Гюлюш Агамамедова - Сборник рассказов
— Мою любимую, «Вьется в тесной печурке огонь».
Ее сын, ушедший на войну, через год пропал без вести, последнее письмо пришло из Беларуси, он попал к партизанам. Бабушка ждала от него весточки, долгожданное письмо так и не приходило.
Дети послушно затягивали заказанную песню, бабушка утирала слезы, катившиеся по щекам. После этой песни дети совсем успокаивались и маленькая Женечка засыпала, удобно устроившись на бабушкиных коленях. За ними приходила мать, забирала их и только тогда бабушка могла немного передохнуть.
В Ленкорань она приехала по приглашению своей дочери, вышедшей здесь замуж. В день, когда она приехала на пароходе в городок, она очень удивилась, услышав от лодочника помогавшего ей спуститься на лодку: Я ваш, Я ваш повторял лодочник. Она с удивлением посмотрела на мужчину с усами, ничего не ответила и только подумала, какие темпераментные мужчины в этом городе. Только много позже, когда она выучила несколько азербайджанских слов, оказалось, что yavash значило «осторожно». Городок сразу же понравился ей своим приветливым обликом, чудесным климатом и терпимостью местного населения. Маленький симпатичный прибрежный городок, в котором бок о бок жили несколько общин. Здесь жили молокане староверы: очень замкнуто, как впрочем и в любом другом месте, в белых мазаных известью избах, рядом жили немцы в аккуратных кирпичных домиках и азербайджанцы в домах с застекленными верандами- шушабендами.
До приезда ее в Ленкорань, она пережила столько событий, что их хватило бы на несколько жизней. Бабушка была с Северного Кавказа. Она сама происходила из зажиточной украинской семьи, а выдали ее замуж за богатого парня, наследника своего отца, торговца зерном. Тесть владел большим поместьем, выращивал и торговал пшеницей. Свекровь была вредной чернявой казачкой. Но почувствовав в своей невестке скрытую силу и мужество, перестала донимать ее, как делала на первых порах. Семья разрасталась. В Армавире построили новый большой дом, спроектированный итальянским архитектором. Бабушка была вполне счастлива своей семейной жизнью. Четверо народившихся детей, целиком занимали ее деятельную натуру. Детям взяли гувернантку, чтобы обучать их манерам, и языкам.
И тут грянула революция и их раскулачили. Выгнали из дома, разрешив захватить из всего нажитого только самые необходимые вещи. Мужа бабушки сослали на Соловки, оттуда строить канал Беломор. А ее с малыми детьми выселили на хутор в станицу Кизляр. Свекра и свекровь поселили отдельно на соседнем хуторе, в какой-то халупе. Бабушка иногда рассказывала, как они жили на хуторе. На их станицу, время от времени нападали абреки, чеченские бандиты, после них, как правило, приходили красные. Все что не успели унести и порушить абреки, довершали красные. Как-то в очередной раз напали абреки. В тот раз они особенно свирепствовали. Искали кого-то. Перевернули в хате все верх дном. Саблями порезали все нехитрое имущество. Дети сидели по углам притаившись, не издавая ни звука. Бабушка ходила за абреками по пятам, стараясь отвлечь их внимание на себя. Наконец они, убедившись, что в доме, кроме измученной женщины и детей никого нет, ушли. Бабушка собрала детей и сидела некоторое время неподвижно, не в состоянии пошевелиться. Сделав движение рукой, чтобы погладить по голове самую младшую, она с ужасом отдернула ее. По лбу, из-за ушей ползли вши, взявшиеся неведомо откуда. Ее всегда чистые, несмотря на разруху, дети, вдруг в одночасье завшивели. Покинувшая ее на какое-то время энергия, возвратилась вновь. Она намазала головы детей керосином, зная, что это самое действенное средство от вшей. Дети ожили и стали пищать. Бабушка набрала и согрела в большом чане воды. Искупала детей. Одела их во все чистое. Она потом говорила, хотя к ее словам уже взрослая дочь относилась с сомнением, что вши могут возникнуть вот так от испуга, от ужаса. И приводила в пример выражение «волосы на голове зашевелились от ужаса». Бабушка утверждала, что как раз тогда и могут появится вши. И волосы шевелятся не только от ужаса, но и от вшей. Для того, чтобы содержать детей в чистоте, нужно было прилагать героические усилия. Колодца на хуторе не было и за водой шли много километров по степи. Поход за водой мог быть совершен только ночью, потому что днем воду вычерпывали до самого дна, жители близлежащих станиц. Еды на четверых детей все время не хватало и бабушка ездила в Армавир, выменивать остатки своего гардероба на съестное. Детей оставляла на попечение сердобольных соседей. Приехав однажды домой, она не нашла детей в хате. Обезумевшая, кинулась по соседям. Они рассказали ей, что как только она уехала, прибыли красные и решив, что они слишком обжились на этом месте, раскулачили их вновь. Благо соседи помогли малолетним детям собраться, погрузили нехитрый скарб на подводу и отвезли на дальний пустовавший хутор. «Нет худа без добра», повторяла бабушка. Она нашла своих детей на новом хуторе, да к тому же на этом хуторе имелся колодец. И почистив его, они теперь не нуждались в воде. Она подрядилась работать у казака. Работала до изнеможения. С непривычки натерла кровавые мозоли на руках. Но никогда не жаловалась. И все самые сложные решения в своей жизни откладывала на утро. Своим внукам она внушала это с самого младенчества:
— Никогда не решайте ничего сгоряча. Надо пережить, а лучше всего проспать ночь. И утром у Вас уже будет готовое решение. И вы можете быть уверены в том, что оно будет верное.
