Андрей Кивинов - Божий промысел
– Правда?
Вместо ответа Катя достала из сумочки платок и осторожно вытерла грязь с его щеки.
– Не бойся… Я с тобой.
За Литейным мостом их остановил инспектор Д11С. Гена нечаянно пересек двойную осевую. Вернее, разметки на проспекте просто не было, за зиму она стерлась, а новую не нанесли. Причем, из-за резкого поворота и слабого освещения вписаться в полосу мог только профессиональный гонщик. Чем и пользовались бдительные стражи дорог – сразу пять полицейских машин несли вахту.
Катя вспомнила, что Машка, разъезжавшая на дамском «шевроле» жаловалась на это место. Типичная ловушка. Пересечение двойной осевой – стопроцентное лишение прав. После чего наглое вымогательство. Инспектор – старший лейтенант, представившийся Петровым, подтвердил опасения.
– Нарушаем… Двойная осевая. Документы на машину и права. Гена явно расстроился.
– Посиди, я сейчас.
Он вышел из «рено», вместе с инспектором направился к полицейской машине, по ходу что-то доказывая. Катя с тревогой наблюдала, как они сели в салон и захлопнули дверь. Какая невезуха. Ведь Гена может решить, что все это из-за нее. Сначала одни грабители, теперь другие. Что она притягивает неудачу.
Но она ничего не притягивает! Наоборот! Она молит бога, чтобы с ним ничего не случилось.
Разборка заняла минуты две. Гена покинул полицейский «жигуленок», на ходу убирая бумажник. Понятно без объяснений. Досудебное разбирательство.
– Сколько взяли? – негромко спросила она, когда ее новый друг опустился в кресло и пристегнулся ремнем.
– Пять, – нехотя ответил он, бросив на нее взгляд, характерный для болельщика, смотрящего на купленного судью.
Да! Она угадала! Он, наверно, решил, что все это из-за нее!
– Пять тысяч?
– Да уж не сотен.
– Ничего ж себе! Это треть моей зарплаты!
– Иначе лишение прав. Ничего не поделать. У них видеозапись, суд на их стороне. Я сам виноват.
И снова тон, которым не признают собственные ошибки.
– Погоди…
Катя отстегнулась, вышла из машины и с видом прораба, приехавшего оценить работу гастарбайтеров, направилась к «жигулям». И снова ей показалось, все происходило помимо ее воли, а словно автоматически, как и там, возле Инженерного замка.
– Катя!.. Погоди! Поехали! – Гена выскочил следом. Поздно…
Она с такой силой дернула за ручку двери, что чуть не оторвала последнюю.
– Деньги верните!
Инспектор вздрогнул так, что пятисотенные купюры, которые он пересчитывал, выпали из рук на форменные брюки, а часть вылетели на асфальт.
– В чем дело? Вы кто такая?
Вместо ответа Катя выхватила из сумочки мобильный и набрала номер телефона доверия, начертанный на борту «жигулей».
– Здравствуйте! Только что моего мужа остановил инспектор с номером семь-семь-восемь. Здесь еще несколько машин, я могу продиктовать номера. Они устроили ловушку и собирают деньги. Пожалуйста, проверьте, где должны сейчас находиться эти машины. Записывайте!
Старлей выскочил из своего транспорта с такой прытью, словно последний был заминирован. Попытался вырвать мобильник. Две машины с мигалками тут же уехали. Подбежал Гена.
– Кать, погоди… Я же сам…
Катя, прикрываясь сумочкой, диктовала номера. Она не понимала, что с ней происходит. Еще несколько дней назад она покорно слушала газовщика, откровенно разводившего ее на деньги. И даже не пыталась протестовать. А сейчас готова разорвать офицера полиции.
Офицер не оставлял попыток вырвать мобильник, оглядываясь при этом по сторонам, будто вор-карманник, и бормоча какую-то ерунду, мол, он ничего не брал и что женщина может быть привлечена за оскорбление представителей власти.
– Это вы власть?! – Катя оторвалась от мобильника. – Власть должна меня защищать, а не устраивать ловушки, чтобы бабок наварить! Давайте, привлекайте! Только я вас тоже на мобильник записала! Посмотрим, кто кого привлечет.
Инспектор с легкой укоризной посмотрел на Гену, как бы намекая – угомони свою подругу.
– Катя, прекрати…
– Я не буду ничего прекращать!!!
Инспектор, сообразив, что дамочка без царя голове и готова на подвиг, решил не осложнять себя жизнь. Прыгнул в машину и газанул от греха подальше, на ходу выкинув в окно несколько купюр. Кто знает, не меченные ли они?
Катя продиктовала последний номер. Гена принялся собирать деньги.
– Девушка, инспектор семь-семь-восемь находится в Центральном районе.
