Ксения Мартьянова - Идеальный блеф
- Не понимаю о чем ты.
- Так, все, хватит, - сказала Дженнифер и схватила телефон. – Я звоню Алексу.
- Нет, прошу тебя! – Меган тут же подлетела к подруге и накрыла её ладони своими руками, зажав её сотовый. – Позволь мне съездить туда.
- Да ты просто психопатка, если действительно полагаешь, что я отпущу тебя в это богом забытое место, - спокойно, но не без волнения сказала Джен.
Меган запротестовала:
- Все будет хорошо.
- Даже и не думай, Палмер, - завертела она головой. - Это бесплодные земли, понимаешь? Шутки давным-давно кончились.
- Дженнифер…
- Ты что забыла, что все время твердил твой отец? Кенсингтон-авеню находится как раз рядом с местом, который просто кишит наркотиками и насилием. А что, если ты нарвешься на какую-нибудь зверскую банду? Или, скажем, латиноамериканских королей? Или чего бога ради мелочиться, на черную мафию?
- Ты слишком нагнетаешь…
- Нагнетаю? – удивленно спросила Дженнифер. – Хотя если ты именно так называешь мою о тебе заботу, то да, я нагнетаю. И не считаю, что я не права.
Меган немного помолчала, а затем кивнула.
- Хорошо, я попрошу Адама отвезти меня. Так тебе будет спокойнее?
Бровь Дженнифер снова взлетела вверх.
- У тебя есть знакомый коп, и ты в хороших отношениях с сыном бывшего «Кулака Бруклина». И один и другой отлично дерутся и владеют оружием, а ты хочешь взять с собой простого работника офиса и поехать с ним в самый криминальный и черный район города? Я верно уловила смысл твоих слов? – язвительно спросила её подруга.
- Адам профессионально играл в футбол, он спортсмен и в школе всегда побеждал в любых потасовках.
- О да, точно, - заметила Дженнифер, - его ребячьи замашки очень помогут в борьбе с латинской мафией.
Меган взорвалась и развела руками.
- Ну что ты от меня хочешь? Чтобы я оторвала Генри от работы? Или позволила Алексу снова нянчиться со мной как с маленькой девочкой?
- Чтобы ты вернулась живой, - спокойно сказала она. В её глазах сейчас читался такой непередаваемый страх, что Меган моментально замолчала. Она непроизвольно обняла подругу и прикрыла глаза.
- Я обещаю, что со мной все будет хорошо, - тихо произнесла она. – Я позвоню Адаму, договорились? Он отвезет меня к Митчеллу, а затем довезет прямо до дома. Ты даже не заметишь моего отсутствия.
- Сомневаюсь… - отозвалась Дженнифер, когда Меган заглянула ей в глаза.
- Ты слишком переживаешь за меня, - укоризненно завертела головой Меган. – В этом районе живут люди. Ну да, там не всегда все спокойно, но вряд ли я окажусь по зубам этим недотепам с пушками. Ты же помнишь мой хук справа, верно? – Меган резво улыбнулась, но лицо Дженнифер не изменилось.
- Милая, это не шутки. И твой хук справа…
- …выручит меня, как и всегда, - улыбнулась она. – Со мной все будет хорошо.
- Когда-нибудь, твоя излишняя самоуверенность выйдет тебе боком, - еле слышно сказала Дженнифер.
Меган взяла свою небольшую сумочку через плечо и обернулась, прежде чем выйти за дверь:
- Я уже набираю Адаму, видишь? – она повертела в руках свой сотовый. – Я позвоню, - шепотом добавила она, а затем вышла на площадку.
Ехать к Митчеллу Джонсону было, наверное, самой безрассудной и глупой затеей, которая только могла бы посетить её и без того дурную голову, но Меган чувствовала, что должна была это сделать. Её тянуло на Кенсингтон-авеню так сильно, что казалось, будто бы с каждым новым шагом по направлению к этому району, ей становится легче дышать. Дикость? Возможно. Но она совершенно ничего не могла с собой поделать. Иногда мы просто не властны над собственными же желаниями. Они накрывают нас с головой, напрочь лишая здравого смысла, и отнимают то, что всю жизнь казалось нам спасательным маячком: наш контроль.
Меган набрала номер Адама и уже собиралась нажать на вызов, как вспомнила, что как раз сегодня его родители праздновали годовщину, и совсем недавно он отпрашивался у неё с работы на пару дней, чтобы поехать домой. Черт.
Нет, отрывать Адама от семейного торжества она очень не хотела, и знала, что если позвонит ему и расскажет о своих грандиозных планах, то он моментально примчится первым же скоростным маршрутом.
