Надежда Никольская - Лечебный отпуск
– Так обед и в лагере только через час, а идти тут пятнадцать минут. Ну, мам, пожалуйста! А то мы тут и купались, как дураки, никуда не заплывая.
– Отлично! То есть ты хочешь остаться со мной, чтобы вы, как умные, позаплывали, а я понервничала!
– Нет! Мы просто чуть-чуть поплаваем.
– Наталья Павловна! Мы, правда, чуть-чуть, – присоединился к Катиному нытью Артем. – Вы только маме скажите, что я вам не помешаю. А то ей своих школьников надо в лагерь вести.
– Ладно. Только заплывать далеко все равно нельзя. И сидеть в воде долго тоже вредно!
– Ой, мам, а мы и не собирались! – обрадовалась Катя. – Ты теперь скажи Нине Константиновне, что Артем может остаться.
– Нина Константиновна, – устав спорить с дочерью, Наталья послушно подошла к маме Артема, которая озабоченно пересчитывала своих подопечных, – давайте Артем с нами еще на пляже побудет.
– Хорошо, – Нина Константиновна на секунду отвлеклась от детей, – спасибо. А то ему скучно в лагере.
– Наталья Павловна! – к ней подошли две старшие девочки и мальчик. – А можно мы тоже с вами останемся?
– А ваши родители где?
– Наши в Москве. Мы ученики Маргариты Петровны из прошлого выпуска.
– Это у нее надо спрашивать.
Но Маргарита Петровна уже все услышала и увидела:
– Нельзя, категорически нельзя! Вы приехали с лагерем, у вас режим! И младших нужно помочь в лагерь отвести!
Когда разочарованные ребята отошли, Маргарита Петровна тихо сказала Наталье:
– Вы уж извините, но возле воды они только со мной могут находиться. Я за них отвечаю.
– Да что вы, я понимаю! – Наталья почувствовала облегчение. Одно дело – присмотреть за Катей и Артемом, и другое – за группой подростков.
Лагерь собрался и ушел. Наталья искупалась и легла на полотенце под навес. Ребята устроились около нее. Было жарко, пляж почти опустел. Вокруг немногочисленных отдыхающих ходили люди с ведрами и корзинками:
– Креветка, океаническая и местная!
– Пирожки!
– Кукуруза, горячая кукуруза!
– Мама, а может, нам креветок? – спросила Катя.
– Катя, а может, нам сразу в инфекционную?
– Вот всегда ты так! Ничего нельзя.
– Катюша, но ты же сама понимаешь, что на такой жаре все продукты мгновенно портятся.
– А воду? – продолжала вредничать Катя.
– Хорошо, но ближайший киоск находится далеко.
– А мы сбегаем.
– По-моему, ты перегрелась, – заявила Наталья. – Давайте-ка, окунитесь, и начинаем собираться. Я тоже чуть-чуть поплаваю, и пойдем.
– Ты с нами купаться будешь?
– А почему нет?
– Ну не знаю.
– Катька, кончай капризничать! – ссориться с дочерью Наталье совсем не хотелось. – Пошли лучше в воду.
В воде Катя с Артемом сразу уплыли в другую сторону, впрочем, честно стараясь далеко не заплывать. Наталья плавала плохо, поэтому, поплескавшись, вышла на берег.
Через пятнадцать минут к ней присоединились ребята. Немного обсохнув, все вместе направились в лагерь.
В лагере стоял постоянный гул, к которому Наталья потихоньку стала привыкать. Поднимаясь по лестнице, она обнаружила группу малолеток, намеревавшихся покататься на перилах. Напугав их всевозможными травмами, отправила по палатам. И с чувством исполненного долга пошла переодеваться к обеду. Вскоре явилась Катя, которая отстала от нее по дороге. Вместе с молодым человеком, естественно.
– Катюша, он тебе нравится? – спросила Наталья, пока дочь разыскивала какую-то юбку, совершенно необходимую для обеда в кафе.
– Не знаю. Он прикольный, анекдоты рассказывает, истории всякие. Еще он прыжками в воду занимался.
– Интересно. А в школе он учится?
– Да, как и я. В одиннадцатый перешел. Но вообще, знаешь, мама, я в любви разочаровалась.
– Что?
– А чему ты удивляешься? – Катя, наконец, нашла юбку и пристально ее разглядывала. – Вот встречалась я с Кириллом, думала, что у нас все серьезно. А он уехал и вообще про меня не вспомнил.
– Катя, но вы же еще просто...
– Что, маленькие, скажешь, да? – в голосе дочери прозвучала обида. – Думаешь, если я... Думаешь, если тебя бросают в шестнадцать, а не в двадцать пять, это не так больно?
– Нет, Катюша. Просто мне всегда казалось, что первая любовь – как ветрянка. Болеют почти все. Правда, у некоторых следы остаются на всю жизнь. Мне совсем не хотелось бы, чтобы ты оказалась в их числе. Но я никогда не отношусь несерьезно к тому, что с тобой происходит. А Кирилл мне не понравился сразу. О чем, если помнишь, я попыталась тебе сказать. Но мешать тебе никто не собирался.
