Юстейн Гордер - Мир Софии
— Я вполне согласна.
— Религию тоже предстояло сделать «естественной».
— А тут что имелось в виду?
— Религию нужно было привести в соответствие с «естественным» человеческим разумом. Многие выступали за так называемую гуманизацию христианства, которая идет шестым пунктом нашего списка. В этот период жило множество убежденных материалистов, не веривших ни в какого Бога, то есть ставших на атеистическую точку зрения. Большинство философов Просвещения, однако, считало неразумным представлять себе мир без Бога — уж слишком разумно он был устроен. Такого мнения, например, придерживался Ньютон. Столь же разумной считалась вера в бессмертие человеческой души. Вопрос о существовании у человека бессмертной души связывали скорее с рассудком, чем с верой, как это делал и Декарт.
— Что и удивительно. Мне кажется, в такое можно лишь верить, но этого никак нельзя знать.
— Ты все-таки живешь не в XVIII веке. Согласно философам-просветителям, христианство необходимо было очистить от неразумных догматов, или принимаемых на веру истин, которыми на протяжении веков обросла незамысловатая проповедь Христа.
— Я тоже за это.
— Многие были сторонниками так называемого деизма.
— Объясни!
— Под «деизмом» понимается воззрение, основанное на том, что мир создан Богом в незапамятные времена, но что с тех пор Бог не являлся к нам. Бог, таким образом, низводится до «высшего существа», которое дает о себе знать человеку через природу и ее законы, а не предстает перед ним какими-либо «сверхъестественными» способами. С подобным «философским Богом» мы сталкиваемся еще у Аристотеля. Для него Бог был «первопричиной» бытия, или «перводвигателем».
— Теперь у нас остался всего один пункт, права человека.
— Зато он едва ли не самый главный. В целом можно сказать, что французский рационализм был практичнее английской философии.
— Французы намотали свою философию на ус и действовали сообразно с ней?
— Да, французские просветители не удовлетворялись теоретическими взглядами на место человека в обществе. Они активно боролись за «естественные права», в первую очередь против цензуры, то есть за свободу печати. Что касается религии, морали и политики, личность должна была получить право свободно мыслить и выражать свои мысли. Кроме того, просветители выступали против рабства негров и за более гуманное обращение с преступниками.
— Пожалуй, я подписалась бы под большинством из этих требований.
— Принцип «неприкосновенности личности» в конце концов всплыл в «Декларации прав человека и гражданина», принятой в 1789 году французским Национальным собранием. Эта «Декларация прав человека» была положена в основу и нашей, норвежской, Конституции 1814 года.
— И все же многим до сих пор приходится бороться за эти права.
— Увы, это так. Но просветители хотели утвердить определенные права, которыми обязаны обладать все люди уже в силу того, что родились людьми. Именно их они подразумевали под «естественными правами». Мы по-прежнему говорим, что законы, действующие в такой-то стране, зачастую противоречат «естественному праву». И по-прежнему наблюдаем, как индивидуумы — или целые группы населения — ссылаются на «естественное право», чтобы вступить в борьбу против бесправия, насилия и отсутствия свободы.
— А как насчет прав женщины?
— Революция 1789 года закрепила ряд прав, которые должны были распространяться на всех «граждан», однако под гражданином понимался преимущественно мужчина. Тем не менее как раз во время Французской революции появляются зачатки феминистского движения.
— Давно было пора.
— Уже в 1787 году философ-просветитель Кондорсе выпустил сочинение о правах женщин. По его словам, женщины имеют те же «естественные права», что и мужчины. В самой революции 1789 года женщины очень активно участвовали в борьбе против старого феодального общества. Они, например, возглавляли демонстрации, которые в конечном счете вынудили короля бежать из Версальского дворца.
В Париже было организовано много женских движений. Помимо требования одинаковых с мужчинами политических прав, они выступали за изменение законодательства о браке и социальных условий, в которых живут женщины.
— Они добились своих прав?
— Нет. Как не раз бывало прежде, вопрос о правах женщин поднимался в связи с революцией. Но когда все утряслось и установился новый порядок, было восстановлено прежнее мужское общество.
— Очень типично.