Придется ехать без него.
Она медленно убрала телефон в карман своей кожаной куртки и спустилась на подземную стоянку. Погоду этим утром обещали прохладнее, чем обычно и, по всей видимости, в солнечной Филадельфии сегодня планировал пойти сильный ливень. Мало того, что по своему обыкновению, Меган решила не обременять себя таким ненужным атрибутом, как зонтик, так она ещё и поехать решила ни на чем ином, как на своем супер крутом мотоцикле. Безумие? Еще какое. И это было самое прекрасное чувство в её жизни.
Меган села на свою Вдову, надела шлем и провела руками по холодной, дьявольски агрессивной стали. Она любила это ощущение, когда её руки со всей силой сдавливали рукоять руля, когда ветер бил ей прямо в лицо, а адреналин наполнял кровь и заставлял сердце колотиться с бешеной скоростью. Она сосредоточилась, заставляя свой мотоцикл реветь как можно громче, и улыбнулась, когда он сорвался с места. Каждой клеточкой она ощущала, как обостряется каждый из её органов чувств, она словно действительно чувствовала этот дикий и необъяснимый всплеск эндорфина в мозге. Ничто на свете не доставляло ей такого удовольствия, как езда на мотоцикле. Эти звуки выхлопов, эти мощи, ассоциации, нереальная скорость, ветер, осознание свободы – все это собиралось в целую комбинацию чувств и ощущений и взрывалось невероятными эмоциями в её теле. Такие мгновения не только заставляли её испытывать счастье, но и помогали выбросить из головы все проблемы и невзгоды, они помогали уйти от действительности, от давящей реальности, помогали восстановить силы и какое-то время побыть в каком-то ином мире, пусть даже и выдуманном.
Арч-стрит и Кенсингтон-авеню разделяло всего каких-то семь миль, поэтому Меган сама не заметила, как добралась до Северного района. Она сбавила скорость, чтобы оглядеть окрестности и вспомнить, куда именно ей нужно ехать. В последний раз она была здесь около шести лет назад, но даже не предполагала, что за такой не очень большой срок, эта часть города так сильно изменится. Будучи когда-то центром тяжелой промышленности, большая часть городского пейзажа Филадельфии характеризовалась свободными складами и плотно упакованными полосами кирпичных таунхаусов, которые в свое время были построены для рабочего класса района. И вот здесь их было больше всего. Ей казалось, что эта часть города была заброшена, хотя по улицам и ходили люди и даже резво бегали дети. Филадельфийские Бесплодные земли содержали в себе самое разнообразное соединение этнических принадлежностей: здесь жили и пуэрториканцы и афроамериканцы и доминиканцы и даже так называемые польские американцы. Меган всегда любила эту часть города, но в то же время она безумно её пугала. Её отец всегда рассказывал самые страшные байки именно про Северную часть Филадельфии, потому что именно здесь велась открытая торговля наркотиками, среди которых особым спросом пользовались метамфетамин и героин, именно здесь был зафиксирован самый большой процент уличных грабежей и иных преступлений, совершаемых местными бандами. И Дженнифер была абсолютно права, говоря о том, что этой частью района правят люди совсем из иного мира, начиная от простых уличных мотобанд и двигаясь выше, к самой Черной Мафии.
Но что она, черт возьми, могла поделать, если ей просто необходимо было сюда приехать? Да, ей бесспорно было страшно, и да, она прекрасно понимала, как сильно рискует, но так же она понимала, что не может не поговорить с отцом Джерри, а найти его она могла только здесь.
Проезжая старый заброшенный склад, Меган повернула на небольшую улочку.
Разглядывая знакомые очертания домов, она так же замечала практически полностью раздетых женщин, медленно плетущихся стариков, которым, по всей видимости, еле хватало на кусок хлеба, грязных и брошенных детей, чьи родители принимали очередную порцию героина за углом. Она видела подростков, практически живущих на улицах, подростков, которые жили наркотиками, кражами, разбоями, которые не знали лучшей жизни, и узнавала в них Джерри. Её сердце сжималось от боли и тоски, и она отворачивалась, желая поскорее добраться до бара Митчелла.
Этот мир слишком жесток. И каждый выживает, как может. Но как же погано жить в роскоши, не зная голода и холода, видеть, как при этом живут другие и понимать, что ты совершенно ничего не в силах изменить. Ведь даже когда ты пытаешься помочь, мир все равно пресекает все твои попытки. Жизнь словно не хочет, чтобы все были счастливы. Она словно сохраняет баланс. Чертов баланс…
