Б А - Введение в человечность
Не может быть такого, чтобы тараканы никому не приносили пользы. Это ж не по законам природы! А она мудра, поэтому создала нас с какой-то целью. Но с какой? Вот вопрос, на который я должен искать ответ. И я не умру, пока его не получу.
А моя мечта? Стать чемпионом? Чушь! Это не мечта, а обычное стремление прагматичного таракана. Нормальная, человеческая цель... Какая-какая? Человеческая? Это ты произнес, Агамемнон? Неужели ты и впрямь становишься человеком? Нет! Это нереально. НЕ-РЕ-АЛЬ-НО! Противоестественно и дико, потому что тело поменять нельзя. Такой казус фанастичен, и старик Сократ чего-то, видимо, тоже в этой жизни не просек, раз не знает вещей столь очевидных...
Интересно, когда мы поедем обратно, морозы уже спадут? Увижу я Кремль? Господи, как мне хочется посмотреть на его великолепие... Помогали ли людям его строить наши предки, тараканы? Нет, мы ж только всем мешаем...
Я-боль-ше-не-мо-гу! Эти проклятые мысли точат мой разум, они мешают насладиться мне предстоящей победой. Бог мой, помоги мне стать таким, как раньше! Зачем ты привел меня в эту квартиру на Петроградской, зачем познакомил с Мушей?! Почему именно Олег, Васин сосед, нашел в своем компьютере этот треклятый инсектоспикер??!! На кой клоп нужно взаимопонимание между нами и людьми???!!! Не очеловечивай меня, Господи, ладно?! Оставь меня тараканом! Глупым и бесполезным насекомым существом, которое и хочет-то только одного - выигрывать бега и жить за своей стенкой, получая на завтрак кофе с лосьоном и свежие сырные крошки...
Что я несу?! Я боюсь? Чего? Того предчувствия беды, которое преследует меня уже почти два дня? Чушь, предчувствия бояться глупо! Беду всегда можно предотвратить. И никакая Судьба не в силах помешать это сделать. Слышишь меня, грозный бессердечный Бог, никакая!
Мы сами выбираем себе дорогу, а Ты только мешаешься под ногами, ставя на пути неожиданные стенки. Но запомни, Создатель мифический, любую стену можно обойти или перелезть! Не пугай меня своими проклятыми снами! Тебе скучно жить? Почитай книжки! Там много мудрого пишут! Что? Это Ты их написал?...
Неожиданно поезд тряхнуло, и я почувствовал, что говорю с пустотой. Или с самим Богом, который сейчас тоже здесь. Здесь? В нашем купе? Да, да. Здесь! А я его не могу разглядеть лишь из-за шторы, разделяющей нас... Нет, Агамемнон, ты просто сойдешь с ума, если будешь столько думать. Иди-ка ты спать. Утро вечера мудренее, как говорит твой Вася. А он все знает... Он почти как Бог.
Я слез с подоконника, выполз из-под шторы и вернулся в свою стеклянную "Путинку".
Бога не наблюдалось.
Жара, которая сморила меня вечером, бесследно растворилась. Наверное, златозубая проводница Марианна включила кондиционер. Воздух нашего дорожного кабинета был хоть и темен, но чист и легок, а стук колес мило убаюкивал...
Вот так... Вот так... Вот так...
Ни о чем не думай... Спи... Завтра тебя ждет долгожданная победа... Спокойной ночи, Агамемнон... Все будет в порядке... И никакой беды... Ты сам ее придумал... А Бог далеко, и ему никогда не было дела до какого-то рыжего таракана...
Удачи, Агамемнон! Завтра она тебе ох как понадобится...
Ох... как... Ох... как... Ох... как...
Глава двадцать первая. Мужчина лет тридцати
Труднообъяснимые странности начались еще до нашего прибытия в Йошкар-Олу. Марианна, принеся в купе дежурный утренний чай, на Олегов вопрос, на какой площадке будет проходить чемпионат России по тараканьим бегам, округлила глаза и удивленно произнесла:
- Ну-у, я о таком не слыхала. А что, он состоится в Йошкар-Оле?
- Ну-у, - ответил Олег, правда теперь он сам ничего не понимал, и емкое слово проводницы вырвалось у него непроизвольно.
- У вас телефон с собой есть? - спросила Марианна.
- Конечно! - воскликнул обрадованный подсказкой Вася и достал свой сотовый. Посмотрев на экран телефона, он констатировал факт. - Мы в зоне приема. Олега, давай сюда объявление, я звякну.
Кабаков вытащил из кармана мятую замусоленную газету и протянул ее Ферзикову.
- Да подождите вы! - рассмеялась проводница. - Еще только половина восьмого, никто в такую рань вам не ответит.
- Точно, - согласился Олег. - Все нормальные люди в это время еще спят. Кстати, Марианна, а у вас в городе дворец спорта есть?
- Конечно, - ответила проводница. - "Юбилейный", как и в вашем Ленинграде. Он недалеко от вокзала.
- А приличный?
- Ну-у...
- Кстати, а что за странное название у вашего города?