– Потому что ты считала, что все само пройдет?
– Нет. Я считала, что каждый должен сам совершить все свои ошибки. И тогда, и сейчас могу посоветовать, но не собираюсь на тебя давить.
– А Артем тебе нравится или нет? – неожиданно спросила Катя.
– Катюша, честное слово, не знаю. Внешне он симпатичный. Но я с ним даже ни разу ни о чем не разговаривала. И вообще, ты сама еще не знаешь, нравится ли он тебе, а я-то уж тем более. Послушай, а обедать мы пойдем? – Наталья увидела, что Катя отложила юбку и начала искать что-то другое.
– Мама, я не знаю, что надеть. Юбка мятая, гладить долго.
– Надень сарафан.
– Я в нем вчера была.
– Катерина! – Наталья начала сердиться. – Это не первый бал Наташи Ростовой. Мы идем с тобой в кафе, куда многие ходят прямо с пляжа в купальниках. Если через пять минут ты не будешь готова, то обедать останемся в столовой. Я видела меню. На первое там молочная лапша.
– Ладно! – Катя быстро натянула сарафан и расчесала волосы. – Не ругайся, я готова!
– Вот и отлично, тогда пойдем.
Кафе в городе было великое множество. Наталья с Катериной выбрали небольшой бар поближе к морю. Меню содержало массу красивых названий. Наталье захотелось выпить бокал холодного сухого белого вина, но она помнила о количестве детей в лагере. Разумеется, с одного бокала захмелеть невозможно, но с этими ребятами разве знаешь, когда и что может случиться. Пока ждали заказ, Наталья смотрела на море и грустила. Ей очень хотелось, чтобы рядом с ней находился Сергей. Просто сидеть, обедать и не беспокоиться поминутно о том, не заболел ли кто из детей, не упал ли... Из задумчивости ее вывел официант с подносом, который принес им с Катей заказ и принялся расставлять тарелки.
– Мам, ты о чем мечтаешь? – спросила Катя, перестав увлеченно изучать окрестности.
– Да так... Хорошо бы сюда приехать без лагеря. А то постоянно возникает ощущение, будто ты на дежурстве. Сидишь, пьешь чай, никого не трогаешь, а как позовут, как начнется...
– Понятно. Но отсюда-то тебя не позовут. И вообще, там сейчас обед и тихий час. Что может случиться?
– Ой, Катька, молчи, пожалуйста! – суеверно замахала рукой Наталья.
Обед они продолжили, обсуждая всякие мелочи, связанные с Катиной учебой. Наталью не оставляли неприятные предчувствия, скорее даже не предчувствия, а ожидания всяческих бед. Пообедав, они вернулись в лагерь. По случаю продолжавшегося тихого часа шума, к которому Наталья уже почти привыкла, не было. В комнате, хотя окно они не закрывали ни на минуту, стояла ужасная духота. Наталья включила вентилятор, достала из сумки книгу. Дочь улеглась на свой диван с журналом. Наталья попыталась почитать, но почти сразу заснула. Поскольку, надеясь создать сквозняк, дверь они не закрыли, разбудил ее на сей раз не стук, а оклик:
– Наталья Павловна, вас Маргарита Петровна просит подойти!
– Что-нибудь случилось? – со вздохом спросила Наталья у прибежавшей за ней девчушки.
– Не знаю. Просит подойти.
Наталья провела рукой по волосам, глотнула воды из бутылки и пошла к Маргарите Петровне.
– Наталья Павловна, вот, посмотрите, что у Володи! – Маргарита Петровна взяла за руку уныло стоявшего около нее мальчишку и продемонстрировала Наталье его кисть.
Тыльная сторона кисти у мальчика выглядела... именно так, как должен выглядеть плохо заживающий ожог, когда еще и присоединяется инфекция.
– Ты что, с этим купался? – воскликнула Наталья.
– Да.
– А почему утром мне не показал?
– Не болело. А сейчас очень больно.
– Мама его предупреждала об этой проблеме?
– Нет, – ответила Маргарита Петровна.
– А в медицинской справке для лагеря есть что-нибудь? Впрочем, глупый вопрос. Ну, рассказывай, что с тобой случилось.
– Да я себе чай наливал. И на руку кипятком плеснул.
Наталья посмотрела на парня с сомнением:
– Наливал чай правой рукой, а левую держал прямо под чайником?
– Да, какая сейчас разница-то!
– В общем, никакой. Температуры-то нет?
– Нет.
Наталья обработала руку, запретив несчастному ребенку купаться.
– Маргарита Петровна, но матери-то надо бы все-таки сообщить! Мало ли что на такой жаре! И таблетки пусть попьет. От греха.
– Маме позвоним.
– А купаться пока не надо. А особенно копаться в песке.
– Да уж это мы теперь проследим. Наталья Павловна, тут у нас еще две девочки...
Посмотрев двух девочек, она обнаружила у них ангину. И температуру выше тридцати восьми градусов. Оптимизма ей все это не внушило. Дав лекарство, дождавшись, когда температура снизится, Наталья осмотрела остальных детей, после чего обратилась к Маргарите Петровне:
