Софи Кинселла - Богиня на кухне
– Ты сама это сделала? – Он покачал головой. – Я и не знал, что ты умеешь готовить.
– Не умела. Меня научили. – Я снова заглянула в холодильник, достала несоленое масло, отрезала кусочек и опустила в спаржевый соус. Потом покосилась на Гая, стоявшего у стены. – Передай мне, пожалуйста, сбивалку.
Он беспомощно уставился на кухонную утварь.
– Э… Какая из них… , Я прыснула.
– Ладно, сама возьму.
– Меня уполномочили сделать тебе предложение, – сказал Гай, когда я взяла сбивалку и начала размешивать масло в соусе. – По-моему, к нему стоит прислушаться.
– Не интересуюсь. – Я даже не обернулась.
– Ты же еще не слышала. – Он сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек белый конверт. – Вот, взгляни.
– Не интересуюсь, – повторила я. – Ну сколько раз объяснять? Я не хочу возвращаться. Я не хочу быть юристом.
– Конечно, экономкой быть куда приятнее. – В его тоне было столько язвительности, что я разозлилась.
– Да! Приятнее! Мне здесь хорошо, понял? Тихо, спокойно. Это другая жизнь, Гай.
– Ага. – Гай поглядел на щетку. – Саманта, приди в себя! – Он достал мобильный телефон. – С тобой очень хотят поговорить. – Набрал номер, потом поднял голову. – Я обсуждал ситуацию с твоей матерью.
– Ты что? – взвилась я. – Да как ты посмел…
– Саманта, я забочусь о тебе. И она тоже. Добрый день, Джейн, – сказал он в трубку. – Я ее нашел. Передаю.
Не могу поверить. На мгновение мне захотелось вышвырнуть телефон за окно. Нет, не стоит. Я справлюсь.
– Привет, мам, – сказала я в микрофон. – Давно не слышались.
– Саманта. – Ее тон был таким же ледяным, как и во время нашего последнего разговора. Но почему-то я не испугалась, даже не занервничала. Она не может указывать мне, что делать, а чего не делать. Она понятия не имеет, кем я стала и чем живу. – Как, по-твоему, что ты вытворяешь? Ты что, и вправду подалась в прислуги?
– Да, мама. Я работаю экономкой. Полагаю, ты хочешь, чтобы я вернулась в компанию? Могу тебя разочаровать – я не собираюсь возвращаться. – Прижимая телефон плечом к уху, я попробовала соус, добавила в него соли.
– Видимо, ты находишь это забавным, – проговорила она сухо. – Саманта, подумай о своей жизни. О карьере. Мне кажется, ты не учитываешь…
– Ты не понимаешь! – перебила я. – Никто из вас не понимает. – Свирепо поглядела на Гая, потом привернула газ под сковородкой и оперлась на стол. – Мама, я научилась жить иначе. Когда мой рабочий день заканчивается, я свободна. Мне не нужно тащить домой бумаги. Не нужно держать наладонник включенным двадцать четыре часа семь дней в неделю. Я могу пойти в паб, могу строить планы на уик-энд, могу просидеть целый час в саду, задрав ноги, – и ничего не случится! Я устала от постоянного напряжения. Мне надоели вечные стрессы. Я хочу жить так, как живу. – Я потянулась за стаканом, налила в него воду, сделала большой глоток, вытерла губы. – Извини, но я изменилась. У меня появились друзья. Я перезнакомилась с местными. Это как… как в «Уолтонах».
– В «Уолтонах»? – переспросила она. – Что, и дети здесь замешаны?
– Нет! – воскликнула я в отчаянии. – Ну почему ты не хочешь понять? Здешние люди – они… заботятся друг о друге. Пару недель назад мне устроили совершенно сногсшибательный день рождения…
Тишина. Может, я сумела пронять ее? Может, она чувствует свою вину… И поймет меня…
– Весьма странно, – проговорила она. – Твой день рождения был два месяца назад.
– Знаю, – вздохнула я. – Послушай, мам, все решено. – Таймер духовки тренькнул, и я взялась за прихватку. – Мне пора.
– Саманта, разговор не закончен! – процедила она. – Мы не договорили!
– Ничего подобного. Все, пока. – Я нажала «Отбой», кинула телефон на стол. Ноги слегка дрожали. – Спасибо большое, Гай, – поблагодарила я ядовито. – Удружил, нечего сказать. Какие еще сюрпризы ты мне припас?
– Саманта… – Он виновато развел руками. – Я пытался достучаться до тебя…
– Не надо до меня достукиваться! – Я отвернулась. – Прости, но меня ждут.
Я открыла духовку, извлекла противень с тарталетками и принялась перекладывать их на подогретые тарелки.
– Я помогу, – неожиданно сказал Гай.
– Вряд ли, – усмехнулась я.
Почему же? – К моему изумлению он снял пиджак, закатал рукава рубашки и обвязал вокруг талии фартук с вишенками. – Что надо делать?