- Обычное... В переводе с марийского Йошкар-Ола - это Красный город.
"Красный?" - подумал я и тут же вспомнил свой сон, но сразу отмахнулся от нахлынувшего наваждения.
Чуть успокоенные фактом наличия спортивного сооружения, мы принялись за завтрак. Чай я по утрам не пил, а кофе в вагоне не подавали. Пришлось довольствоваться минералкой, купленной на Казанском вокзале и какими-то сомнительными пирожками с капустой, взятыми Васей с рук на станции Вековка еще вечером.
- Слушай, не нравится мне все это, - покончив с завтраком, произнес Олег.
- Что не нравится? - спросил я.
- А то, что проводница о чемпионате ничего не знает. Обычно, такие события полностью заполняют своим настроением небольшие провинциальные городки. Тараканий - не тараканий, а все ж чемпионат России. У нас бы, в Питере, и то на всех заборах афиш понаклеили.
- Точно, - кивнул Василий. - Но, с другой стороны, много ли она по городу гуляет? Проводники, они все время в дороге. А дома только отсыпаются. Нужны ей наши бега, как думаете? Небось, в ее квартире своих тараканов хватает.
- Это уж точно, - хихикнул Кабаков, - ваш брат, Агамемнон, порой таким надоедливым бывает, что...
Но договорить Олег не успел, потому что запиликал Васин телефон. Ошиблись номером, но я так и не узнал, каким надоедливым бывает наш брат, потому что Олег вышел. Мы с Василием остались в купе вдвоем.
- Не страшно? - спросил меня друг, имея ввиду соревнования.
- Не-а, - покачал я усами. - Только б накладки не вышло, а там уж дело техники. И ты не беспокойся, все теперь будет нормально. Через полчаса окажемся на перроне, почувствуешь под ногами твердую почву, а там разберемся.
- Кстати... - задумчиво проговорил Вася. - Мне почему-то кажется, что зря мы это все затеяли.
- Почему? - растерялся я.
- Ты знаешь, как-то подозрительно, что проводница не в курсе...
- И все? Мы ж, кажется, эту тему обсудили, - не сдавался я.
- Ох уж, чемпионат этот! Я понимаю, когда люди в казино за бабки рубятся, на вас ставят из спортивного интереса и желания выиграть... А тут... под эгидой Президента республики... Верится с трудом, чтобы власть сама организовывала подобные тотализаторы...
Я пошевелил усами и попытался Васю успокоить:
- Так вы ж сами звонили, записались! Мне номер участника присвоили, помнишь? Триста сорок два, кажется. Не переживай, дружище, все будет хоккей, как ты говоришь.
- Надеюсь, - кивнул Ферзиков и задумчиво посмотрел в окно. - Смотри, какой тут лес красивый. Сосны и елки. У нас не так... по-моему... Хотя я сто лет за город не выбирался, точно уже не помню.
В купе вошел Кабаков.
- Ну что, мужики, - произнес он бодро, - последняя станция. Давайте упаковываться, скоро приедем.
- А что нам упаковывать? - удивился Василий. - Куртки накинули, и мы, считай, собрались. А тапочки в сумки сунуть - на это полчаса не требуется...
Город встретил нас ярким солнцем и почти весенней погодой. С крыши небольшого, но очень приятного чистенького здания вокзала, увенчанного типичным для таких построек шпилем (я снова вспомнил о Мушиной мечте), свисали блестящие сосульки. А с них, с сосулек, прямо на головы без умолку чирикавшим воробьям капали звонкие капли талой воды.
- Смотри-ка ты, оттепель! - радостно воскликнул Вася, спрыгнув на перрон. - А ничего, симпатично у них тут! Интересно, а что если позвонить, ответят? Уже девятый час.
- А ты не гадай, - посоветовал Олег, который взял из рук приятеля бутылку со мной, - звони.
Ферзиков набрал номер, но оказалось занято.
- Хорошо, - улыбнулся он. - Значит, уже проснулись. Сейчас еще разок звякну.
Он поставил сумку на землю и, нажав повтор, поднес трубку к уху.
- Алло, девушка... Здравствуйте, это участники чемпионата, не подскажете нам, как до вас добраться?... Что?... Какого чемпионата?... Так вашего, по тараканьим бегам!... Я вас не разыгрываю, мы позавчера звонили по этому же номеру, регистрировались... Министерство культуры?... Да, сейчас скажу. Не вешайте трубку, - Вася многозначительно посмотрел на Олега, и тот, быстро вытащив газету с объявлением, протянул ее приятелю. - Девушка, вот номер... Шестьдесят шесть, шестьдесят семь, семьдесят семь... Ваш?... Да... От двадцать второго декабря прошлого года... Ничего не слышали?... Интересно! А к кому нам обратиться?...
Чем дольше разговаривал Василий по телефону, тем сильнее вытягивалось его лицо и больше округлялись глаза. Олег стоял, переминаясь с ноги на ногу. Его волнение передалось и мне. Снова на все тело навалилась вчерашняя тяжесть.
