Александр Житинский - Фигня
– Я тоже контрабандист! – засмеялся он. – Я первый раз, вы не поверите! Невероятный случай. На форум лечу, – доверительно сообщил он Ольге.
Но тут она увидела, что подходит ее очередь, и поспешила к Зуйкову. Она метнула сумку на весы и выложила перед стюардессой билет.
– Ну, пока, Пенкина! – проговорил Зуйков и поцеловал Ольгу в щеку. – Держись там!
– Не боись! – Ольга шагнула за барьер, отделяющий ее от прошлой жизни.
Сразу за нею прошли еще двое – совершенно неприметные молодые люди в костюмах и при галстуках. Один потоньше и повыше, другой – крепкий и коренастый.
– Помнишь, Вадим, эта девка на брифинге нас доставала, – шепотом сказал Иван, указывая глазами на Ольгу.
– Не помнишь, а помните. Не девка, а мадемуазель, – холодно поправил Вадим. – Сколько раз вам повторять! В Европу летите!
– Фу-ты, ну-ты! – обиделся Иван.
Пассажиры подъехали на автобусе к самолету, зашли по трапу в салон и заняли свои места. Восторженный молодой человек оказался рядом с Ольгой, а художники Максим и Федор – через проход от них в том же ряду. Прямо за Ольгой занял кресло странный тип лет шестидесяти пяти с густой копной кучерявых черных волос и хищным изогнутым носом. Он был явно чем-то недоволен, что-то непрестанно бурчал себе под нос. К животу он прижимал потрепанный портфель крокодиловой кожи.
Иван и Вадим уселись чуть позади, через три ряда.
– Добрый день, дамы и господа! – сказала стюардесса Катюша. – Наш самолет совершает рейс Санкт-Петербург – Париж. Прошу вас пристегнуться и желаю счастливого полета.
– Ну, это мы еще посмотрим! – зловеще пробормотал кучерявый тип с портфелем.
Глава 10
Бранко
Первым делом Алексей вытянул из кармана плоскую бутылку коньяка и приложился к горлышку. Ольга с неприязнью покосилась на него. Пьяниц она недолюбливала.
Он с готовностью протянул ей бутылку.
– Хотите? Помогает от волнения.
– Я не волнуюсь, – сухо сказала она.
– А я – жутко! Последний раз летал в детстве. Работа сидячая, в Публичке работаю…
Ольга демонстративно откинулась в кресле и прикрыла глаза.
– Простите… – смешался Алексей. – Я уже вам надоел. Обидно.
С горя он еще раз приложился к бутылке. Увидев это, художники Максим и Федор раскрыли этюдники, заполненные тюбиками с краской и бутылочками разбавителя. Синхронно открутили пробочки у разбавителя, отхлебнули.
Иван толкнул в бок Вадима.
– Надо было тоже прихватить…
– Вы же не пьете.
– Не пью, – с тоской сказал Иван. – А хочется. Ты не догадался взять?
Вадима передернуло.
– Иван, я прошу называть меня на «вы». Мы с вами в одном колледже не учились.
– Подумаешь! В колледже! – обиделся Иван. – Мы теперь братки, Вадим. Вместе грудь под пули подставлять придется.
– Не имею ни малейшего желания, – парировал Вадим и тоже демонстративно прикрыл глаза.
Самолет вырулил на старт, взревел моторами, понесся по взлетной полосе и наконец с усилием оторвался от земли.
Не прошло и трех минут, как кучерявый старик с портфелем оживился и жестами подозвал к себе стюардессу. Когда Катюша подошла, он щелкнул замком портфеля и извлек из него конверт, перевязанный голубой ленточкой с бантиком.
– Прошу передать командиру, – произнес он с нервным смешком.
– А что там? – спросила она.
– Любовное послание, – зловеще захихикал он.
Стюардесса пожала плечами и направилась в пилотскую кабину. А нервный старик запустил правую руку в портфель по локоть и оставил там, будто что-то держал наготове.
Катюша вошла в кабину, где командир и второй пилот, поставив корабль в автоматический режим, резались в шахматы.
– Сергей Романыч, вам письмо, – сказала стюардесса, протягивая командиру конверт.
– Что еще за письмо. Читай, – сказал командир, не отрывая взгляд от доски.
– Оно запечатано.
– Распечатай. Надеюсь, не любовное послание, – улыбнулся командир, делая ход.
Она распечатала, извлекла листок бумаги и прочла:
– «Требую изменить курс самолета и совершить посадку в городе Тирана, столице Народной республики Албания. В случае невыполнения моей просьбы угрожаю взорвать самолет имеющимся при мне взрывным устройством. С уважением, Бранко Синицын».
– Как? – переспросил командир.
– Бранко Синицын.
– Небось опять какой-нибудь сопляк? – задумчиво спросил командир, вертя в руке коня и не зная, на какое поле его поставить.
– Нет, пожилой… Что я вам говорила, Сергей Романыч? Взорвут по гаданию вышло – вот и взрывают!
