам оказали помощь? – невозмутимо продолжал отец. Я вдруг поняла, что он пытается поймать Варю на деталях. Гриша уверен, что дочь врет. А я? Что думаю я? Варя никогда не врала мне, не было нужды. Мы всегда находили способ договориться. Она изменилась. Права все-таки русичка. Как это возможно, что она знает мою дочь лучше, чем я? Варя краснела от своего вранья. И это было так странно – наблюдать за тем, как дочь все глубже утопает в собственных сказках, покрывая… что?
– Нет! – рявкнула Варя. – Там была огромная очередь. А у Маши голова болела. Мы поехали домой. Я осталась с ней, понял?
– На чем поехали? – спросил отец, и Варвара распахнула рот. Она понятия не имела, что именно ходит от взрослой поликлиники, поскольку никогда там не была.
– Что ты от меня хочешь? – Варя изменила стратегию, она решила перейти к возмущению и обиде, лишь бы не отвечать на вопросы отца.
– Я хочу, чтобы ты назвала мне маршрут, которым вы добрались от поликлиники до дома. Автобус? Троллейбус? Маршрутка? Какой номер?
– Я не помню! – запаниковала дочь.
– Закрой глаза, вспомни тот день, понедельник. У твоей подруги Маши Гуляевой течет кровь из носа. Вы стоите и ждете транспортное средство. Какое? – голос Григория звучал спокойно и размеренно, но холод в нем пугал. Что он делает?
– Маршрутка, – всхлипнула Варя. – Мне рассказать, какие песни в ней играли? И какой узбек за рулем сидел? Мне нужно делать уроки.
– Рассказать, – согласился Гриша.
– Варя, ты не должна от нас ничего скрывать, мы же твои родители, – попыталась вставить я слово. – Если у тебя какие-то сложности, мы тебе всегда поможем, ты можешь на нас рассчитывать. Но ты должна объяснить, где ты провела весь понедельник. Или мы позвоним Маше и спросим у нее, что за история с носом. Думаешь, она сумеет все подтвердить?
Варя побледнела. Было ясно, что она не успела предупредить подружку из соседнего подъезда, что на нее повесили целую историю. Скорее всего, Маша вообще не в курсе. И провела весь понедельник в школе. А вот где провела его наша дочь, мы не знаем.
– Мы не будем припирать тебя к стенке, Варя, – заявил вдруг Гришка, сменив стальную интонацию в голосе на добродушную, а-ля «рубаха-парень». От неожиданности я даже вздрогнула.
– Не будем? Но мы же должны понять, где она была. И форму она не носит, ходит в джинсах.
– Ну и что? – посмотрел на меня Гриша, словно не понимает, что за проблема и из-за чего я устраиваю такой шум. Опять? Снова все перевернул с ног на голову и сделал из меня «плохого полицейского». Не позволю!
– Действительно! Зачем нам знать правду, пусть Варвара и дальше разбирается со своими проблемами сама. Когда у нее вконец упадет успеваемость, мы все равно узнаем, верно? – язвительно бросила я.
Гриша подошел к нам, присел на корточки перед кроватью и положил обе свои ладони на руки дочери. Та шмыгнула носом и с недоверием посмотрела на отца, лицо которого теперь было на одном уровне с ее.
– Варюшка прогуляла школу. Ну и что? Не проблема, если такое не повторится, правда? – спросил муж, а дочь быстро закивала головой.
– С ней что-то происходит! – попыталась снова вмешаться я.
– Конечно, происходит. Тяжело учиться на одни пятерки. Но, Варюша, понимаешь, есть такое слово – надо.
– Я нормально учусь, – фыркнула Варя.
– Я знаю, – ласково согласился Гриша. – А чтобы тебе еще интереснее было учиться, я хочу предложить тебе сделку. Если ты закончишь этот год, как и всегда, на отлично… Если ты возьмешься за ум… Заметь, детка, я не давлю на тебя. Ты у меня умничка, ты просто должна собраться и вспомнить, что речь идет о твоем будущем.
– И что же будет, если она возьмется за ум? – с интересом спросила я. Гриша посмотрел на меня, а затем выдал:
– Если она сдаст экзамены и не завалит годовые оценки, я лично подарю ей котенка.
– Правда? – подскочила на месте Варвара, и лицо ее загорелось радостью.
– Что? – воскликнула я, также подскакивая на месте. – Я же запретила. Только котенка мне не хватало!
– Она будет за ним ухаживать. Я так решил. Все. Если Варя сдает экзамены – мы дарим ей котенка.
– Я хочу персидскую! – тут добавила Варвара. – Светлую, с темным носиком.
– Какую захочешь, – кивнул Гриша.
