Наталия Матвеева - Минус всей моей жизни (СИ)
Игорь скептически хмыкнул, а Женя печально покачала головой, и по ее щеке скатилась новая слеза.
- Не привезете. Он на том складе был единственный! Поля очень хотела его… Увидела в розыгрыше… Мы договорились со складом… Пообещали хорошую сумму… И нам уступили… Но он был один такой, Сергей Викторович! Так что все бесполезно теперь…
Женя опустила голову и поникла, а Сергей рассердился. Он считал, что неразрешимых проблем или ситуаций нет, и никогда не позволял себе сдаваться, всегда используя все возможные варианты. Если сдаешься при первом же препятствии, зачем тогда вообще жить?
Он наклонился к ней, заглянув в ее глаза своими сияющими, решительными и очень нетерпеливыми глазами и сурово снова проговорил командным голосом:
- Название велосипеда, марка, адрес склада. Ну, Женя?!? Я жду!
Игорь фыркнул и влез вперед Женьки, недовольно проговорив:
- Вы разве не слышали, что она вам сказала? Мы купили единственный экземпляр, а другого Полине не надо! Теперь, благодаря вам, мы и этот потеряли, так что спускайтесь с небес на землю, вы не Господь Бог! Лучше не мешайте нам, у нас совсем мало времени, а подарка нет!..
Сергей раздраженно закатил глаза и насмешливо, с превосходством посмотрел на Игоря, жестко проговорив:
- Помолчи. Я не с тобой разговариваю. Женя?
Женя вопросительно посмотрела на Игоря, потом, как-то растерянно – на Сергея, внимательно вглядываясь в его сверкающие нетерпением серые глаза, и, не найдя в них подвоха, она вдруг с надеждой очень слабо улыбнулась и недоверчиво и тихо спросила:
- Вы… найдете нам такой велосипед?.. Точно такой же?..
Сергей кивнул.
- Я же сказал: привезу тебе такой же. Подарок испорчен по моей вине – я все исправлю. Название велосипеда. Марка. Адрес склада. Быстро, Женя, быстро! – поторопил он ее, вытащив мобильник и приготовившись записывать.
Глаза Жени засияли, словно в них зажглись два теплых лучика, и она продиктовала всю необходимую Сереже информацию. Тот сосредоточенно кивал, все записывая, а затем, сунув телефон обратно в карман и внимательно глядя в сверкающие надеждой и доверием глаза Жени, хмуро спросил:
- К которому часу нужен велик?
- К шести. Я сказала Поле, что в шесть будет подарок… - ответила Женя, грустно взглянув на часы и потупившись: время подходило к трем.
Сергей тоже глянул на часы и кивнул.
- До шести привезу.
И, не прощаясь, он стремительно и уверенно зашагал к своему «Ниссану», который тоже немного «пострадал» после встречи с велосипедом и Игорьком, а Женя стояла и смотрела ему вслед, закутавшись в объемную мужскую куртку и подрагивая от холода и нервного напряжения. Сергей сел в машину, тоже жадно уставившись на Женю.
Как же приятно было выступить героем-рыцарем в глазах этой девчонки! Надо найти этот чертов велосипед во что бы то ни стало, чтобы она снова улыбнулась, чтобы она восхищалась им, чтобы…
Сергей тряхнул головой, злясь на себя и свои мысли, но он не мог отвести глаз, ощущая, как сжимается сердце в его груди, и глядя, глядя на Женю, переминающуюся с ноги на ногу и тоже со странным выражением в лице глядящую на него, ожидая, когда же он отъедет, ну а он хотел, чтобы она сначала ушла следом за своим дружком, который уже, прихрамывая, скрылся в дверях кафе, но она стояла…
Сергей собрал всю свою волю и нажал на газ, приложив немало усилий, чтобы смотреть не на нее, а на дорогу, и последняя мысль о ней, мелькнувшая в его запутавшейся, больной голове была такой: интересно, а что за платье на ней надето? Глянуть бы хоть одним глазком, а она ни разу даже полы куртки не распахнула… Какое оно?..
Отвязавшись от странной идеи, Сергей увеличил скорость, направляясь на выезд из города, в сторону того самого склада, ощущая странный тугой ком в груди.
*** «Плюс»
Женя ужасно нервничала. Время приближалось к шести, а точнее, часы показывали половину шестого… Она взволнованно ерзала на стуле, сидя около мамы и Игорька, который угрюмо поглядывал на нее и до сих пор не понимал, зачем она доверилась тому, кто два месяца изводил ее своим отвратительным к ней отношением, кто хотел уволить ее, кто постоянно становился причиной разных сложных и чертовски нехороших, а кое-где – даже опасных, ситуаций…
А Женя поверила.
