Андрей Никулин - Женщины лучше мужчин
По истечении пары недель, за которые мы втянулись в тяжёлую работу, нам захотелось развлечений. Вино и девочки – вот это и было нашим досугом, а что ещё нужно студентам?! Жили мы в общаге местного речного училища и были предоставлены сами себе. Ни тебе старших товарищей, ни комсомольских вожаков – студенческая вольница. Кроме нас будущих инженеров- механиков, студентов горьковского института инженеров водного транспорта, здесь проживали наши же девчонки, но с другого факультета (они были на практике и работали в порту крановщицами и приёмосдатчицами), а также коллеги из ленинградского и московского водных институтов. В общем, было весело. А если учесть, что по соседству располагался стройотряд из московского института Дружбы народов имени Патриса Лумумбы («пАтрики» - так мы их называли), то можно сказать, что в то лето в Усть-Куте был своеобразный фестиваль молодёжи и студентов. Проблемой было лишь то обстоятельство, что к июлю месяцу и до берегов Лены докатилась волна горбачёвско-лигачёвской антиалкогольной компании. Во всём городе функционировали только три винных магазина и очереди были страшные. Но когда это студентов останавливало! А те, кто обладал энным количеством спиртного становился прошеным гостем в любую компанию. Мы все тогда, и девочки не исключение, любили выпить, хотя и не были алкоголиками. Мы ими стали потом, не все, но многие.
И вот однажды, я со своим другом Серёгой (хороший парень, жаль, что потом нас жизнь крепко поссорила и развела) ждал, сидя на ступеньках у входа в общагу, наших гонцов, посланных за спиртным. До этого мы играли в карты и двое проигравших отправились «на охоту». У нас четверых сегодня был «отсыпной» день, завтра «выходной», и поэтому мы имели полное право напиться. Ребята задерживались, что и не удивительно, а в общагу стали возвращаться закончившие свои трудовые будни будущие инженеры, работающие по воли министра и на благо Родины здесь в далёком сибирском городке. Тут Серёга остановил и стал болтать с двумя довольно-таки симпатичными девчонками. Знал бы он, что заговорил со своей судьбой!
- Андрюха, а девчонки тоже из нашего института!
Мы быстро познакомились. Рыженькую звали Наташа, чёрненькую Галя. Через пять минут мы уже были приглашены на день рождения ещё одной их подруги. Мы сказали, что раз такое дело, то нам необходимо дождаться наших товарищей, которые очень удачно побежали за подарками. За сим раскланялись до вечера.
По истечению многих лет я уже смутно помню все детали того сабантуя, но один момент мне врезался в память. Уже изрядно набравшиеся мы с Серёгой стоим у открытого окна в комнате у девчонок и решаем, кому с кем быть дальше. Не придя к единому мнению, мы выбрали радикальный метод – жребий. Раскинули на пальцах: мне досталась чёрненькая, ему рыженькая. Как потом оказалось дамы решали точно такую же задачу, правда, не прибегая к жеребьёвке, в результате сделали точно такой же выбор. Так немудрено Сергей выбрал, таким образом, жену, а я … проблему.
Самое смешное, что наше знакомство могло в этот же вечер и закончится. Я, почему-то очень сильно напился к концу праздника и не мог потом вспомнить, как оказался в своей койке, а моя будущая пассия тоже основательно набралась (не осуждайте нас, мы просто были советскими студентами!) и её пьяную вдребезги захотел трахнуть один наш товарищ. Ну, валяется бесхозная пьяная баба, как тут не воспользоваться. Но в самый ответственный момент девушка очухалась и отказала самым решительным образом, я так думаю, что, очнувшись, она хотела увидеть меня, а не моего товарища. Утром мы с ним посмеялись над этим, обиды никакой я не испытывал. Да, и права-то не имел. Потом за завтраком в столовой мы показали новых знакомых ещё одному нашему приятелю, который работал в другой смене и не присутствовал на вчерашнем мероприятии.
- А вы хоть знаете, что это за Галя? – хитро спросил он нас.
- А кто?
- Её зовут Гульнара Тамирова. Татарочка. В третий общаге все её знают как Галя Дракина. Девок с их факультета поначалу поселили в «третью», а там одни судоводители. На четыре этажа мужиков две комнаты баб. Вот тут и понеслось. Её комнатами драли, только успевала бегать в туалет подмываться. Пройдёт всех четверых в комнате, лифчик на плечо и на выход – кто следующий? В этом году их в «первую» перевели, вот она и решила начать новую жизнь.
- Тьфу ты, блядь! А я ещё целовался с ней! – под смех остальных плевался неудачливый соблазнитель. Я тоже смеялся, как и все остальные, но сам думал: «Ни хрена себе у девочки репутация! А ведь сразу-то и не поймёшь. А она молодец, ведёт себя, как ни в чём не бывало.»