— Среди наиболее ярых сторонников прав женщин во время Французской революции была Олимпия де Гуж. В 1791 году, то есть через два года после революции, она обнародовала декларацию прав женщин. Ведь в «Декларации прав человека и гражданина» не было ни одной статьи, посвященной «естественным правам» женщины! Олимпия де Гуж потребовала предоставления женщинам тех же прав, что и мужчинам.
— И что из этого вышло?
— В 1793 году ее казнили. Одновременно женщинам была запрещена всякая политическая деятельность.
— Тьфу ты, черт!
— Лишь в XIX веке женщины повели широкую борьбу за свои права — как во Франции, так и по всей Европе. Постепенно борьба эта стала приносить плоды. Но, скажем, в Норвегии женщина добилась избирательного права лишь в 1913 году. Во многих странах мира женщинам еще есть за что бороться.
— Они могут рассчитывать на мою полную поддержку.
Альберто молчал, глядя на озеро. Спустя некоторое время он сказал:
— Видимо, это все, что я должен рассказать тебе о философии Просвещения.
— Что значит «видимо»?
— Похоже, больше ничего не будет.
Пока он договаривал эту фразу, на озере начали происходить странные события. Посреди него взметнулся фонтан воды, и вскоре над поверхностью озерца поднялось нечто огромное, темное и страшное.
— Морской змей! — вскричала София.
Чудовище несколько раз качнулось взад-вперед и нырнуло обратно в глубину, вода постепенно успокоилась. Альберто лишь отвернулся.
— Пойдем внутрь, — позвал он.
Оба встали со ступенек и вошли в хижину.
София остановилась между картинами, изображавшими Беркли и Бьеркели. Указав на вторую из них, она сказала:
— Мне кажется, где-то на этой картине живет Хильда. Сегодня между пейзажем и портретом висела вышивка со словами: СВОБОДА, РАВЕНСТВО, БРАТСТВО.
— Это ты повесил? — спросила София, оборачиваясь к своему спутнику.
Альберто только покачал головой. Лицо его исказилось гримасой безутешной тоски.
Теперь и София заметила на каминной полке конверт, адресованный «Хильде и Софии», и мгновенно сообразила, от кого он может быть. Впрочем, ее позабавило, что этот человек начал считаться и с ней.
Разорвав конверт, София вслух прочла:
Дорогие девочки! Софииному учителю философии нужно было еще подчеркнуть значение французских просветителей для идеалов и принципов, на которых зиждется ООН, Двести лет тому назад лозунг «Свобода, равенство, братство» способствовал сплочению французской буржуазии. Сегодня те же самые слова могут объединить весь мир. Как никогда раньше, верно, что человечество представляет собой одну большую семью. Наши потомки — это наши собственные дети и внуки. Какой мир они получат в наследство от нас?
Хильдина мама прокричала ей наверх, что через десять минут по телевизору начинается «Деррик» и что она уже поставила пиццу в духовку. Хильда устала от бесконечного чтения — она все-таки проснулась в шесть утра. Остаток вечера Хильда решила посвятить маме и своему дню рождения. Но сначала нужно посмотреть кое-что в словаре.
Гуж?… Нет. Де Гуж? Тоже нет. Тогда, может, Олимпии де Гуж? Ничего похожего! В энциклопедическом словаре Книжного клуба не было ни одного слова про женщину, казненную за участие в феминистском движении. Не возмутительно ли?
Ее-то папа не придумал?
Хильда кинулась на первый этаж за большим словарем.
— Я только найду одну статью, — объяснила она недоумевающей маме.
Прихватив соответствующий том энциклопедии издательства «Аскехоуг», она помчалась обратно наверх. Гуж… ага, вот она!
Гуж, Мария Олимпия (1748-1793), франц. писательница, заявила о себе в период Великой франц. революции, в частности, многочисл. брошюрами, посвященными социальным проблемам, а также рядом пьес. В числе немногих боролась в период революции за распространение прав человека и на женщин, в 1791 издала «Декларацию прав женщины». Казнена в 1793 за то, что осмелилась выступать в защиту Людовика XVI и нападать на Робеспьера. (Лит.: L. Lacour, «Les enginesdu feminisme contemporain», 1900.)
