Моя простая курортная жизнь (СИ) - Блум М.
Моя управляющая переехала к нам из Мурманска, и в бикини там не походишь — в Карпове же она будто пыталась взять максимум от каждого дня. Вот кто реально наслаждался жизнью — здесь было все, что ей нравится: теплое море, жгучее солнце, скалистые горы и мускулистые парни, с которыми она время от времени мутила.
Полина обернулась, словно почувствовав мой взгляд, изучавший загар чуть пониже ее поясницы.
— О, пришел, — улыбнулась она. — Как поплавал?
Наивная. Это ты на пляж ходишь, чтобы поплавать. Все равно что ты заявишься глубокой ночью после клуба, а я спрошу, как потанцевала — я же знаю, что по таким местам ты ходишь не танцевать.
— Нормально, — отозвался я.
Она задумчиво перевела глаза с меня на кастрюлю и, зачерпнув ложку, протянула мне.
— Ром, попробуй, пожалуйста.
Вязкие ярко-желтые капли медленно падали обратно в кастрюлю — это был густой сырный соус, идеальный для пасты и мяса, по фирменному рецепту Полины. Для полноты рецепта не хватало только последнего ингредиента — чтобы я вкусил и одобрил.
— А сама что? — я подошел к ней.
— А я на диете, — сказала она, продолжая протягивать ложку мне.
— Зачем? Ты прекрасно выглядишь.
Глаза украдкой пробежались по шикарному телу, выглядывающему из фартука.
— Вечно ты льстишь, — хмыкнула моя управляющая, отправляя соус мне в рот. — Ну как, вкусно?
— Вкусно, — ответил я.
Хотя даже если бы было невкусно, я бы не понял — потому что сам жест, с которым она протягивала мне эту ложку, добавил уже половину вкуса. А учитывая, что этой ложки касались и ее губы… Это было безумно приятно — никаких своих парней Полина так не кормит. А потом я вспомнил, что она их кормит кое-чем другим, и настроение чуть-чуть испортилось. Вот они для нее мужчины, а на меня эта горячая красотка смотрела как на мальчика, на младшего братика, а то и вовсе на питомца, который бегает рядом и о котором она охотно заботится. Полина была всего на восемь лет старше меня, но вела себя так, будто это она меня вырастила и выкормила. Однако, увы, к этим сиськам я ни разу не прикасался — только глазами их и облапывал.
И все же сегодня вечером перед всем мужским миром у меня было огромное преимущество: хозяйка этих великолепных прелестей оставалась со мной.
С улицы вдруг донеслось дикое, почти истошное гудение, словно какая-то тачка вовсю ломала свой клаксон под нашими воротами. По этим сумасшедшим автомобильным визгам уже можно было сверять время: каждый вечер где-то часов в шесть за сестрицей моей управляющей приезжала машина и начинала яростно сигналить, после чего на лестнице раздавался бойкий стук каблуков.
— Ну все, я с друзьями уехала! — подлетела к двери Арина, придерживая короткую черную юбку, из-под которой от любого неосторожного движения так и норовили выглянуть трусы.
Чудо, что она вообще их надела, потому что ее подружка, надрывавшая клаксон в машине, едва ли их вообще носила. Этот был прогремевший на весь город дуэт — Аригина. Дуэт двух девчонок, которые, по слухам, были реально готовы на все. Одна Арина, другая Регина; одна приезжая, другая местная — самая известная здесь оторва, этакий Мишель в юбке. И от выходок этих Аригиналок вставало, казалось, у всего Карпова.
Но что мне до них, у меня были планы поинтереснее: Полина, диван в гостиной, вечер сериалов и общее на двоих ведерко с попкорном — тем более им уже тянуло в воздухе.
— А я для тебя попкорн разогрела, — сказала Полина, заметив, как я принюхиваюсь.
— В смысле, для меня? — насторожился я. — Мы же вместе собирались…
— Ну, — она развела руками, извиняясь, — я сегодня в клуб иду. С подругой.
Вот только возвращалась она из этих клубов обычно не с подругой. Чувствуя, как резко пропало настроение, я плюхнулся на диван.
— Что, опять? Не надоело еще?
— Ты же знаешь, что это не надоедает, — моя управляющая вернулась к своей кастрюльке. — Вырастешь, поймешь, как это приятно. Да и потом тебе и твоему дому ничего не угрожает.
Ага, будто я из-за этого переживал.
