Ирина Потанина - Неразгаданная
Два следующих месяца в Ритиной жизни прошли довольно легко. Женщина с головой окуналась в работу, умудрившись окончательно выкупить свою квартиру. С каким-то ожесточением она накинулась на эту обычную однокомнатную собственность, вкладывая в ее ремонт и улучшение все силы и заработок. Почему-то Рите казалось, что цель всей ее жизни — создать нормальные условия жизни для себя. Не то, чтоб для этой женщины было жизненно необходимо обустроиться, но ведь надо было хоть куда-то себя вкладывать, вот и отдавалась Рита полностью этому никчемному клочку жилплощади. Она накупила огромное количество всяких безделушек, она переклеила обои, купила мягкую мебель. “Эгоизм приходит от одиночества… Вовсе не одиночество от эгоизма. Я живу одна, поэтому и живу для себя, и не в коей мере нельзя меня в этом упрекать,” — писала она в дневнике. И была уверена в собственной правоте, равно как и в бессмысленности собственного существования. По долгу работы Рита очень часто пересекала территорию общих с Владимиром Морозовым знакомых. Как ни странно, ни малейших эмоций Рита от этого не испытывала. Может и в правду, сжигая, червового короля, Алексей сжег и Ритину привязанность к этому человеку? Судя по слухам, Владимир жил довольно замкнуто, общаясь со всеми друзьями лишь по работе, и почти не выходя из дома для каких-нибудь поисков приключений. “Неужели он, как и я, погас?” — частенько думала Рита, и тут же заставляла себя не думать об этом человеке. К ее собственному удивлению это получалось без труда. Знакомые, доставшиеся Рите в наследство от мужа, как-то уж слишком быстро отсеялись, Рита винила в этом собственную скрытность, но абсолютно не переживала, ибо ей было неловко перед всеми этими светлыми и добрыми человеками, за собственную приземленность. За то, что она, таки да, обидела Алексея, за то, что он уехал по ее вине из города… Алексей объявился через полгода, принося с собой, как всегда ворох неприятностей. Сначала появился не он, а… Гарик. Он приехал без звонка, как всегда знающий все, в том числе и новый адрес Риты. Спокойный и грозный, он три раза резко нажал кнопку дверного звонка, как раз в тот момент, когда Риорита Морская, стояла на высокой стремянке в одной футболке, заляпанной клеем. Рита доклеивала обои на потолке. Быстро натянув первые попавшиеся штаны, женщина посмотрела в глазок и почувствовала… нет, не страх, не панику, а радость.
— Гарик, ты не представляешь, как я рада тебя видеть, заходи.
— Что это с тобой?
Рита глянула в зеркало и поняла причину настороженности Гарика. Волосы мешали ей, посему пришлось одеть на голову повязку из старого капронового чулка, глаза были какого-то ярко красного цвета, нос и щеки были заляпаны обсыпавшейся штукатуркой.
— Ремонт, Гаричек. Будешь кофе?
Дальнейший разговор Рита вела со своей стремянки, продолжая клеить заранее приготовленные обои. Гарик пил кофе и тихонько посмеивался.
— Ты что думаешь, я просто так пришел?
— Ой, не знаю. Я последнее время вообще ничего не думаю. Если хочешь, могу спуститься и сделать тебе чего-нибудь поесть.
— По-моему ты издеваешься…
Рита решила не испытывать больше терпение столь опасного гостя. Она доклеила еще одну обоину и отправилась в ванну, чтоб привести себя в порядок, поражаясь, что Гарик до сих пор не придушил ее за негостеприимство.
— Ты в курсе, что сейчас происходит? — серьезно спросил Гарик, когда Рита, умытая, причесанная и переодетая в домашний халат вернулась на кухню.
— Смотря где. У меня дома или на работе — знаю…
— Не корчь из себя идиотку. Слушай. Твой любимый муженек, если ты помнишь был такой когда-то.
— По документам мы с ним никто.
— Неважно. Так вот, перед тем, как исчезнуть фореве из нашего славного города, он, как ты, наверное, прекрасно знаешь, позанимал кучу денег, под какую-то там аферу с продажей картошки.
Рита почувствовала, как ей стало жарко.
— Первый раз об этом слышу.
— Верю… Ты бы никогда не допустила, чтоб он так себя повел. Так вот, наши с тобой дорожки опять пересеклись. Где он?
— Подожди. Насколько я вижу, наши дорожки вовсе не пересекаются. Я ни у кого ничего не занимала.
— Где он?
— Кто? А, — Рита немножечко испугалась вспышки гнева, мелькнувшей в глазах Гарика, — Алексей? Понятия не имею.
— Врешь?
— Нет. Он мне самой должен, я была бы ему безумно благодарна, объявись он у меня на горизонте. Но его нет. И где он, я не знаю.