Я захихикала. Он выглядел таким… чужеродным, как смокинг на бродяге.
– Ладно. – Я всучила ему поднос. – Понесем закуски. Гаю достались тарталетки, мне – чесночные рулеты. Когда мы вошли в столовую с белым шелковым балдахином под потолком, застольная беседа стихла, и четырнадцать крашеных голов повернулись к нам. Гости – точнее, гостьи – коротали время за шампанским; все они были в светлых костюмах разного оттенка. Мы словно перенеслись в фирменную палитру «Дьюлакс».
– А вот и Саманта! – воскликнула раскрасневшаяся Триш. – Вы все знаете Саманту. Она наша экономка… и первоклассный юрист!
К моему смущению гостьи дружно захлопали.
– Мы видели ваши фотографии в газетах, – сообщила дама в кремовом.
– Мне нужно поговорить с вами. – Дама в джинсах подалась вперед. – Об условиях развода.
Пожалуй, притворюсь, что не слышала.
– Это Гай, он мне сегодня помогает, – представила я своего спутника и начала расставлять по столу тарелки.
– Партнер «Картер Спинк», – с гордостью прибавила Трищ.
Я заметила, как гостьи обменялись взглядами, закивали. Одна пожилая дама не выдержала.
– У вас что, все помощники – юристы? – спросила она у Триш.
– Нет, не все, – откликнулась та и пригубила шампанское. – Но знаете, после того как у меня появилась экономка с Кембриджским дипломом, уже как-то неприлично отступать.
– Где вы их берете? – живо заинтересовалась рыжеволосая гостья. – Что, существует какое-то агентство?
– Называется «Оксбриджские домохозяйки»14, – поведал Гай, ставя перед ней тарталетку. – Очень дорогое. Принимает заявки только от сливок общества.
– Ну надо же! – Рыжеволосая недоверчиво покрутила головой.
– А я учился в Гарварде, – продолжал он. – И числюсь поэтому в штате «Гарвардских помощников». Наш девиз: «Вот для чего нужна Лига Плюща»15. Верно, Саманта?
– Заткнись, – прошипела я. – Просто подавай еду – и молчи.
Наконец все гостьи оказались при еде, и мы вернулись на кухню.
– Очень смешно, – сказала я, швыряя поднос на стол. – Ты, оказывается, такой остроумный.
– Да перестань, Саманта. Ты что, ждала, что я восприму это всерьез? – Он снял фартук, кинул его на спинку стула. – Подавать еду деревенским кумушкам! Млеть от их похвал! Опомнись!
– У меня есть работа. – Я открыла духовку, проверила, как там лосось. – Так что если ты не намерен мне помогать…
– Это не та работа, которой ты должна заниматься! – перебил он. – Саманта, хватит валять дурака! У тебя одной мозгов больше, чем у всей этой компании, а ты их обслуживаешь! И приседаешь перед ними! И чистишь их туалеты! Признаться, я не ожидала от Гая такой экспрессии. Он больше не дразнил меня, нет – говорил совершенно серьезно.
– Саманта, умнее тебя я мало кого встречал, уж поверь. – Его голос срывался от сдерживаемой ярости. – Как юристу тебе из нас никто и в подметки не годится! Я не позволю тебе променять карьеру на это… дерьмо собачье!
Я оскорбилась.
– Выбирай выражения, Гай. Только потому, что я не желаю пользоваться своим образованием, только потому, что я не сижу в офисе, моя жизнь должна считаться потраченной впустую? Гай, я счастлива! Я радуюсь жизни, как никогда ей не радовалась. Мне нравится готовить. Мне нравится управлять домом. Я могу пойти в сад и сорвать клубнику…
– Ты грезишь наяву! – рявкнул он. – Саманта, очнись! Неужели ты не понимаешь, что пока для тебя все это в новинку? Но уверяю тебя, новизна ощущений пропадет, острота притупится. И что тогда?
Он сумел заронить в мою душу зерно сомнения. Но я не желала сдаваться.
– Ничего не пропадет! – Я помешала спаржевый соус. – Мне нравится так жить.
– Посмотрим, как ты запоешь через десять лет!
Представляешь – десять лет чистить нужники? – Он подошел поближе, встал у плиты.
Я отвернулась. – Тебе нужно было отдохнуть. Требовался перерыв. Ты его получила. Но теперь пора возвращаться к реальности.
– Для меня реальность – здесь, – проговорила я. – И другая мне ни к чему.
Гай покачал головой.
– В прошлом году мы с Шарлоттой ездили в Тоскану, учились рисовать акварелью. Мне понравилось. Оливковое масло, итальянские закаты, все такое… – Он посмотрел мне в глаза. – Но это вовсе не означает, что я собираюсь стать долбаным художником и переселиться в Тоскану!
– Не вали все в кучу! – Я не выдержала его взгляда. – Гай, я не хочу трудиться сутки напролет, не хочу прыгать из стресса в стресс. Я и так отпахала семь лет по семь дней в неделю, без единого выходного…
