Четан Бхагат - Ночь исполнения желаний
Все расселись по местам и надели наушники.
— Добрый вечер. Пожалуйста, прослушайте объявление, — послышался чей-то звучный призыв. Я посмотрел вверх. Голос раздавался из громкоговорителя под потолком.
— Ненавижу эти чертовы объявления, — сказала Приянка.
— Сообщаю вам, что в пятницу в полночь будет объявлена учебная пожарная тревога. Следуя инструкциям, вы должны будете покинуть колл-центр, соблюдая порядок. Спасибо. Хорошо вам поработать.
— Зачем все это нужно? Никто не собирается поджигать наше здание, — пожала плечами Эша.
— Так положено, — отозвался Врум.
Разговор оборвался, потому что звуки, издаваемые компьютерами, оповестили о начале нашей смены.
В половине одиннадцатого начали поступать звонки. На большом экране стали загораться числа.
— «Уэстерн апплаинсез». Здравствуйте! Говорит Виктор. Чем могу вам помочь?
— Да, согласно моим записям, я говорю с миссис Смит. У вас посудомоечная машина «Даблъю-эй-эф-200», правильно? — уточняла Эша.
Хорошая память Эши произвела должное впечатление на звонившую. Подумаешь! Наша автоматическая система сама выдавала все данные о клиентах. Мы знали их имена, адреса, кредитные истории и сведения о последних покупках, сделанных у нас. Мы также «помнили», когда они звонили нам в последний раз. Причиной того, что звонок миссис Смит попал к нам, в СГУА, послужило то обстоятельство, что дама постоянно теребила нас по поводу своих проблем. Тем временем основной отдел мог работать без перебоев.
Иногда мы работали с клиентами, которые казались чудаками даже по меркам СГУА. Я не стану останавливаться на этом подробно, но в 22:37 между Врумом и клиентом состоялся такой вот разговор:
— Да, миссис Полсон, конечно же, мы помним вас. Счастливого Дня благодарения! Надеюсь, вы жарите большую индейку в нашей плите модели «Даблъю-эй-100», — сказал Врум, прочитав напоминание об американских праздниках.
Я не мог слышать, что говорит клиентка. Скорее всего миссис Полсон рассказывала о проблемах с плитой.
— Нет, миссис Полсон, вы не должны открывать ее. — Врум старался быть максимально вежливым. Бытовые электроприборы, такие как «Даблъю-эй-100», могут чинить только специально обученные профессионалы.
Затем где-то около минуты опять вещала миссис Полсон. Наш отдел не отличался эффективностью, но долгие разговоры, подобные этому, могут отрицательно сказаться на среднем времени ответа, имевшемся в распоряжении Врума.
— Мадам, объясните мне, зачем вы отвинтили верхнюю часть плиты. Тогда мы, наверное, поймем, почему вас ударило электричеством… Итак, скажите мне… да… о… правда? — продолжал Врум, тяжело вздыхая. Терпение — главное качество хорошего оператора — давалось Вруму нелегко.
Радхика помогала кому-то разморозить холодильник. Эша — распаковать посудомоечную машину. Все говорили с американским акцентом, не так, как в обычной жизни. Я временно перестал отвечать на звонки, чтобы заняться статистикой — кто и почему звонил нам вчера. Мне не особенно нравится заниматься этим делом, но Бакши не оставил мне выбора.
— Видите ли, мадам, — Врум продолжал общаться с миссис Полсон, — насколько я понял, индейка не помещалась в плите, а вы не хотели разрезать ее на части, но вам не надо было разбирать… Но это не проблема плиты… Даже не знаю, что вам сказать… Понимаю, вы ждете в гости сына. Вы могли бы приобрести «Даблъю-эй-150», она больше. — Врум задышал чаще.
Миссис Полсон продолжала разглагольствовать еще какое-то время.
— Миссис Полсон, я полагаю, вам нужно как можно скорее отвезти плиту в мастерскую, — твердо сказал Врум. — И в следующий раз купите индейку поменьше… да, готовая индейка — это прекрасная идея для сегодняшнего вечера… Нет, у меня нет телефона, по которому ее можно заказать. Спасибо, что позвонили, миссис Полсон. Всего хорошего. — Врум наконец-то закончил разговор.
А затем стукнул кулаком по столу.
— Все в порядке? — спросил я, не отрываясь от бумаг.
— Просто ненормальная, — пробормотал он, а тем временем на экране высветился следующий номер.
Я поработал за компьютером еще минут десять, собирая статистику по вчерашнему дню. Кроме всего прочего, Бакши возложил на меня обязанность следить, соблюдают ли сотрудники определенный этикет общения. Время от времени мне приходилось проверять, как они разговаривают с клиентами. В 10:47 я подсоединился к линии, на которой работала Эша.
