Владимир Кунин - Двухместное купе
ГОЛОС АНГЕЛА:
— Справедливости ради следует сказать, что появление на свет именно этого Отягчающего обстоятельства и разрешило его шестнадцатилетним родителям вступить в законный союз и уже совершенно официально переименовать Отягчающее обстоятельство в Сергея Анатольевича Самошникова...
ДВОРЕЦ СПОРТА
Гигантский Дворец спорта был заполнен чуть ли не до отказа!
И снова за тем, что происходит внизу, на дворцовой арене, мы будем наблюдать сверху, издалека. Отсюда будет лучше видна обстановка финала соревнований.
Зрителей в зале — несколько тысяч человек. Снизу — до самых верхних рядов амфитеатра...
...откуда и мы смотрим вниз — на три борцовских ковра, на судей в белых штанах, на пьедестал почета...
...на верхней ступени которого стоит Толик Самошников с дипломом и цветами в руках, с золотой медалью чемпиона России на шее...
ГОЛОС АНГЕЛА:
— Когда маленькому Сереге исполнилось два года, его папа Толик-Натанчик выиграл первенство России во взрослом среднем весе и получил долгожданное звание мастера спорта!..
* * *... Потом было равнение на поднимающийся флаг...
Оркестр играл гимн, многотысячный зал взрывался аплодисментами...
Обе Серегины бабушки, вместе с внуком и женой чемпиона, обнимались и целовались в первых зрительских, особо почетных, рядах...
...а выше их на один ряд трое в штатском — Николай Иванович Петров и два оперативника, Славик и Костя, — по очереди передавали друг другу плоскую бутылку с коньяком и дружно выпивали!..
ГОЛОС АНГЕЛА:
— А потом в начале девяностых...
ГОЛОС В.В.:
...на фоне стремительно пустеющего Дворца спорта В.В. бесцеремонно перебивает Ангела:
—... А потом наш знаменитый и вдрызг политизированный спорт стал катастрофически разваливаться! Хоккеисты, фигуристы, пловцы и легкоатлеты с гимнастами рванули в Америку, в Австралию, в Германию... Насколько я помню, невостребованными остались только тяжелоатлеты — боксеры, борцы, штангисты... Так же, как и русские литераторы, поэты, драматические актеры...
* * *В совершенно опустевшем зале Дворца спорта с повисшими транспарантами, захламленными рядами стульев зрительского амфитеатра...
...зазвучал...
... ГОЛОС АНГЕЛА:
— Согласен! Русский спорт умирал... Но к тому времени у Толика-Натанчика под началом находилось уже более полутора сотен вполне обеспеченных бойцов...
ГОЛОС В.В.:
— Как, опять банда?!
* * *— Нет! — твердо ответил голос Ангела. — Не «банда». Я бы сказал — «команда». Сильная, сплоченная команда, с детства привыкшая верить в авторитет своего Толика Самохи!
* * *И вот тут с верхней точки, наверное, с самого последнего ряда амфитеатра Дворца спорта, мы начнем медленную панораму...
...плавно перемещая свой взгляд по рядам пустых кресел, пока не увидим противоположную трибуну...
А там, начиная с первого ряда и далее — вверх по рядам, действительно сидели около ста пятидесяти молодых здоровых ребят явно спортивного склада.
Одеты они были все хорошо, но не в спортивном, а по-уличному. Лишь некоторые незначительные детали в виде шапочек, курток с эмблемами выдавали в них профессиональных спортсменов.
Сейчас они все смотрели на стоящего перед ними Толика, который говорил:
—... Ну чего, пацаны?.. Я переговорил со всеми — и с вещевыми рынками, с киоскерами и лоточниками у всех станций метро нашего района, с магазинщиками... Ну, короче, со всеми частничками, начиная с челноков и кончая шарашками по ремонту всякой мути — обуви там... часов, бытовых электроприборов... Ну и так далее. Я сказал им, что мы им всем «выстроим крышу» от отморозков-рэкетиров, от любых бандитов и от ссучившихся ментов — за пятьдесят процентов того, что они откатывали им. Но на условиях, что потом, на следствии и в суде, они не будут пугаться и менять свои показания... За это я пообещал им здоровье и неприкосновенность в любом случае.
— А кто с судами будет разбираться? — крикнули из третьего ряда.
— Там сейчас тоже круто берут — только отстегивай! — добавили сверху.
— Это направление примет Лидочкин пахан — Николай Иванович. Вы его знаете. Он сейчас ушел в отставку, времени у него теперь — хоть жопой ешь, так что с его опытом мы будем в полном поряде! Ну и еще кое-кто...
ГОЛОС АНГЕЛА:
— Это Толик меня имел в виду...
ГОЛОС В.В.:
— А почему это Николай Иванович вдруг ушел из милиции?