– Помолчи. Пожилой может и взорвать… – вздохнул командир. – Пойди, объяви пассажирам, а мы подумаем.
Стюардесса покинула кабину.
– Что скажешь, Егорыч? – спросил командир заместителя.
– Чего он там потерял, в Тиране, этот мудак? По-моему, там уже все тип-топ. Демократия.
– Да не в этом дело. Как туда лететь. Ни разу же туда не летали, – задумался командир.
Щелкнуло в динамике громкоговорящей трансляции, и милый девичий голос объявил:
– Товарищи пассажиры! Дамы и господа! Наш самолет захвачен террористом Бранко Синицыным. Этот паразит сидит на месте одиннадцать «бе». Прошу сохранять спокойствие и выдержку. Террорист требует посадки в городе Тирана Народной республики Албания. Экипаж воздушного лайнера прилагает усилия к устранению инцидента.
Пассажиры переваривали сообщение стюардессы, постепенно приходя в ужас. Кто-то переводил кому-то на другой язык, кто-то нервно вскочил с места, но был осажен соседом. Взоры пассажиров стягивались к креслу, где сидел, сверкая глазами, Бранко Синицын.
Иван растолкал спящего Вадима.
– Проснитесь, товарищ капитан! Нештатная ситуевина.
– Что?! – Вадим захлопал глазами.
– Вон та гнида, – ткнул вперед пальцем Иван, – хочет угнать нас в Албанию.
Вадим пригляделся.
– Так это же Бранко Синицын! – сказал он.
– Вы знакомы? – удивился Иван.
– Да он весь комитет затрахал своими фокусами! – сказал Вадим и поднялся с места, намереваясь подойти к террористу. – Бранко! Кончай базар! Здесь тебе не Питер! – громко обратился он к Синицыну.
– Не подходить! Взорву! – выкрикнул Бранко, еще глубже засовывая руку в портфель. – Вы мое слово знаете!
Вадим сел, пожал плечами.
– Может взорвать. Я его слово знаю.
Ольга выхватила из сумочки блокнот и обернулась к террористу.
– Ольга Пенкина, независимая молодежная пресса. Небольшое интервью для нашего издания.
Террорист подозрительно посмотрел на нее, но ничего не ответил.
– С какой целью вы намереваетесь лететь в Албанию? – продолжала Ольга.
– Там свято чтут память великого вождя, – отрывисто проговорил Бранко.
– Значит, вы сталинист?
– Я воспитан великим вождем… Не подходить! – взвизгнул Бранко, заметив, что кто-то из пассажиров сделал движение в его сторону.
– Он лично вас воспитывал? – Ольга резво строчила в блокноте.
– Моя мать вместе со мной бежала от клики Тито в Советский Союз. Это моя вторая родина. Но она забыла великого вождя…
– Как же. Его забудешь… – прокомментировал через проход Максим. – Старик, все мы воспитаны великим вождем. Но это не повод, чтобы взрывать самолеты, – задушевно обратился он к Бранко.
– Вынь руку из портфеля, падло, – еще задушевнее сказал Федор. – Своими руками кастрирую, – продолжал бывший патологоанатом.
Иван обратил внимание на говорящего. Несколько секунд он напряженно всматривался в него и наконец узнал! Не говоря ни слова, Иван выпрыгнул из кресла, одним прыжком оказался рядом с Федором и схватил того за грудки.
– Ага! Попался, сволочь!
– Ты чего? Ошалел? Чего нужно? – отбивался Федор.
– Ребята, это бандит! – звонко выкрикнул Иван на весь самолет. – Федор, да? Федор? – наседал он на противника.
– Ну, Федор… – признался тот и вдруг сам узнал Середу. – Господи, Иван! Вот так встреча! – Он попытался хлопнуть Ивана по плечу, но тот ловко перехватил его руку и стал заламывать ее за спину, что было непросто, ибо руки Федора были как чугунные балки.
Бранко Синицын вскочил на ноги.
– Всем сидеть! – заверещал он.
– Да погоди, ты, отец! Не до тебя, – отмахнулся от него Федор. Он пыхтел, стараясь освободиться от мертвой милицейской хватки Ивана. – Тут… можно сказать… друзья встретились!
Максим поспешил на помощь товарищу, всадив кулак в живот Ивану, отчего тот сломался в поясе, но руки Федора не выпустил.
– Иван, советую применить каратэ! – выкрикнул со своего места Вадим.
– Хуятэ! – возразил Федор, опуская чугунный кулак свободной руки на темечко Ивану.
Вадим вздохнул, поправил галстук и тоже ввязался в схватку.
Четверо молодых мужчин, тяжело дыша, возились в узком проходе. О Бранко Синицыне как-то забыли. Он топтался рядом, растерянный, не зная, каким образом вновь вернуть внимание публики, и вдруг выхватил из портфеля руку с зажатой в кулаке лимонкой.