— Но мы же хотели вместе посмотреть!
— А ты посмотри сегодня без меня, а потом расскажешь, что я пропустила.
Свое лицо я не видел, но, наверное, на этом моменте я ощутимо надулся.
— Тем более я разогрела тебе попкорн, — умиротворяюще напомнила Полина.
Ты еще погремушку мне в руку дай и соску в рот, чтоб я не капризничал.
— Ладно, иди, — проворчал я. — Отпускаю, — все-таки я был ее работодателем.
Она со смешком потрепала мне волосы и, закончив с готовкой, выключила плиту, накрыла кастрюлю крышкой, а после, сбросив фартук, побежала наверх, где была ее комната. Я проводил глазами эти роскошные голые бедра, словно разделенные на две половинки ярко-красной полоской трусиков. Бедра, за которые сегодня, видимо, будет хвататься другой. И не только ведь за бедра. Настроение вообще ушло в ноль.
Достав попкорн из микроволновки, я снова плюхнулся на диван и включил сериал — очень старый сериал, который выбрала Полина. Она смотрела его ребенком, а я не смотрел вообще, но мы начали смотреть по вечерам вместе, и, в принципе, зашло обоим. Правда, мы не прошли еще дальше середины первого сезона. А как тут пройдешь со всеми этими ее клубами, куда меня никто не звал? Мне вместо этого грели попкорн. Отправив пару шариков в рот и слыша, как они возмущенно хрустят, я уставился на экран.
Вообще, на этом диване мы уже успели посмотреть довольно много сериалов, фильмов и даже аниме. Вкусы у нас с Полиной были близки, и ни с одним из своих парней она не смотрела кино так — особенно сцены с романтикой, где целуются и говорят по душам. В эти моменты мне нравилось приближаться к ней, и она могла меня обнимать по-свойски — по-сестрински.
Полина часто говорила, что хотела младшего брата, и, видимо, в моем лице его нашла. Так что можно сказать, что я был не во френдзоне — я был в какой-то братзоне, и еще неизвестно, что хуже. Да, в братзоне тебе позволяется гораздо больше: я мог видеть ее в купальнике, она могла меня обнимать, трепать по волосам, тискать по-сестрински, могла даже чмокнуть в лоб или прижать к груди. Но с другой стороны, если ты попытаешься перейти к большему во френдзоне, тебя просто мягко отправят, намекнув, что ты не на своем месте. А вот в братзоне можно получить нехилый такой ступор, как будто ты попытался нарушить законы природы.
Довольно скоро на лестнице снова раздался стук каблуков, и, как недавно сбегала ее сестрица, так теперь вниз сбежала и моя управляющая. Темные волосы взбиты локонами, на губах и глазах яркий макияж, как бы показывая, что она идет на охоту, а пышные полушария так и выпирали из-под просвечивающей ажурной блузки.
— Все, я побежала, — бросила эта знойная красотка, — не скучай! — и поспешила к входной двери.
Узкая темная юбка сочно обтягивала бедра, словно предлагая что-то под нее присунуть — и ведь кто-то обязательно воспользуется предложением. Полина была из той породы девушек, которая если искала мужика, гарантированно его находила — в этом вопросе у нее не случалось осечек. Хотя с тем же успехом могла бы остаться и дома — все равно все ее отношения заведомо обречены.
Бойфренды у нее меняются не так чтобы часто, но примерно два раза в год — ни один пока не оставался дольше. И ведь постоянно одно и то же: где-то раз в полгода она начинает активно ходить по клубам, пока не подцепляет там парня, дает ему сразу же, а после этого — как ни странно — они начинают отношения, и месяца три в нашем гостевом доме царит любовь. Сидят, хихикают, обжимаются, сосутся. Потом месяца два идут ссоры с очень бурными примирениями — я-то знаю: ее комната аккурат под моей, и все стоны оттуда отлично слышно. А темперамент у Полины такой, что мне хватает не только подрочить, а подрочить, отдышаться и снова подрочить, когда они заходят на второй круг — и ни наушники, ни беруши не помогают. А потом где-то месяц слез — и все повторяется по тому же кругу. Временами мне кажется, что я живу в долбаном реалити-шоу — только я в нем не участник, а зритель, из тех, кто аплодирует на фоне. Порой хотелось тоже с кем-то затусить, чтобы она услышала, как я роскошно трахаюсь, и сделала хоть какие-то выводы — только с кем пока еще не было.