– Узнайте у него, что он делает на Лесном проспекте. И остальные тоже. До свидания. Она отключила трубку, отдышалась. Гена взял ее под руку и отвел к машине.
Нора Джонс по-прежнему мурлыкала джаз своим бархатно-кошачьим голосом.
– Зря звонила… Они наверняка и так знают.
– Может, и знают… Только деньги он вернул. С этим не поспоришь.
– Спасибо, – немного помолчав, поблагодарил Гена, – если откровенно, я просто растерялся… Как-то все по-дурацки… Они ж действительно устроили здесь ловушку.
– Они берут, потому что все платят.
– Да, согласен.
Катя мгновенно оттаяла и успокоилась.
– Ладно… Поехали. Ничего, что я назвалась твоей женой?
– Совсем ничего.
На чай Гена не просился.
И снова не оставил номер мобильного.
* * *– Не переживай. Объявится, – приободрила опытная коллега Маша, выслушав от Кати историю вчерашних приключений, – иначе бы он не потащил тебя в кабак и не читал бы стишки. Да и в театр. Значит, есть у него к тебе какой-то интерес.
– Но почему тогда не оставить телефон? – по-прежнему не успокаивалась Катя.
– Да мало ли… Может просто забыл, а может, боится, что ты позвонишь в неудачный момент, например, когда он будет с другой дамой.
Да, возможно… И как ни печально, но версия, что Гена обычный пикапер, пока не опровергнута.
– Ставлю сто к одному – позвонит сегодня же.
Катя установила в мобильнике самый громкий сигнал, хотя он и так был довольно громким. Моментально прерывала разговор с клиентами и знакомыми, если поступал параллельный вызов. И раз в минуту поглядывала на дисплей – не пропустила ли звоночек.
– Судя по твоему неадекватному поведению, юноша оказал на тебя неизгладимое впечатление, – вновь подметила Машка, – и ты готова провести с ним остаток дней. Я угадала?
– Насчет дней пока не уверена, но в остальном – да, наверное.
Катя не стала скрывать очевидное. Да и зачем? Гена ей действительно нравился.
– Если хочешь продлить удовольствие, не давай затащить себя в койку. По крайней мере, на втором свидании.
– Да ну тебя!
Вообще-то, резон в Машкиных словах имелся. Все волшебство может закончиться именно на койке. Просто потому, что инстинкт охотника сразу же сойдет на нет. Чего ужасно не хотелось бы.
Он позвонил в час дня. Как Катя не подготавливала себя к звонку, дяденька «мандраж» тут же напомнил о своем присутствии. Пальцы автоматически принялись мять все, что попадалось под руку. Выжил только дырокол – потому что железный.
Гена сообщил, что наведался в травмпункт, серьезных проблем нет. Так ушиб почки, но это не вызовет летального исхода. Потом поинтересовался, во сколько Катя сегодня заканчивает работу.
– В шесть, – на автомате ответила та, предусмотрительно не уточняя цели вопроса.
– (У кей, – коротко ответил он и отключил связь.
В обеденный перерыв, вместо того чтобы вкусить традиционного салата, Катя помчалась в салон красоты, находящийся в соседнем с офисом здании. Заняла у Машки всю наличность. Что бы ни случилось сегодня после работы, она должна бы во всеоружии. «Всеоружие» влетело в прелестную сумму, но зато Машка, увидев вернувшуюся в офис коллегу, всплеснула руками.
– Фотошоп! Реальный фотошоп! Только на улицу не выходи, все кобели сбегутся!
Катя привыкла к подобным шуточкам подруги и не обижалась.
– И в сеть фотку не выкладывай – устанешь отбиваться от атак. Сколько отдала за грим?
– Не важно.
– Конечно, не важно, когда дело пахнет стихами.
– Прекрати.
Разумеется, заходящие в офис клиенты мужского пола обращали на менеджера более пристальное внимание, чем обычно. И почему она раньше не догадалась просто посетить салон? Видимо, не было повода. Вернее, настроения. Ввиду кажущегося отсутствия перспектив.
Зря. Оказывается, перспективы есть всегда. Поэтому салоны открываются в каждом подъезде.
Без пяти шесть она осторожно выглянула через жалюзи офисного окна. Бордового «рено» не было. А что, если он спросил про окончание работы просто так? Для поддержания разговора.
Дяденька «мандраж» вновь напомнил о своем существовании. Катя немного задержалась, вновь выглянула в окно. Все та же безрадостная картина.
Она попрощалась с уборщицей, пару раз в неделю приходившей в офис, вышла на улицу. Никого. То есть кто-то конечно был, но не тот, кого она надеялась увидеть. До остановки маршрутки минут десять ходьбы через небольшой парк. Она всегда ходит здесь, даже в слякоть. В отличие от основной массы клерков, обходящих парк по сухому асфальту.