Казак проникся уважением к молодой женщине, безропотно выполнявшей самую тяжелую мужскую работу. Он долго приглядывался к ней и в один прекрасный день предложил стать его женой, зная что муж ее, считай пропал. Почти никто не выживал в адских условиях строительства канала. Хоть он и был инженером, но делал такую же работу как и его подопечные. И бабушке каким-то чудом удалось получить от него письмо. Она отказала казаку, постаравшись не обидеть его, ведь этот человек в голодное время, соглашался взвалить на себя заботу о ее четырех детях. Но ей пришлось уйти от него и остаться без работы. Вот тогда бабушка взялась за шитье. Достав из своего драгоценного сундука, чудом сохранившимся с лучших времен, выкройки из модных журналов она сначала стала переделывать свои теперь уже ненужные ей вещи, перешивая их на подросших детей. Соседи с завистью смотрели на опрятно одетых детей. Потом стали просить сшить и для их детей обновки из кусков простой материи. И вскоре бабушка обшивала всех окрестных жителей. Тем и жили.
Как-то незаметно переменилась тяжелая жизнь. Выросли дети и уехали в поисках лучшей доли. Ее маленькая Оленька уже совсем большая и идет замуж за незнакомого чужого человека и к тому же татарина, так тогда называли азербайджанцев. Бабушка много позже выяснила для себя, что татары и азербайджанцы — это разные нации и не похожи друг на друга, точно так же как русские и украинцы. Не сразу смогла она понять и оценить своего зятя, добрейшего человека. Он приютил всех остальных детей, приехавших к матери и сестре. Что удивляло и восхищало ее в этом человеке, это естественность с которой он делал добро. Он не считал свои поступки чем- то сверхъестественным, для него они были обычными, обыденными делами.
Бабушка, так сильно пострадавшая от советской власти, не держала на нее зла. Она отдавала ей должное. Вспоминала всегда о том, что женщины при Советах получила почти такие же права, что и мужчины. «Если бы я могла в свое время учиться, я могла бы стать министром в советское время». Зная ее мужество и упорство, можно было не сомневаться в этом. Присущая ей неуемная энергия получила определенный выход, когда она стала заведующей детским садом. Дети, ходившие в сад стали такими же чистыми и ухоженными как когда-то ее маленькие дети. Она умудрялась прилично кормить их в военных суровых условиях. Ее повариха Зулейха, толстая добрая женщина, с ней она с трудом объяснялись на языке понятном только им двоим, замечательно готовила. И дети потом рассказывали дома как вкусно их кормили в саду. Бабушка так и не научилась говорить по-азербайджански. Однако это не мешало ей общаться с новыми родственниками и со своими подопечными. Дочь, прекрасно говорившая на языке своего мужа, часто подтрунивала над матерью, вспоминая случай с лодочником.
Бабушка дождалась таки возвращения своего мужа. Он вернулся сломленный физически. Привез с собой алюминиевый котелок, на котором было выбито «Соловки» и дата. Прожил он недолго. Может быть в экстремальных условиях ссылки дед продержался бы дольше. Желание выжить наперекор всему хороший стимул. А рядом с женой, детьми и подросшими внуками он быстро сдал. Счастлив в конце жизни? Нет, успокоен вернее.
Бабушка жила долго, она успела понянчить своих правнуков и даже выдала двоих правнучек замуж.
Виртуальная реальность
Лев прыгнул, разинув страшную кровавую пасть. Музыка за кадром подтверждала самые худшие предположения. Охотники, безуспешно охотившиеся за львом — людоедом, потерпят поражение и один из них сейчас станет жертвой свирепого хищника. Но произошло то, чего никак не ожидал сидевший в кресле мужчина, с замиранием сердца и за затаенной кровожадностью, следивший за происходящим на экране. Лев завис в прыжке, а опустился он, выпрыгнув через экран телевизора на плечи мужчины. Мужчина, тихо охнул, почувствовав на своих плечах когтистые лапы хищника. Лев застыл, попав, из раскаленной саванны в малогабаритную квартиру, он почувствовал себя не совсем уютно и на некоторое время потерял остроту реакции. Он помедлил прежде, чем вцепиться в горло жертвы, как он делал это на протяжение всего действа, происходившего в родной саванне. Мужчина, в мыслях распростившийся со своими родными и близкими, в последнее мгновение повинуясь привычке, сложившейся под влиянием частого просмотра телевизионных передач, нажал на кнопку пульта, который он судорожно сжимал в правой руке. Лев исчез также внезапно как и появился.
