Людмила Петрушевская - Настоящие сказки
Он исчез, никуда не исчезнув.
Его просто перестали замечать.
Правда, утром, на трезвую голову, волшебник кое-что еще подклеил, подпилил и напоследок капнул из черной бутылочки на зеркальную поверхность.
Это было дополнительное свойство — если зеркальце разбить, то предмет снова становится заметным.
В глубине души волшебник был добрым, но его так раздражало человечество, что он иногда на всю улицу орал, топал ногами и махал руками — последний раз это произошло, когда у бедной дурочки сгорел домик.
Прибежавшие на пожар соседи вытащили дурочку из пламени, поскольку она твердо решила не расставаться со своим диваном.
А пока одни соседи воевали с огнем, другие втихаря на огородике собрали урожай с яблонь и слив (все равно испечется в пламени) и поперетаскали корзинки к себе в клети, клуни, хламовницы и чуланчики.
Причем волшебник никак не помог бедной дурочке.
Волшебник — не благотворительная организация и не Красный Крест, чтобы немедленно приходить на помощь.
Он не занимается мелочами.
Пусть эти люди сами себя отпевают, считал он.
Дурочка тоже была не слабого десятка и неоднократно колотила свою старую тетку, живущую напротив, и никто не вмешивался.
И вот погорелая дурочка весь день, голодная, просидела на траве около своего обугленного домишки, а к вечеру одна добрая женщина опомнилась и позвала ее поесть, а на ночь дурочка постучалась в дом своей старой тетушки, которая не забыла, что ее неоднократно колотили и ругали в прежние дни, так что тетушка боялась племянницу как огня в свои восемьдесят пять лет и старалась держать дверь на запоре.
Но тут тетушка открыла дверь и впустила к себе глуповатую племянницу со словами «иди в баню», баня у тетки была просторная и с печкой.
Правда и то, что и сама тетушка в молодости поворовывала кур, а та добрая женщина, которая покормила дурочку в ночь после пожара, весьма жестоко обращалась со своей старшей сестрой и рассказывала о ней по соседям всякие жуткие истории: и не моет посуду, и барыня, и грязнуха и т. д.
Но это мы вам открываем тайны, никому не ведомые, а вот о краже в день пожара стало известно всем, и именно благодаря тому, что волшебник бушевал в пивной насчет преступления и наказания, что яблоки и сливы кое-кому встанут поперек горла!
И ему в ответ кивали головами две его постоянные подруги, пожилые и накрашенные, у которых тоже много чего накопилось на душе против народонаселения (а у народонаселения, особенно у женщин, против них).
Но волшебник уважал своих подруг, как и большинство мужиков.
Кого человек уважает, с тем он и проводит время, справедливо считали две пожилые подруги волшебника.
Результат крика в пивной был такой, что уже с утра в дом тетушки пошел гуськом народ со старыми кофтами, шелковыми бабушкиными платьями и зимними пальто без меховых воротников, все это были щедрые дары для погорелицы от добрых соседей.
И это то, что касается нравов данного приморского городишки.
А теперь вернемся к Елене Прекрасной.
Итак, волшебник нашел противоядие от ее красоты, а вот как эта великолепная, но до мозга костей глупая новорожденная женщина набредет на зеркальце — был вопрос профессиональной техники колдуна.
Прекрасная Елена должна была купить зеркальце на базаре, а уж чтобы женщину не потянуло бы на базар — такого быть не может.
Тут волшебник все рассчитал правильно.
* * *
И вот настала ночь рождения из пены.
Начало было самое обыкновенное, то есть Елена Прекрасная вышла из морской волны в чем мать родила, но мало ли ночных купальщиц в приморском городе, которые любят плавать при свете звезд без ничего!
Волшебник даже не вышел ее встречать, он опасался влияния чудовищной красоты Елены, боялся потерять способность колдовать и не хотел бросать насиженное место и бежать за красавицей куда глаза глядят — а именно такая судьба была уготована всем лицам мужского пола, причем войны начинались от того, что задние ряды напирали на передние, эти передние ряды оглядывались, чтобы дать кому-то по зубам, задние отвечали не задумываясь и т. д.
Елена Прекрасная, таким образом, родилась незамеченной из морской пены, затем набрела на кучку оставленных кем-то вещей, медленно вытерлась чужим полотенцем, надела чужой халат и тапочки, взяла чужую сумку и отправилась в город, нимало не заботясь о судьбе той дамы, которая выскочила из морской же пены пять минут спустя и не нашла на берегу ничего, кроме мокрого полотенца.
