Валерий Дашевский - Сто фильтров и ведро
На второе знакомство я напрашиваюсь сам. Иначе говоря, я прошу Иришку свести меня с Борей или Борисом Львовичем, о котором наслышан — от Вольдемара, его продюсерши, и не припомню, от кого еще. Это, впрочем, не существенно. Боря — Иришкин любовник, вложил уйму денег в ее житье-бытье и проекты. Он из тех, кто помогает — а молодая перспективная компания «УЛЬТРА Плюс», как никогда, нуждается в помощи — в оборотных средствах, которых нет.
Дурное дело — не хитрое.
Просматривая дискеты Вольдемара, я все яснее представляю себе, каким образом «УЛЬТРА Плюс» оказалась в минусе и пребудет в нем, если немедленно не предпринять правильные шаги.
Прежде всего, я вижу шесть вариантов расчета цены — и понимаю, почему водоочистное устройство S1Q стоит дороже холодильника или шикарной стиральной машины. Расчеты сделаны по-идиотски. Или — точнее говоря, под давлением Иришки и «Машец». Шестьдесят долларов в цене отнесены на регистрацию и использование торговой марки, на рекламу — полтора, стратегия ценообразования (которых множество) отсутствует, как таковая. Разброс расчета цен применительно к продажам поразителен: на одну единицу и на тысячу — ни скидок, ни ступенчатых цен. Я начинаю понимать — и как потом выясняется, правильно, — что дамы сумели вкрутить Вольдемару, будто в состоянии за квартал выйти на тысячу единиц продаж. Копаясь дальше, я получаю подтверждения — в так называемой Концепции «УЛЬТРА Плюс», в которой дефицит собственных средств проговаривается, хотя и вскользь, и где говорится что «фирму надо выводить на рынок, пока не иссяк энтузиазм учредителей», и еще в нескольких проектах «протоколов Собрания Совета директоров» (по-моему, несуществующего), черным по белому написано (но не подписано), что г-жа Чернавцева, испытанный менеджер сети МЛМ фирмы «Zepter», обещает «раскрутить» продажи в рекордно короткие сроки, три — в некоем подобии матрицы, которую Вольдемар пытается сотворить, чтобы, следуя букве управленческой науке, обусловить мотивацию сотрудников и упорядочить межфирменные отношения.
В переводе на язык человеческий — бытовой и повседневный — выглядит картина так. «Машец» обещает Иришке ассортимент и дает деньги, потраченные с размахом (двери и аренда не в счет, явно есть другие траты, о которых мне предстоит узнать).
Двухсот тысяч долларов США не хватает, и Иришка добывает деньги, то есть, доит своих поклонников по полной программе (ей надо еще на жизнь, на ребенка и, как потом выясняется, на международные телефонные разговоры, что составляет ежемесячно две-три тысячи долларов США, так они с «Машцом» ведут дела). Иришка обещает «Машцу» продажи и прибыли, поскольку ей это обещает Чернавцева; про персонал они забывают, потому что есть сеть МЛМ, кроме которого — Многоуровневого сетевого маркетинга — они вообще ничего не знают. Ни о каких системах распределения. И все это благословляет Вольдемар, которого любезно «дал» Иришке Борис Львович — или преследуя цели, о которых я могу только догадываться, или действительно полагая, что Вольдемар знает менеджмент, «трейдинг» или внешнюю торговлю и моделирование фирм, которые входят на рынок без рекламы и внешнего окружения, и, непонятным мне образом, сворачивают горы. Все всем обещают, деньги испарились, спросить не с кого. Это такая же обычная российская картинка, как снег зимой или посиделки за полночь. Мне жаль себя, обидно за управленческую науку! Самое время заглянуть к Борису Львовичу на огонек, поговорить о перспективах этой затеи. Что мы и делаем — Иришка и я, потому что она еще мой драйвер, как теперь говорят, и не пользоваться метро у меня есть основания более чем веские.
Офис Борис Львович держит в гостинице «Пекин», где — как выясняется, — Иришкин бывший муж, казак Петя держит казино на первом этаже. Дорогой Иришка бегло рассказывает мне о своем разводе, хотя мне все понятно без слов: Петя больше не женился. Понимаю. О ребенке он заботится и дает Иришке советы и журналы. (Один, в котором упрощенно описаны различия предпринимателя, менеджера и администратора — мечтателя, прагматика и буквалиста — Иришка норовит всучить мне, конечно из лучших побуждений, но дом мой — и без того второй офис, я никак не избавлюсь от ненужных бумаг). Борис Львович — хороший человек, это видно невооруженным глазом. Он опрятен, деликатен. Грудь колесом, семья в Америке. Он уже смотрел мой отчет, разделяет мое мнение — как выясняется потом, он справедливо полагает, что Иришке надо бы держаться от бизнеса на том же расстоянии, на каком школьнице — от противопехотной мины. Дел у Бориса Львовича невпроворот. Он президент ассоциации медиков, торгует обувью, влез в инвестиционный проект — в застройки участков сборными домами американского производства. С домами американского производства его подставил партнер, и Борис Львович уже умудрился попасть в поле зрение Федеральной налоговой полиции. Благодаря чему ОМОН и приставы и налоговые инспекторы терзали его два месяца, в итоге дело ушло в арбитраж, и это было только начало. Мы поговорили. О том о сем. Между делом — или чтобы перейти к делу — я предложил помочь ему. Как я и предполагал, ему моя помощь не требовалась — по крайней мере, теперь. Достаточно того, сказал он, что специалист моего уровня взялся помочь Иришке.