— Ты знаешь, что он довольно таки непорядочная скотина?
— Нет. Я знаю его исключительно, как несчастного влюбленного.
— Ладно, допустим, что ты не знаешь, где он находится. Но ведь хоть что-то о его контактах, о его родственниках, ты знать должна!!!
— Знаю только Харьковских друзей. Но их ты и сам, наверное, знаешь. Мама, брат и дед у него где-то в Калуге.
— Я знаю.
— Ну вот. Ты знаешь о нем больше, чем я сама. Извини, но я ничем, к сожалению, не могу тебе помочь.
— Хорошо, я тебе поверю. В таком случае у меня к тебе просьба. Думаю, ты понимаешь чем для тебя чревато ее невыполнение.
— Ну?
— Если тебе хоть что-нибудь станет известно, ты тут же сообщишь мне. При этом, учти, что если он появится, то вернет долг и тебе тоже, так что твои интересы здесь учтены.
— О'кей, если он появится, я тебе сообщу.
— Я ведь все равно узнаю, если ты умалчиваешь.
— Гарик, я не маленький ребенок.
— Теперь уже да, — Гарик почему-то с восхищением посмотрел на обклеенный наполовину потолок.
Когда гость ушел, Рита заставила себя не волноваться и вообще не думать об Алексее.
“Во-первых, он меня предал — обманул… Идиот, ведь обещал же ни у кого никогда больше не занимать! А во-вторых, было бы сущим безумием, если бы сейчас он появился в Харькове, надеюсь он этого делать не станет и у меня никогда не возникнет дилеммы обмануть Гарика (что чревато отсутствием головы), или предать довольно близкого мне человека (что чревато отсутствием головы у него и отсутствием меня, которую просто сожрут угрызения совест).” — подумала Рита и тут же отключилась от этой темы.
Алексей, естественно, не мог обойтись без очередного безумного поступка.
“Господи, если бы я напилась в предыдущий вечер, как свинья, что помешало бы мне проснуться сегодня утром от телефонного звонка, я была бы безумно счастлива.
Итак, телефон зазвонил в полвосьмого утра. Чертыхая всех на свете, просыпающихся в такую рань людей, я подняла трубку.
— Алло?
— Привет, заюшка.
Я моментально проснулась и, сообразив, что телефон может прослушиваться очень спокойно, выговаривая каждое слово произнесла.
— А, господин рекламодатель, Юрий Викторович. Здравствуйте.
Алексей на несколько секунд замолчал, видимо размышляя, действительно ли я его не узнала или конспирируюсь.
— Здравствуй, — выдавил он наконец из себя, чтоб не молчать.
Тишина в трубке могла быть куда опаснее, чем если б я назвала его по имени, потому как раз уж я начала конспирироваться, значит, я с Алексеем заодно, что людьми Гарика расцениваться будет однозначно.
— Во сколько вы сегодня заедете к нам в офис? — я лихорадочно пыталась сообразить как бы пригласить его в гости.
— Ох, я так занят, что вообще никуда не могу заехать… — ага, значит, он не может выходить на улицу. Правильно делает, я бы на его месте вообще умерла на время, пока Гарик не прекратит поиски.
— Ну, когда освободитесь, приходите…
Пусть понимает, что мои с ним проблемы могут и подождать.
— Хорошо, до свидания…
Как я умудрилась весь этот день естественно вести себя на работе, ума не приложу! Вечером, влетев домой, я тупо уселась возле телефона, считая, что Алексей непременно позвонит. Кстати, откуда у него мой домашний телефон? Это он мог узнать только от общих Харьковских знакомых. Значит, еще кто-то в курсе, что Алексей в городе. Ведь он точно звонил не по междугородке, звонок телефона не тот. Просидев возле этого дурацкого аппарата минут сорок, я почувствовала, как мозгинки в моей голове напрыгивают одна на другую и танцуют какие-то странные танцы. Да, наверное, это я от голода. На кухне совершенно случайно выглянула в окно и оторопела. Едва освещаемый фонарём, к дому подкатил мой родной 412 Москвич… Алексей припарковался в гуще деревьев, издалека в темноте, конечно, не заметно, но вот, если кто-то подойдет поближе… Господи, ну есть ли на свете еще такие идиоты, как мой бывший муж, а?
Не более чем через три минуты, Алексей заросший, грязный, взлохмаченный с перепуганным взглядом пил вкусно пахнущий чай на моей кухне. Если бы хоть кто-то знал об этом, нас с ним уже не было бы в живых.
— Ты зачем в Харькове?!
Набросилась я на него вместо приветствия.
— Та я ж не знал. Пришел к Вадьке, а он и говорит, мол, меня ищут, и тебя дергали, и его. Говорит, чтоб я от него немедленно уходил, ибо он неприятностей не хочет.