Сразу скажу, что репутация женщины, или как сейчас модно говорить – имидж, для меня ни тогда, ни теперь ничего не значит. Больше скажу, женщина с такой вот репутацией, меня только больше заводит. А на общественное мнение я всегда «кладу с прибором». А уж тем более студента, имеющего прямо скажем не богатый сексуальный опыт, такая репутация только привлекала. Излишней брезгливостью, в отличие от моих товарищей я не страдал.
Я ещё раз присмотрелся к девочке, когда та с подругами выходила из столовой. Худенькая, но высокая, минимум косметики, родимое пятно на шеи, маленькие девчоночьи грудки, мальчишечья попка. Ничего особенного. Национальность выдавали скулы и чуть раскосые глаза. Девушка прошла мимо нашего столика, даже не взглянув на нас.
В следующие наши выходные я организовал поход в лес, благо тайга подступала прямо к нашему общежитию. Естественно, что были приглашены наши недавние знакомые. Мой товарищ, которому Галя (так в дальнейшем и будем её называть) дала отворот-поворот пойти отказался. Поначалу Галя вела себя отчуждённо, наверняка подозревая, что слава уже догнала её и здесь. Я же ни чем себя не выдал. А концу застолья мы с ней ускользнули от компании, и я сумел уговорить её пойти со мной в мою комнату. То, что там спали четверо моих товарищей, меня не смущало, похоже не было препятствием это и для девушки. По крайней мере, долго уговаривать лечь в койку не пришлось. Мы разделись, и тут я обнаружил, что у неё лобок выбрит наголо, я пацан, ещё не знал, что у татарок, как и у всех мусульманок это в порядке вещей. Тогда же этот факт поверг меня в некоторое смятение, я не подозревал, что это гигиеническая мера, а не последствие какой-то венерической болезни. Правда пыл это мой не остудило и не остановило. Остановила меня сама Галя, твёрдо сжав ноги и не позволяя моему изнывающему члену заняться делом.
Насилия над женщинами, какая бы дурная слава не тянулась за ними, я не приемлю. Мы промучились всю ночь. Целовались до одурения, я истискал её маленькие груди, она судорожно сжимала мой многострадальный член – но не давала! Может быть, она вспомнила свою «общажную жизнь», и подумала, что вот я её трахну, а потом ей займутся остальные находящиеся самцы в комнате. Не знаю! Только под утро, когда наши соседи недвусмысленно начали шевелиться и вздыхать, Галя легла на спину, раздвинула ноги и решительно вставила мой хуй в свою пизду. Я быстро почувствовал, что её маленькая и узкая дырка, не соответствует репутации хозяйки. Несколько нервных движений и я кончил. Галя поцеловала меня, быстро натянула джинсы и майку, и ушла. За всю ночь мы не проронили не слова.
- Ну, слава богу, дала, наконец-то, - мерзавцы на соседних койках дружно заржали.
- Я уж думал крикнуть «Ну, дай же ты ему скорей!»
- Надо было парни хором крикнуть: «Давай, давай!!!», как «Шайбу! Шайбу!»
- Ладно, харэ подкалывать, пацан и так намучился!
Я бы тоже с ними посмеялся, только вот сил не было, всё отняла у меня эта «ночь любви».
Потом мы трахались всё оставшееся время, что были в этом далёком сибирском городе.
«Гроза началась стремительно. Берег реки опустел. Крупные капли дождя больно хлестали по голому телу. Они, держась за руки, бросились опрометью в ближайший фанерный домик. Девушка смеялась и на ходу буквально сорвала с себя лифчик. Трусики врезались ей в попку. Её купальник, какой-то детской расцветки в горошек, почему-то совершенно намок под дождём. И ему показалось, что это вовсе и не купальник, а обыкновенное нижнее бельё. В домике было, какое-то подобие нар и они легли, тесно прижавшись, друг к другу. По фанерной крыше хлестал дождь и от сильного ветра весь домик подозрительно шатался. Он стал целовать её, она ещё сильнее прижалась к нему своими острыми сосками. Изогнувшись, девушка ловко скинула свои детские трусики и требовательной рукой достала из плавок его набухший член. Крики и стоны девушки, когда он методично надвигал её бритую щелку на свой малочувствительный, как это всегда бывает с похмелья, член, слились с шумом непогоды снаружи. Они кончили вместе, гроза прекратилась также резко, как и началась.
- Ты любишь меня, - спросила девушка, не ожидая ответа. «Интересно осталось ли у пацанов чего-нибудь выпить?» - подумал он…»