Положив руки на стол, достав пачку «More» и глядя на коричневую тонкую и длинную сигарету Филипп-Морис в своих смуглых пальцах, я перешел к делу. Я знал, что денег у него нет, но связи у него были.
Я попросил его организовать «УЛЬТРА Плюс» межфирменный беспроцентный кредит на полгода на сумму в пятьдесят тысяч долларов: пятнадцать — на рабочие места для менеджеров, которых берусь привести, тридцать пять тысяч — на рекламу и сертификацию новых продуктов в ассортименте, который создам. Это были гроши по масштабам бизнеса. Но я получил уклончивый ответ — и ни копейки в результате.
Что он думал, гадать не берусь.
Но знал я только, что нам еще предстоят беседы. И, кажется, знал, о чем.
Говоря по совести, мне нужен был факт, что я просил деньги, чтобы вытащить фирму — и получил отказ.
7
И еще: я решил, что пришло время избавиться от мальчика Васи.
Что украинского мальчика Васю вместе с другом Славиком просто необходимо было гнать в три шеи — что б там не говорил о его продвинутости Вольдемар — было понятно и лошади.
Я ничего про себя не рассказывал, верно?
Ну так я вырос среди Вась. Я вырос в Харькове, сбежал оттуда в двадцать семь лет, потом — уже взрослым человеком — вернулся лет на пять. Что такое Васи, я не просто знал — я мог написать о них трактат, вроде книги Сабанеева «Жизнь и повадки пресноводных рыб». Я мог написать по ним «Общее руководство пользователя». Со схемами и иллюстрированными примерами. Будь Вася развитым, тянущимся мальчишкой, я б дал бы ему шанс и помог. Но терять время на упрямого самоуверенного дурня я не мог себе позволить. И дела компании были не таковы, чтобы устраивать business school его товарищам по мореходке.
Между делом — а дел было по шляпу — я сделал flyers открытое предложение или оферту, выражаясь на языке ГК, о продаже фильтров партиями. Надо было получить оборотные средства любой ценой. Терпению Иришкиных любовников в любую минуту мог прийти конец.
Валентина Михайловна подготовила список — и я поручил Василию Васильевичу разослать оферту факсом через факс-модем: эти версии INTERNET-mail позволяли запрограммировать компьютер и разослать сообщение неограниченному числу пользователей.
Но есть частности во всем этом деле.
Существуют определенные условия оферты, которые вы обязаны соблюдать. Вы обязаны указать место, что за предложение вы делаете, и прочие частности, которые предусмотрел Законодатель, И, если вам отвечают согласием — исполнить условия предложения, в противном случае вас потащат в суд — и будут абсолютно правы.
Именно эту часть мальчуганы изъяли из текста. Соответственно, предложение не просто утратило смысл — юрисконсульт любой крупной компании решил бы, что это обычное хулиганство. Чем оно и было на самом деле. Послание выбросили бы в корзину, а мы ждали бы несколько месяцев, пока тамошние управляющие забудут и нас и этот фортель.
Молча я подозвал Иришку, ткнул пальцем в документ, и пока она шевелила губами, положил перед ней ГК.
От меня не укрылось и другое: в выходных данных, откуда не возьмись, у нас появился WEB-адрес, а это значило, что в Интернете существует домен или корпус электронных страниц, о которых ровно ничего не знал маленький менеджер.
Не долго думая, я взял такси, примчался домой и посмотрел в сети, что происходит. Увиденное мне не понравилось. Ссылка была на провайдера.
Выходило так, что Вася от имени нашей компании предлагал услуги в Интернете — разработку анкет, серверов и прочее. Ай да Вася. Я позвонил Иришке, попросил захватить Бориса Львовича, и в располагающей домашней обстановке показал все. Иришка зашлась от ярости. Интеллигентный Борис Львович заключил, что от Василия Васильевича надо избавиться — и мы переглянусь. Я сделал распечатки. И заикнулся было, о том, что увольнение генерального директора, даже если это мальчик Вася — дело тонкое, я бы сказал, щекотливое, к которому надо готовиться, но Иришку понесло. Ее прорвало, как дамбу. Минут на пять. Но она быстро взяла себя в руки и повела себя как настоящая леди (потому что интеллигентный Борис Львович отдувался, кряхтел, краснел и поправлял манжеты). Тем не менее, на следующий день, часа в три она звонит мне из компании — для конфиденциальных разговоров она обыкновенно уединяется в учебном зале — где дает себе волю. Гаденыши вконец охамели. Оба опять ржали, когда она сморозила очередную глупость. Мы должны разобраться с обоими до конца рабочего дня. Чтобы к шести я был на фирме. Приедет ее Саша со своей бригадой.