Поверила, хоть ей и было очень страшно. Поверила, хоть и сомневалась в добрых чувствах Сергея по отношению к ней, считая это абсолютно невозможным… Поверила, потому что знала, что если Сергей сказал, что сделает, значит, сделает. За три месяца работы с ним Женя многое узнала о своем шефе, помимо того, что он обладал вспыльчивым, крутым нравом, был большим любителем покомандовать и умело превращался из деловитого профессионала в уличного хулигана. Она узнала, что он умен. Что он справедлив. Что он может за одну секунду взвинтиться, долго орать, а потом, снова за мгновение, остыть. Что он жесткий и грубый, благодаря своей подвижной психике и стремительной энергетике. И что он – человек слова, что вызывало неисчерпаемый запас уважения к нему со стороны его подчиненных. А также еще и то, что он может защитить и взять вину на себя… И это все помимо тех отрицательных черт его упрямого, своенравного, несгибаемого и самоуверенного характера, которые сливались для Жени в одно-единственное слово «кретин».
Женя не могла есть, не могла улыбаться. Она лишь теребила край скатерти на столе и каждую минуту выжидающе поглядывала в окно, надеясь увидеть темно-синий «Экстрейл».
Неожиданная встреча с Сергеем почему-то привела ее в неописуемо волнительное состояние, когда стук сердца по своей силе так громко звучал в ушах, что заглушал собой даже собственные мысли. Увидев его, она ощутила такую бешеную пульсацию внутри себя, что ей даже стало одновременно и страшно, и смешно, потому что она не могла понять, как человек, которого она совсем недавно терпеть не могла, вдруг вызвал в ней столько непостижимых эмоций.
Но больше всего ее душа с неописуемым волнением и трепетом реагировала на то неожиданное открытие, что реакция Сергея на нее кардинально изменилась: раздражение исчезло, исчез гнев и желание «куда-нибудь ее деть», исчезла брезгливость и презрение, а вместо этого, в его глазах читалось какое-то любопытство, интерес и что-то еще, чего пока понять Женьке не удавалось, но зато тянуло ее к нему со сверхмощной силой, приводя к тому, что она отчаянно желала заметить на себе абсолютно любой, даже злой и раздраженный, недовольный, насмешливый взгляд, чтобы понять, понять и разобраться до конца, в каком же статусе их отношения на данный момент.
- Женька, ты дура. – тихо, чтобы не услышали Дарья Федоровна и Эдуард Петрович, проговорил угрюмо Игорь. – Надо было позволить мне купить кукольный дом – у нас был бы хоть запасной вариант наготове… А вместо этого ты доверила судьбу счастливого исхода сегодняшнего дня для Полины в руки этого кретина, который тебя ненавидит и может подставить в любой момент! Как сейчас, например.
Женя нахмурилась, пожав плечами.
- Он меня не ненавидит, я чувствую. А насчет запасного варианта… Я почему-то верю, что он успеет приехать, Игореша. Почему-то верю… - она замолчала, уставившись в зал, на свою маленькую сестренку, которая сейчас стояла, закрыв глаза, и громко отсчитывала с десяти до одного, пока остальные дети рассыпались по залу в хаотичном метании, пытаясь найти место, где спрятаться получше. Женя чувствовала ужасную тревогу, просто бешеный страх, что испортит Полине праздник, но отчего-то она искренне надеялась на то, что Минаев приедет, успеет, привезет ей этот велосипед… Для нее было очень важно именно это, именно это… Зачем ей это нужно было – она не знала. Знала только то, что ее сердце чуть не выпало из груди, когда он смотрел на нее… И ей это не очень нравилось, даже слегка пугало.
Игорь нахмурился и покачал головой:
- Или ты очень хочешь в это верить. Уж не знаю, что там творится в твоей головушке, Зябликова, только ты сама прекрасно осведомлена, что этот велик был один в нашем городе, и другого такого не было, нет и не будет. Так что твой Сергей Викторович может суперменом прикинуться, но велосипед ему не достать. Уж извини, если огорчаю и разрушаю твои волшебные мечты.
Женя с трудом вздохнула и облизала пересохшие от волнения губы, отчаянно сжав руки в кулаки. Игорь прав. Прав. Сергей не приедет.
Но он же обещал!
Нет. Не строй наивных иллюзий. Время подходит к шести, а его нет.
Но…
Нет!
Так спорил голос сам с собой внутри ее головы, напуская на все остальные чувства сизый туман, поэтому Женя не сразу увидела, выплывая из собственной ваты, что мамино встревоженное лицо совсем близко от ее лица, а ее тихий-тихий голос, хоть она и почти кричала, чтобы дочь могла расслышать ее из-за грохочущей музыки, взволнованно проговорил:
