Леонард Терновский - Тебя люблю я до поворота
— Пойми, Элку нельзя было не пожалеть, — обмолвился он. — У нее был кризис. Пришло письмо, что ее бывший муж хочет забрать у Элкиной матери их сына. Тут еще неприятности на работе…
— А ты, выходит, утешитель? или пожарный?
— Ну, зачем так? Поверь, я никогда не женюсь на Элке.
— Но ведь ты и на мне не женишься.
— Я тебя люблю, моя Марийка!
У Юрки добрая душа, думала Марина. Но он так устроен, что может одновременно любить двоих. А я не хочу делить его с другой.
— Через полтора месяца у меня кончается контракт, и я улечу в Москву в отпуск.
— Я буду очень скучать по тебе.
— Мария Ивановна советует мне не возвращаться сюда и поступать в мединститут. Да я и сама хочу учиться дальше.
— У меня до отпуска еще целый год. Но нас иногда посылают в Москву «выбивать» оборудование для экспедиций. Тогда увидимся. А тебе обязательно надо выучиться и стать врачом. — К тому времени ты совсем забудешь меня, Юрка!
— Ну, что ты, что ты, милая!
Значит, возвращаться из отпуска в Нурмикинот Георгий меня не зовет. И ни слова о том, что хотел бы устроить нашу жизнь вместе.
…Последняя неделя перед отпуском была сплошным мученьем. — Не торопись уезжать, — вдруг сказал Юра. — Может, меня пошлют на месяц в Москву. Тогда полетим вместе.
— Пока не выходит, — сказал он в свой следующий приезд. Они сидели вдвоем в комнате Марины. Она достала и поставила на стол две рюмки и бутылку.
— Давай, Юрка, попрощаемся на всякий случай. Я тебя никогда не забуду. Будь счастлив!
— Ты замечательная девчонка. Лучшая из всех, кого я знаю. — Они выпили вина. Обнялись. Расцеловались.
— Ну, не надо плакать. Все будет хорошо. Мы обязательно встретимся. Ты когда улетаешь, завтра? Я постараюсь еще тебе позвонить, — пообещал Юра. И с тем укатил в свой Кымлот.
Тем же вечером Марина отвезла свои немногие вещи в нурмикинотский аэропорт, маленький домик о две комнаты на краю взлетной полосы. Вернулась в поселок. Попрощалась утром с Варей, Марией Ивановной, врачами и медсестрами. И присела у телефона в ординаторской, куда ей должен был позвонить Георгий. — Хорошо, что все врачи ушли на обход, — подумала Марина. — А вдруг Юрке все-таки дали командировку в Москву?
Борис, шофер больничного уазика, уже заглядывал в ординаторскую и торопил ее, говоря, что пора ехать в аэропорт. И тут, наконец, раздался звонок. Марина схватила трубку.
— Алло! Юрка, это ты? Почему я ничего не слышу? Алло!
— Это Элла. Юрочки сейчас рядом нет. Я позвонила, чтобы сказать, что мы любим друг друга. А тебе лучше уехать насовсем. Не питай напрасных надежд. Все равно Юра будет мой. Учти, я буду за него бороться.
Марина выбежала из больницы, впрыгнула в уазик. И машина рванула к аэродрому.
Алеша — еще совсем мальчишка, — думала Марина. — Да, сейчас он искренне влюблен в меня. И мне он тоже нравится. Но такая влюбленность быстро проходит. Или находит себе другого адресата. Не надо повторять ошибки. Я должна держать себя в руках и не поддаваться мимолетной симпатии.
А Алексей все так же ходил за ней следом, случалось, читал стихи, делал нелепые подарки. Как-то он протянул Марине невзрачный плоский кусочек обожженной глины:
— Возьми это на память о Крыме. Вчера проходили погружения с аквалангом, и я достал со дна бухты обломок греческой амфоры. Говорят, их делали еще в первом веке до нашей эры.
— Спасибо. У тебя подобная древность тоже есть?
— Себе я найду еще.
На краю бухточки, где недавно они отмечали праздник Нептуна, над водой возвышалась камень-скала. Марина сказала Алексею: — Подожди меня тут. — И ушла за поворот скалы.
— Ау! — Голос Марины прозвучал откуда-то сверху. Подняв глаза, Алеша увидел ее на самой верхушке камня. Как она туда забралась? Не сразу он заметил узенькую тропку-карниз, извивавшуюся вдоль основания скалы. Попробовал по ней пойти. Местами тропка так сужалась, что на ней едва умещалась ступня. Местами гребешки волн захлестывали ее, и она становилась скользкой и ненадежной. Сделав неверный шаг, Алексей сорвался с тропки и оказался в воде. Выбравшись на берег, он снова двинулся вдоль скалы.
— Что, пришлось искупаться? Не надо было спешить. Я однажды тоже чуть не бултыхнулась в море. Зато теперь хорошо изучила тропку, запомнила наизусть все ее каверзы, и могла бы пробежать по ней хоть с закрытыми глазами.
Тропинка заканчивалась подобием ступеней, ведущих на вершину камня. Алексей подошел к Марине: — Ты все-таки будь осторожней. Так можно в два счета свалиться в море.
