Бернард Вербер - Последний секрет
Его лицо слегка расслабляется.
– Статью обо мне? Я всего лишь муниципальный работник.
– Вы имеете дело с тем, что обычно скрывают от широкой общественности. Не просто смерти, а странные смерти. Мы не займем у вас много времени. Нам хотелось бы осмотреть комнату вскрытий и сфотографировать вас во время вашего тяжелого труда.
Профессор Жиордано соглашается. Он просит пять минут, чтобы сходить на другой этаж и взять ключ из куртки.
Журналисты рассматривают находящиеся вокруг них рабочие инструменты.
– Браво, Исидор. Как это у вас получилось?
– У каждого есть мотив. У него – слава. Вы не заметили диплом за его спиной и спортивные награды на маленькой этажерке? Раз он выставляет их напоказ, значит, он комплексует. Он всецело поглощен жаждой уважения. Статья о нем в прессе сразу означает признание.
– Неплохо.
– У любого человека есть своя «инструкция». Надо только найти главную кнопку. Для этого нужно представить его ребенком и задать себе вопрос: «Чего ему тогда не хватало?» Это могут быть поцелуи матери, игрушки или, как в случае Жиордано, восхищение окружающих. Этот человек хочет эпатировать.
– По-вашему, восхищение окружающих – пятый мотив?
Исидор ближе рассматривает центрифугу.
– Можно расширить это понятие до признания группы.
– Социализация?
– Я бы даже включил эту потребность в еще более широкое понятие – чувство обязанности по отношению к другим. Под этим термином я объединяю обязанность перед родителями, перед учителями, соседями, перед своей страной и перед всеми людьми. Этот профессор Жиордано исполняет обязанности хорошего сына, хорошего ученика, хорошего горожанина, хорошего сотрудника и хочет, чтобы другие знали об этом.
Лукреция достает записную книжку и перечисляет:
– Итак, первое: прекращение боли; второе: исчезновение страха; третье: удовлетворение нужд выживания; четвертое: удовлетворение потребности в комфорте; пятое: обязанность.
Исидор замечает:
– Эта же «обязанность» заставляет людей идти на войну и выносить жертвы. Воспитание ягненка в стаде. Потом уже невозможно покинуть это стадо и надо вести себя так, чтобы нравиться другим овцам. Именно поэтому все рвутся к медалям, повышению зарплаты или к тому, чтобы о них написали в газете. Частично наши потребности в комфорте связаны с этим понятием обязанности. Телевизоры и машины покупают в основном не потому, что в них нуждаются, а чтобы показать соседям, что ты вписываешься в стадо. Люди стараются иметь самые лучшие телевизоры и лучшие машины, чтобы доказать, что они богаты и представляют собой достойную часть стада.
Возвращается профессор Жиордано с нагаченными волосами и в новом халате. Размахивая ключом, он просит их проследовать в соседнюю комнату с надписью «Автопсия».
Судебно-медицинский эксперт вставляет ключ, и дверь открывается.
Первая информация носит обонятельный характер. Тошнотворный запах трупов смешан с запахом формалина и лаванды. Мелкие обонятельные частицы, из которых состоят испарения, проникают в ноздри журналистов и растворяются в слизистой. Реснички-рецепторы задерживают там пахучие молекулы и заставляют их подняться до апекса, наивысшей части носа. Здесь четырнадцать миллионов клеток-рецепторов, распределенных по двум квадратным сантиметрам, анализируют запах и преобразовывают его в сигналы, идущие к продолговатому мозгу, а затем к гиппокампу.
– Какая вонь! – жалуется Лукреция, зажимая себе нос; Исидор сразу же следует ее примеру.
Их проводника запах совершенно не раздражает, а столь обычная для непривыкших людей реакция его даже забавляет.
– Вообще следует надевать газовые маски. Но здесь все тела зашиты, и это необязательно. Помню, однажды мой коллега забыл надеть маску, перед тем как вскрыть живот одного типа, который покончил с собой, наглотавшись разной химии. Он смешал лекарства, моющие средства, стиральные порошки! Все это растворилось в желудке, и когда мой коллега сделал надрез, оттуда пошел настолько токсичный пар, что беднягу пришлось срочно госпитализировать.
Кроме судмедэксперта, никто не рассмеялся.
В комнате шесть столов из нержавеющей стали с деревянными весами, на которые кладут головы покойников, и желобками для вывода жидкостей из тел. На четырех столах лежат трупы в пластиковых чехлах; видны только ноги с этикетками на большом пальце.
– Автокатастрофа… – с фатализмом в голосе отмечает Жиордано. – Они думали, что успеют обогнать грузовик до поворота.