— Да, сэр. У меня голос совсем как у вашей дочери? Спасибо. Так что случилось с вашим пылесосом? — говорила она.
— Ваш голос успокаивает, — продолжал сыпать комплиментами клиент.
— Спасибо, сэр. Итак, пылесос…
Интонации Эши были безупречны. Она говорила очень вежливо и одновременно твердо. Менеджеры следили за тем, чтобы одна консультация укладывалась в определенное время. Поскольку клиенты СГУА люди непростые, мы тратили на разговор в среднем на две с половиной минуты больше, чем положено. Я проверил файлы и выяснил, что все наши операторы справлялись с поставленными задачами.
— Бип! — Звук, который издал факс, заставил меня оторваться от бумаг. Я удивился тому, что кто-то послал нам сообщение в столь позднее время. Подошел к аппарату и принял факс. Нам написал Бакши.
Понадобилось три минуты на то, чтобы прошли семь страниц текста. Я оторвал послание и обратился к первой странице.
Отправитель: Сабхаш Бакши.
Тема: Тренинг
Дорогой Шьям!
Довожу до твоего сведения, что нам не хватает учителей, поэтому я сказал, что тебя можно привлечь к программе по развитию речи. Уверен, у тебя найдется на это время. Речевой тренинг поможет тебе наилучшим образом продемонстрировать свои способности.
Твой Сабхаш Бакши
Менеджер, «Коннекшнс»
Прочитав остальные страницы, я тяжело вздохнул. Бакши хотел, чтобы я в нерабочее время занимался с новичками. Значит, мне придется вкалывать сверхурочно, кроме того, я ненавижу заниматься проблемами речи. Американский акцент — это такая морока. Вы, возможно, думаете, что американцы, равно как и их язык, довольно просты, но дело в том, что каждый звук они могут произносить совершенно по-разному.
Приведу вам один пример: звук Т. Его произносят четырьмя разными способами. Т в середине слова может вовсе не произноситься, и «Интернет» становится «Иннернетом». По-разному также произносится Т в соседстве с N и между гласными. И наконец, если вам еще не надоело читать все это, он звучит как собственно Т в начале слова.
— Что случилось? — поинтересовался Врум, подойдя ко мне.
Я дал ему факс. Он прочитал и ухмыльнулся:
— Да, правильно; Бакши, как всегда, пытается переложить ответственность на чужие плечи.
— Ненавижу обучать людей американскому акценту. Невозможно научить жителей Дели разговаривать, как американцы, всего за неделю.
— Точно так же невозможно заставить американцев говорить с пенджабским акцентом, — согласился Врум и издал небольшой смешок. — Все эти премудрости в одно ухо влетают, в другое вылетают.
— И что мне теперь делать? — спросил я, в расстроенных чувствах направляясь к столу.
— Придется тебе людей учить, на мозги давить. Но свои мозги надо поберечь. — Вруму понравилась придуманная им рифма, и он произнес эти слова несколько раз.
Я подошел к столу. Слова Врума заставили меня вспомнить о поездах.[7] Точнее, о Железнодорожном музее, где у меня год назад состоялось свидание с Приянкой.
ГЛАВА 5
Мои прошлые свидания с Приянкой — I
Железнодорожный музей, Чанакьяпури
Годом раньше
Она опоздала на полчаса. Я успел два раза обойти все залы, рассмотрел модели поездов, залез в первый в Индии вагон для угля, вник в принцип действия современной интерактивной сирены. Затем пошел в буфет, расположенный на островке посреди искусственного пруда. Здешняя ландшафтная архитектура оказалась весьма впечатляющей. Хотел было закурить сигарету, но увидел объявление: «Курить разрешается только паровым двигателям». Потому я сидел в буфете, потягивал теплую кока-колу и тут наконец увидел ее.
— Не надо ничего говорить. Прости, я опоздала, — сказала Приянка и села напротив меня.
Я промолчал и посмотрел на ее маленький носик, удивляясь тому, что он способен вдыхать достаточно кислорода.
— Скажи что-нибудь, — попросила Приянка секунд через пять.
— Ты же велела мне молчать.
— Моей маме нужна помощь профессионала. На самом деле.
— Что случилось? — Я помешал соломинкой кока-колу, заставляя пузырьки лопаться.
— Сейчас все расскажу. Во-первых, как тебе нравится это место? Правда, здесь интересно?
— Ты имеешь в виду Железнодорожный музей? Сколько нам, по-твоему, лет? Двенадцать? Так что случилось с твоей мамой? Что послужило горючим для нового конфликта?