— Не беда. Тропка проходит над самой водой. К тому же я хорошо плаваю.
По каменистому берегу они отправились в «Ихтиандр». Повстречали по дороге Лену и Николая, уже возвращавшихся в Отрадное. Постояли немного на веранде медпункта.
Заглянула Инна Сергеевна. — Пойдем со мной, — позвала она Алексея. — Надо получить ампулы и укладки со шприцами для наших аптечек. — И добавила: — Метеорологи обещают завтра шторм.
Вернувшись в медпункт, Алексей не сразу заметил Марину. Отвернувшись и не зажигая света, она стояла у окна. Подойдя, он увидел на ее глазах слезы.
— Что с тобой?
— Ничего. Не связывай с собой мое дурное настроение. Просто мне не везет в жизни.
— Если бы знать, чем Марина так расстроена, — подумал Алексей. — Но спрашивать бесполезно, она все равно не скажет.
…К вечеру погода и впрямь стала портиться. Задул порывистый ветер. Дважды прошел короткий, но сильный дождь. Стало прохладно. Багровое солнце садилось в низкие и тяжелые тучи.
И в работяге Ли, уносившем ее из Нурмикинота, и в летевшем в Москву непривычно-роскошном Ту-104 с ленчем и стюардессами Марина вновь и вновь возвращалась к сказанным Эллой словам. — Почему не сам Георгий позвонил ей? «Мы любим друг друга. Он будет мой». Что это — их общее, совместное решение? Но тогда зачем Элле еще и «бороться за него»?
Марина не оставила адреса, где собиралась остановиться в Москве, но Георгий обещал написать ей «до востребования». Через две недели от него действительно пришло письмо.
«Милая Марийка, — писал Юра. — Элка рассказала мне про свой звонок. Я страшно рассердился, накричал на нее, даже обозвал стервой. Как она смела говорить с тобой как бы и от моего имени! Не переживай понапрасну. Надеюсь осенью на месяц прилететь в Москву, тогда все объясню».
Что объяснит? Что у Эллы опять был кризис? Да, такая не пропадет. Она хорошо знает Юркину доброту и отзывчивость и умеет их использовать.
Своего жилья в Москве у Марины не было. Она росла без родителей. Отца она совсем не помнила, он погиб на фронте в самом конце войны. А мама ее умерла, когда она училась в седьмом классе. После маминой смерти ее воспитывала тетя, младшая сестра мамы.
Тетя встретила Марину приветливо. — Можешь жить у нас, — сказала она прилетевшей племяннице. — В тесноте, да не в обиде.
Но Марина понимала, что не сможет долго находиться у тети. В прошлом году тетин сын женился, и у них уже появился маленький. А ютились они всего в двух комнатах коммуналки.
Собрав документы и сдав их в приемную комиссию, Марина решила до начала экзаменов поехать на юг. Лена, тетина соседка по коммуналке, предложила отправиться в Крым вместе. Она там уже не раз отдыхала в поселке Отрадное.
Теперь их поездка подходила к концу. — Если я поступлю в институт, надо будет сразу просить место в общежитии, — думала Марина. — А что принесет мне осенью встреча с Юркой?
Ветер усилился, начинался шторм. В «Ихтиандре» отменили все погружения. Предупредили отдыхающих, что купаться при волнении опасно. Но сидеть по палаткам было скучно. И лишь только переставал дождь, молодежь все равно высыпала на пляж и бродила у кромки бившихся о берег волн. Да и как перед возвращением домой не полюбоваться еще разок на рассерженное и все равно прекрасное море?! Подошедших слишком близко ребят окатывало брызгами и пеной. Иногда соленые поцелуи стихии доставались и девушкам. Это никого не огорчало, вызывая лишь веселый смех.
Чувствовалось близкое окончание смены. Привезли железнодорожные билеты. Их выдавали возле столовой. Лена, Марина, Николай и Алексей получили, как и заказывали, места в одном купе. В том же вагоне возвращались в Москву Инна Сергеевна и Вадим с женой и сыном.
Стоя на крытом крылечке медпункта, Марина видела, как волны длинными рядами обрушивались с грохотом на прибрежные скалы, высоко взметая белые фонтаны брызг. Дождь прекратился. Подошел Алеша: — Коля и Лена предлагают устроить прощальный ужин на берегу. Ведь послезавтра нам на автобус, а там и на поезд. Инна Сергеевна и Вадим в этот раз с нами не пойдут. Но костер и закуску мы с Колей обеспечим.
— Ладно. Жаль уезжать, но, как говорится, хорошенького понемножку. Скажи Коле, чтобы он захватил гитару.
В тот вечер, как и на праздник Нептуна, отправились в бухточку под Отрадным. Опять развели костер. Поужинали с молодым местным вином. Чай, заваренный в котелке, немного отдавал дымом. Под аккомпанемент Колиной гитары исполнили несколько песен. Напоследок по желанию Марины спели «Перекаты». Убирая гитару в чехол, Николай сказал: — Лене надо собрать вещи перед дорогой. А я пойду ее проводить.
