Михаил Вершовский - А другого глобуса у вас нет?..
С этим вот, кстати, делом – с дурью всякой да наркотой в здание суда приволакиваться – у них тоже ситуация в просто-таки эпидемических пропорциях, как у тех воров насчет подремать на работе. Да, пожалуй что, и еще хлеще. За один только 1996 год в Калифорнии – и не во всей даже Калифорнии, а в одном не самом крупном ее городе Фримонте – более ПЯТИДЕСЯТИ человек было прямо в залах суда арестовано, когда рентгеновские аппараты (а они у входа в суд обязательны) всякую дрянь от героина до крэка в их сумках да портфелях обнаруживали.
И ведь так даже бывает, что предупреждают иного на том суде. Ты, дескать, подумай – а то как бы хуже не вышло. Куда там думать-то – когда хуцпа паровым катком под черепной коробкой катит, последние извилины распластывая вчистую.
С Фредериком Ланди судья тоже по-человечески пытался. Его, этого Ланди, в суд вызвали из-за нарушения им правил условного освобождения. Там с этим вот как обстоит. Ежели ты досрочно освободился, срок твой недосиженный на тебе висеть продолжает. И в течение этого срока ни в штат другой тебе выезжать ни-ни, ни там, скажем, в буйстве каком поучаствовать. Ну и целый ряд других прочих требований, законом для такого случая установленных. А иначе – извини, брат, но будь любезен на нарах оставшееся тарабанить.
И я, честно говоря, не знаю, что уж там Ланди этот нарушил – да оно тут и неважно. Но даже и в той ситуации выбор у него был. Либо заявить, что никаких таких нарушений я не признаю – и временно домой, до следующего суда, идти. Либо сказать, что – да что уж тут туда-сюда бегать, виноват, дескать. Ведите уж на досидку.
Что этот вот Ланди и заявил. (Я так думаю, потому, что сидеть ему оставалось всего и ничего.) Судья, конечно, удивился несколько. Вы, говорит, подумайте. Но Ланди уперся – дескать, хрен ли тут думать, прыгать надо. Ладно, судья говорит. Тогда ведите его, голубочка, прямиком.
Ну, повели. А уже в дверях этот Ланди руки в карманы сунул, да как заорет: нет, дескать, желаю по первому варианту! На что судья головой покачал и сказал, что ушел поезд, потому как при всей же публике он своим судейским молотком и стукнул, дело припечатав.
Но справедливо, конечно, и Ланди в дверях-то заорал. Потому что везли его в городскую тюрягу, где, прежде чем в камеру отправить, полагалось ему из карманов все на стол повытряхивать. Все – включая СОРОК ОДНУ ПОРЦИЮ КРЭКА, по этим карманам рассованную. Ну, а что ж делать-то – коли упорно не захотел он это хозяйство дома спокойно выложить…
Да, это та еще смесь – хуцпа вкупе с безмозглостью. И упаковка, в которой эта смесь в жизни предстает, буквально мириадами оттенков сияет. Сути самой, конечно, ни на копейку не меняя. А так – сплошной калейдоскоп, что для нашей задачи как нельзя более кстати. Да вот вам пригоршня – отдохновения ради.
Судили некоего Денниса Ньютона в Оклахома Сити за дерзкое вооруженное ограбление. Взял он там на гоп-стоп магазин один с обрезом в руках – но суду рассказывать об этом своем подвиге Ньютон этот как-то не стремился. Какие такие, сказал, ограбления – да еще и с обрезом. Я, дескать, и вообще никакого оружия в жизни в руках не держал.
Бил он неутомимо на полную свою непорочность, пока кассир того магазина, что Ньютон предположительно ограбил, на тумбочку не вышел. И когда прокурор спросил его, находится ли человек, магазин ограбивший, тут же, в помещении суда, кассир уверенно в сторону Ньютона пальцем и ткнул: да вот же он, дескать.
Тут разъяренный Ньютон вскочил и заорал, побагровев от гнева: «Надо мне было все-таки дуплетом тебе башку разнести!» После чего обвел покрасневшими глазами притихший зал и добавил, пиджак одернув: «Это если бы я там, понятное дело, был.»
Так вот и рванула упоминавшаяся нами гремучая смесь. Обойдясь Ньютону (однофамильцу, конечно же – нашего идиота прошибить яблоко еще не выросло) ровнехонько в тридцать лет.
А то арестовали как-то гражданина Альберта Лероя Розье с приятелем его за нанесение некоторым другим гражданам серьезных телесных повреждений. Препроводили их, как и положено, в КПЗ – суда дожидаться. Но эти двое и впрямь из крутых были, потому что на следующий же день у охранника пистолет слямзили, этого же охранника связали и из КПЗ дернули. И, конечно, ушли бы с концами – кабы не упоминавшаяся выше гремучая смесь.
Вспомнил Альберт Лерой, что ему в день ареста чек по безработице полагался, поскольку, как и подавляющее большинство уголовного элемента в той человеколюбивой стране, кормился он и с вэлфера активно. Раз, говорит, государство мне должно – нехорошо было бы не взять.