ГОЛОС АНГЕЛА:
— Это его ушли. Кому-то в ГУВэДэ понадобилась должность полковника Петрова для своего племянника, которого выгнали из Главка за взятки...
* * *Толик оглядел полтораста человек, сидевших перед ним, и спросил:
— Ну как, пацаны, пойдет?
Пацаны молчали, думали...
Потом встал тот самый «шкаф» — тяжеловес, который когда-то проводил в деревне собрание в защиту прав домовладельца Самошникова, оглядел всех своих приятелей-спортсменов и сказал Толику:
— Об чем базар, Самоха?! Дети кушать хотят каждый день. А работа есть работа. Вперед, Толян!..
ВЕЩЕВОЙ РЫНОК...
Удар в челюсть был таким мощным, что здоровенный парняга, только что пересчитывавший деньги, полученные от хозяина лавки с кожгалантереей...
...перелетел через проход между маленькими магазинчиками и обрушил собой почти всю обувную лавку!
Да так и остался лежать под грудой свалившейся на него дешевой дамской обуви...
Его партнер по бизнес-рэкету бросился было вперед, вытаскивая пистолет, но тут же был перехвачен за руку...
...затем последовал мгновенный бросок через бедро, в воздухе мелькнули ноги подельничка-рэкетира...
...а уж затянуть им сзади руки пластиковым наручником было делом нехитрой техники.
Трое парней из команды Толика Самохи поставили двух рэкетиров на ноги, сказали:
— Братва... Так как вы у нас сегодня первые ласточки — вам приз: валите отсюда на хер на все четыре стороны. И передайте по цепи: кто еще раз сюда сунется, да еще с вольтами или с перышком — пощады не будет.
Один из команды в мгновение ока разобрал отобранный пистолет, выщелкнул патроны из обоймы и...
...сильно размахнувшись, зашвырнул кожух пистолета в одну сторону, пружину в другую, патроны в третью, а сам остов бывшего пистолета в четвертую — и сказал рэкетирам:
— Валите, валите... И запомните, теперь вас никто не спасет — ни братки ваши, ни менты купленные. А бугру своему поклон от Толика Самохи передайте. Физкультпривет!
У ВЫХОДА ИЗ МЕТРО. ВЕЧЕР
У винного ларька двое из команды Толика толкуют с тремя бандитами-вымогателями...
Мы не слышим, о чем они говорят, но видим...
...как вдруг один из бандитов летит мордой об асфальт...
...второй влипает в жидкую стенку ларька и проламывает его...
...третий ударяется в бега...
Паренек из команды Толика вытаскивает из кармана бандита пачку денег, возвращает деньги пожилой накрашенной тетке — хозяйке ларька, успокаивающе похлопывает ее по плечу...
Потом наклоняется к лежащему бандиту, что-то говорит ему, тот в страхе отползает, встает на неверные ноги и скрывается...
Ребята из команды Толика наклоняются над третьим — тот не подает признаков жизни. Один говорит другому:
— Сколько раз повторять — рассчитывай силу броска! Не на ковре в спортзале... Здесь же повсюду асфальт!
— Ну и чего теперь делать?.. — растерянно спрашивает второй.
— Как «чего»?! Вон телефон-автомат. Монетка есть?
— Есть.
— Вызывай «скорую»...
КАБИНЕТ ХОЗЯИНА КРУПНОГО МАГАЗИНА
Двоих разоруженных офицеров милиции в форме обыскивают Славик Терехов и Костя Веселкин — оперативники Третьего отделения.
Тут же сидит Николай Иванович Петров. Просматривает какие-то записи, бумаги, накладные...
Робко жмутся к стенке понятые.
У дверей — парочка омоновских гренадеров в масках, с оружием.
Славик вытаскивает из кармана одного из офицеров тоненькую пачку долларов, Костя столько же находит у другого.
Раскладывает аккуратно на столе.
— Это откуда?
— Собственные, товарищ майор!.. — чуть не плачет один. — Чем угодно клянусь!
— На машину собирал... — упавшим голосом безнадежно врет второй.
Славик вынимает из кармана бумагу с солидным грифом, печатями.
— Сейчас посмотрим... Внимание, понятые!
Это список номеров пятидесятидолларовых купюр (извините, ребята, других не было...), выданный и заверенный нашим отделением Госбанка для передачи вам руководителями данной торговой точки в качестве ежемесячного оброка. Или, как говорится, взятки...
Он кладет список номеров купюр перед двумя офицерами, спрашивает:
— Сверять будете? Или в «чистосердечное» броситесь? Только без толкотни! Соблюдайте очередь, бывшие «товарищи офицеры»... — И не дождавшись ответа, говорит омоновцам: — Забирайте их к чертям собачьим! Свое судьбоносное решение они будут принимать уже в камере...