Заметим, что такова уж судьба и линия поведения прекрасных женщин, не думать о последствиях.
И к тому же — что спрашивать с существа, которому исполняется пять минут!
Единственное, что было у пенорожденной (таково второе имя Елены П.) в избытке, так это любопытство и стремление учиться у других женщин, отбирая себе самое лучшее, по ее мнению.
Но других женщин в том темном переулке, по которому шла Елена вверх от моря, ей попалось немного, одна пожилая бабушка, видимо, кошачья пастушка (она сидела у дома на стуле в окружении своего стада) и одна немолодая дама под единственным в округе фонарем.
Кошачья пастушиха окинула Елену Прекрасную проницательным взором и сказала: «О, смерть идет», а кошки, все как одна елены прекрасные своего племени, спокойно вылизывались, сидели или лежали, кошки бы были образцом поведения для Елены П., но она не обратила на них внимания, а пошла к фонарю, под которым обреталась Женщина, только что доставшая из сумочки зеркальце и жирный черный карандаш.
Елена Прекрасная впервые увидела перед собой Женщину (кошачья бабка не в счет).
Женщина на глазах у Елены стала тщательно рисовать себе черным карандашом брови в виде больших запятых хвостами врозь.
У Елены замерло от восторга сердце.
Но это было еще не все.
Покончив с бровями, Женщина стала рисовать себе черным карандашом глаза, теперь уже в виде рыбок, тоже хвостами врозь.
Затем, положив карандаш в сумочку, Женщина (черные брови изменили ее внешность в сторону большей свирепости) — итак, Женщина достала помаду и испещрила свои выпяченные губы густыми мазками красного цвета туда-сюда, а потом сделала ртом «ум», и помада хорошо распределилась по всему рту.
Покончив с этим, неизвестная красотка еще навела поверх покраски лукообразные красные линии — сверху и понизу ротового отверстия, и у нее губ стало впятеро больше, как ловко отметил один писатель в одном романе.
Сделав так, Женщина посмотрела на себя в зеркальце и удовлетворенно сказала:
— Восстановление лица по черепу!
После чего нарисовала на щеках два красных яблока, посмотрела на себя снова и спрятала инструмент в сумочку.
Надо ли говорить, что Елена Прекрасная, полураскрыв свой алый ротик, с восторгом наблюдала за незнакомкой, которая показалась ей чудом красоты: черные брови, низко лежащие над черными глазами, плюс красные огромнейшие губы и в них один золотой зуб (остальные тоже были желтые, но не сверкали).
И когда Елена Пр. увидела, как незнакомка закуривает папиросу, вставив ее с левой стороны золотого зуба, тут дело было сделано.
Пенорожденная поняла, какой ей надо быть.
* * *
Она подошла к неизвестной красавице, стоящей под фонарем, и услышала ее отчетливые слова:
— Шарь отсюдова, пока по ведру не стукнули.
— Алле? — переспросила Прекрасная Елена.
— Але, гараж, — ответила красавица.
Елена Прекрасная смутилась и замолчала.
Женщина под фонарем горько сказала:
— Тебя кто сюда втюрил, такую жвачку? Твоя мать меня моложе.
Елена Прекрасная смотрела на Женщину в изумлении. Та усмехнулась:
— Че, глаз выпал? Иди, не белейся тут.
И она добавила еще несколько длинных непонятных фраз, закончив их так:
— Это я здесь дежурю.
Елена Прекрасная пошла дальше, немного сбитая с толку, но избегая фонарей, под каждым из которых кто-то «белелся», по выражению Незнакомки.
Но, тем не менее, она на ощупь проверила содержание своей сумочки и нашла там карандаш, губную помаду и кошелек с небольшим количеством денег (все это взяла с собой та купальщица ночью на пляж, только зеркальца не прихватила, ночью все равно ничего не видать).
И Елена Прекрасная, хоть и была глупа как пробка, но поняла, что тут не хватает еще одной вещи, в которую надо смотреться.
Она вертела в руках помаду и карандаш, и желание стать красавицей, такой же как та неизвестная под фонарем, кружило ей голову.
Еще она страстно хотела вставить себе золотой зуб.
Надо сказать, что немногочисленные прохожие не особенно обращали внимание на Елену Прекрасную благодаря ее банному наряду, лишь некий миллиардер, приехавший на отдых в эту морскую местность в полном одиночестве, т. е. без подруг, только с охраной, — вот он-то как раз и обратил внимание на девчонку в халате и домашних тапочках, которая, сидя на рассвете под деревом, рылась в сумочке и считала на ладони две бумажки.