Ну и пришли, конечно. Как раз в тот момент, когда полицейские у того же окошка папочку с данными на мистера А.Л.Розье получали. С самим, как выяснилось, Розье в придачу. Такая вот история в городе Язу, штат Миссиссипи, в 1993 году произошла.
Кстати о Миссиссипи. Тоже вот в Алабаме случай был (я тут не заговариваюсь, а Миссиссипи еще всплывет) с неким Карлосом Мануэлем Пересом – в 1997 году. Вот уж у кого была смесь – так смесь. И не знаешь даже, какой компонент и перевешивал – хуцпа или безмозглость. Такое ощущение, что и той, и другой процентов по 95 было.
Заехавши на ворованной машине – без номеров – в город Эннистон, двинул сеньор Перес прямиком к муниципалитету. И первого же встречного стал выспрашивать, где бы ему тут удостоверение личности получить, поскольку прав водительских у него нет, а не хотелось бы в какую-нибудь историю вляпаться.
С последним он, конечно, бессовестно соврал. Поскольку вляпаться ему не просто хотелось, а, похоже, даже жаждалось. Тот самый первый встречный, к которому он подрулил, был Ларри Эймерсон, местный шериф. И такой, каких в кино показывают: форма, блямба на груди с надписью полагающейся, револьвер у пояса, шляпа «стетсон», очки темные. За версту, то есть, видно – шериф.
Ну, шериф Эймерсон удивился – стоит человек, из машины без номеров вылезший, да еще расстраивается, что прав у него нет. И требует при этом какую-нибудь бумаженцию, чтобы у него документом работала. А вы, говорит шериф, абсолютно уверены, что так уж мечтаете с нами дела бумажные затеять? Абсолютно, сеньор Перес говорит. А то что ж, без прав, да еще и без бумажки.
Шериф, конечно, шляпу на затылок сдвинул, и говорит: ну тогда покажите, что у вас с собой. На основании чего, то есть, мы вам странный ваш требуемый документ выписывать будем. Тут этот Карлос Мануэль Перес вынул карточку социального страхования.
Шериф еще больше изумился, взгляд с карточки на Переса переводя – и обратно на карточку. Сеньор Перес выглядел-то как положено – латиноамериканских кровей, с очень смуглой даже для ихнего брата кожей, да еще и с акцентом безошибочным. А на карточке красовалось имя «Мэтью Новаковский», что для шерифа со всем прочим как-то неважно стыковалось.
Шериф и говорит: точно, мол, Новаковский? А как же, говорит Карлос Мануэль Новаковский. Вот у меня и свидетельство о рождении даже есть. Вывалил свидетельство. Где пара пунктов была откровенно вручную замазана и кривым почерком подправлена. Включая место рождения, которое было представлено как «штат МиСССисипи» (я ж говорил – всплывет).
Конечно, завели на него документ. Когда в КПЗ определяли. А шериф, между прочим, на все это еще и обиделся крепко. Так газетам и сказал: «Я, конечно, знаю, что мы из Алабамы, что вроде как бы провинция. Но не тотальные же мы идиоты!»
Тут шериф прав, конечно. Но штука-то в том, что идиоты типа Карлоса Мануэля Новаковского – те, что из тотальных – они ведь в силу именно этого факта не склонны существования нормальных людей предполагать…
И вот этот весьма характерный ихней хуцпы оттенок – не просто чтобы повыпендриваться, а всенепременно с тем человеком, что законом по другую от преступника сторону шахматной доски посажен. Тут Карлос Мануэль совсем, конечно, не одиночка.
В Канзас Сити свиснул вор один, Дейл Ричардсон, сумочку у дамы одной – пока эта дама с подружкой в ресторанчике обедала беззаботно. Ну, свиснул, домой приволок, стал добычу разглядывать.
И видит, что, помимо пятидесяти долларов наличными, в сумочке документы содержатся. На имя Клэр Маккаскил. Окружного… прокурора. С фотографией той самой дамочки, что за столом ресторанным с подружкой своей щебетала, пока Ричардсон сумочку ее изымал. И тут же, в сумочке, жетон прокурорский – навроде полицейского – покоится.
Понимаю, читатель, что ты, конечно не вор какой – но эксперимента ради поднапрягись да и поставь себя на его место. Какие такие твои будут действия? Правильно, шугануть эту чертову сумочку с моста подальше в речку. (При том, что мнения насчет оставлять наличный полтинник или нет, у нас могут и разойтись.) Потому что приличному вору от такой сумочки чем дальше, тем здоровее.
И это все правильно, если, конечно, чисто по логике двигаться. Без учета находящейся на грани взрыва смеси хуцпы и идиотизма. Которая в данном случае рванула с тем результатом, что Дейл Ричардсон к телефону потянулся. Так он себе рассудил, что документы этой Клэр нужны поболее даже полтинника. А посему накрутив номер, в удостоверении указанный, сказал он прокурорше, что готов и с сумочкой, и с содержимым расстаться за вполне умеренную сумму в двести пятьдесят зеленых. На что она, понятное же дело, с радостью согласилась и даже дала домашний свой адрес.