На стене справа большая раковина с дозаторами, рукоятки которых в мыле, рядом стерилизаторы для хирургических инструментов, шкаф для рабочих халатов; в углу мусоропровод для органических отбросов; в глубине комнаты дверь с надписью: «ЗАЛ РЕНТГЕНОВСКОГО ОБЛУЧЕНИЯ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН». На стене слева холодильники, на которых написаны буквы алфавита.
– Итак, что вы хотите узнать?
– Для начала мы бы хотели сфотографировать вас с инструментами, – говорит Лукреция, которая запомнила, что профессора надо заставить почувствовать свою ценность.
Ученого не приходится долго упрашивать; он берет в руки пинцет и скальпель. Закончив, Лукреция достает записную книжку.
– Отчего, по-вашему, умер Феншэ?
Профессор Жиордано идет к шкафчику и достает досье на имя Феншэ. Оно содержит фотографии, результаты экспертизы, видеокассету, записанную во время вскрытия, результаты химических анализов.
– …от любви.
– Вы не могли бы выразиться яснее? – просит Исидор Катценберг.
Профессор читает досье:
– «Зрачки расширены. Вены вздуты. Необычайный прилив крови к мозгу и половым органам».
– К половым органам? – удивляется Лукреция. – И это можно установить после смерти?
Жиордано вопрос как будто нравится.
– Вообще, эрекция возникает, когда кровь через артерии приливает к кавернозному телу полового члена. Вены, получившие кровь, сжимаются, чтобы поддерживать твердость. Но кровь не может долго застаиваться в кавернозном теле, иначе кровяные клетки будут испытывать нехватку кислорода. Поэтому даже во время долгой эрекции оно время от времени слегка расслабляется, чтобы выпустить немного крови. А у Феншэ мы обнаружили омертвевшие клетки, которые, похоже, слишком застоялись.
– А кроме омертвевших клеток анализ крови что-нибудь показал? – спрашивает Исидор, словно желая сменить тему.
– Уровень эндорфинов слишком высок.
– И о чем это говорит?
– О том, что он испытал потрясающий оргазм. Хорошо известно, что у мужчин оргазм необязательно связан с семяизвержением. Может быть эякуляция без оргазма и наоборот. Единственным признаком оргазма, как у мужчин, так и у женщин, является присутствие эндорфинов.
– А что такое эндорфины? – с интересом спрашивает Лукреция, приподнимая свои длинные и волнистые рыжие волосы.
Профессор Жиордано поправляет свои полукруглые очки и чуть пристальнее рассматривает девушку.
– Это наш природный морфин. Организм выделяет его, чтобы мы могли получить удовольствие и перенести боль. Эндорфины выделяются, когда мы смеемся. Или когда мы влюблены. Никогда не замечали, что рядом с желанным человеком ревматизм не так сильно чувствуется? Количество эндорфинов увеличивается, когда мы занимаемся любовью. Во время пробежки наступает состояние сродни опьянению – это из-за эндорфинов, производимых организмом, чтобы преодолеть мышечную боль. Частично именно они делают бег таким приятным.
– И поэтому столько людей обожают пробежки? – удивляется Исидор.
– На самом деле они обожают эндорфины, которые выделяют их тела, чтобы переносить боль от бега.
Заинтересованная, Лукреция делает заметки в записной книжке. Видя это, Жиордано продолжает:
– В Китае вот как используют самок оленя. Им делают открытый перелом ног. Животные при этом испытывают такую боль, что их тела начинают вырабатывать эндорфины, дабы облегчить мучения. Китайцы собирают кровь из шейной вены и сушат ее. А потом продают эту сушеную кровь, полную эндорфинов, в качестве возбуждающего средства.
Журналисты морщатся.
– Это ужасно! – заявляет Лукреция, перестав записывать.
Потрясение девушки не огорчает ученого.
– Организм обычно вырабатывает очень небольшое количество эндорфинов при каждом мгновении удовольствия, и они довольно быстро исчезают; но у Феншэ был такой выброс, что, когда я производил анализ крови, еще оставались следы. Это редчайший случай. Поистине, он, должно быть, ощутил чертовский «удар молнии».
Лукреция замечает, что Жиордано уставился на ее грудь, и спешит запахнуть свой вырез. Раздраженный Исидор меняет тему:
– Вы считаете, Феншэ принимал наркотики?
– Я думал об этом. Наркотики скапливаются в жировой ткани и могут оставаться там долгое время.
Судмедэксперт указывает на изображение внутреннего устройства человека, висящее над раковиной. На нем видны мускулы, кости, хрящи, тщательно воспроизведенные жировые зоны тела.
