Майя Новик - Ларёк
— Днем пациентов мало, отосплюсь, — махнула она рукой, на мое предостережение.
Конечно, было бы логичнее, если бы работать с Олегом пошла Лена, но она наотрез отказалась. Мол, она слишком поздно приезжает из Иркутска, и так устает, так устает…
Олег пожал плечами, как бы принимая отказ супруги, и вышел работать со Светланой. В первую же смену Лена приехала после института в ларек, посмотреть, с кем же будет работать ее «Олежек». Увидев хотя и привлекательную, но простую на вид девушку в длинном клетчатом платье с пуговичками впереди, не накрашенную и скромную, она успокоилась. А зря.
События не заставили себя ждать. Буквально через две смены Олег появился в ларьке пьяный и, счастливо улыбаясь, громко, отчетливо сообщил нам о том, что он влюбился в Светлану и уходит от Лены. Сперва я полагала, что он сошел с ума, и отказывалась верить в то, что он говорит. Потом спросила, знает ли Лена.
— Да, — ответил он и снова глупо улыбнулся.
Скажу честно, я всегда полагала, что Ломакин достоин большего, чем быть пажом Лены. Но она крепко держала добычу в своих холеных ручках и не желала ее отпускать. Неужели он, наконец, вышел из повиновения? Через сутки об этой новости знал весь ларек. Новенькая продавщица, заменившая уволившуюся Ирину, Валерия, только ахнула от такой новости.
— Во мужики дают? А?
Валерия была на пару лет старше меня, примерно полгода назад, может чуть больше, от нее ушел муж, и она осталась с четырехлетнем сыном Антоном. История ее была романтической и одновременно заурядной: он заметил ее и стал за ней ухаживать, когда ему было пятнадцать, а ей — семнадцать. Ухаживал с упорством маньяка, и Валерия в конце концов сдалась. В армию он ушел, когда Антошка уже родился. Два года она жила со свекровью и верно ждала мужа. Через год после того, как он вернулся из армии, он ушел к женщине, которая была старше его на двенадцать лет. Я видела его фотографию — огромный, толстогубый юнец с круглыми глазами и тяжелым подбородком странно смотрелся рядом с Валерией.
У Валерии была изумительная внешность — светло-русые волосы она красила в темно-медный цвет и была белокожа. Мелкие, очень изящные черты постоянно меняющегося, подвижного лица придавали ей вид подростка. Да ей и давали в самом «худшем» случае лет восемнадцать, но никак не двадцать пять. Но главным достоинством были глаза: живые, глубокого изумрудного цвета, они постоянно смеялись. Я редко видела ее грустной или озабоченной.
— А чего хмуриться, скажи на милость? — спрашивала она меня, — Иду по улице, все хмурые-прехмурые, смотреть тошно. А я улыбаюсь — назло им всем. А вот так! А вот мы такие!
Она демонстративно жевала резинку и постоянно красиво курила, выпуская тонкие струйки дыма аккуратно подкрашенными губами. У нее был безупречный вкус, и даже в этот грязный ларек она одевалась, словно в офис. Крохотная витрина в ее смену была безупречна, и складывалось впечатление, что бутылки, завидев ее элегантный костюм, сами выстраивались по росту и цене. Илья то и дело поглядывал на нее, а она воспринимала его знаки внимания с таким юмором, что он тушевался и старался держаться подальше. Я быстро с ней подружилась.
Вечером этого же дня, во время пересмены в ларьке появилась Леночка. Она прибыла, по-видимому, тщательно разработав стратегию борьбы за Ломакина, а вернее, за его карман, потому что в следующее мгновение они вместе с Ильей обрушились на меня с просьбами поговорить и с Олегом, и со Светланой. Леночка отнюдь не выглядела убитой горем: норковый берет и ее лучшая каракулевая шубка безупречно сидели на ней. Недоуменным взглядом аристократки, неожиданно попавшей в Гарлем, она смотрела вокруг и говорила тихо, но твердо.
— Лиана, ты ведь понимаешь, у него просто блажь, мы прожили два года, а это что-то значит… Ну кто она такая, эта девочка… — Лена не была старше Светланы, но считала, что может позволить себе фамильярность по отношению к сопернице. — Лиана, поговори с ним, пожалуйста. Он тебя послушает. Мы ведь подруги, сделай это ради меня.
Говорить с Ломакиным мне совершенно не хотелось, но деваться было некуда, Леночка умело давила на чувство долга, которое было у меня так развито. В конце концов я промямлила, что поговорю с Олегом. Леночка сразу же подхватилась с лежанки и засобиралась домой.
— Ильяим, ты меня проводишь, тут ведь недалеко, это быстро. Лиана, ты не против?
Я пожала плечами. Пользуйтесь.
Когда они вышли, Валерия посмотрела на меня.
— Это и есть жена Олега? Ну что еще мужикам нужно? А?
Разговор с Олегом состоялся через два дня. Он приехал в ларек на своей белой «шестерке», и я, оставив Ильяа подежурить, решила прокатиться с ним, а заодно и поговорить. Мы отъехали в сторону Еловки, остановились на обочине.
— Лиана, — первым начал Ломакин, — я знаю, что Лена просила тебя поговорить со мной, и все такое прочее. Говорю сразу — бесполезно. Это решение обдумано. С Леной я больше жить не буду. Все, баста! Она сейчас наизнанку вывернется, лишь бы все вернуть назад. Раньше надо было думать. Светланка нормальная девчонка, без всяких вывертов, я люблю ее. Все.
Я вспомнила, как Олегу кто-то нагадал, что он женится на девушке по имени Светлана и через два года разобьется у нее на глазах.
Ломакин с безнадегой посмотрел на меня.
— Слушай, лучше быть два года счастливым, а потом умереть, чем еще сорок лет терпеть Лену. Ты ведь сама знаешь, на что она способна, сама знаешь, в каких компаниях она бывает, к тому же выпить не дура… Баста! Я больше не могу! Три часа ночи, ее дома нет, сидишь, думаешь, ну все, убью сучку! Наверняка ведь со своими институтскими кобелями шляется. Придет. Сразу — прыг ко мне на колени. Олежек милый, Олежек хороший, такого наплетет, что сам думаешь, может, с ума схожу, может, в самом деле мерещится мне все это. Не-ет, больше не могу.
Потом он как-то странно на меня посмотрел, это было заметно даже в темноте.
— А знаешь, по-моему, на этом все не кончится, — он что-то хотел добавить, но только тряхнул своими кудрями и завел машину.
Ломакин понял меня по-своему и решил форсировать события. Он знал, что просто так Лена не съедет из его квартиры, и на следующий день вернувшаяся не вовремя домой Лена банально «застукала» его со Светланой. Судя по всему, он подстроил это специально, но когда в прихожей послышались шаги жены, Ломакин… спрятался за шкафом. Об этом намного позже рассказала мне сама Светлана.
— Знаешь, это сейчас я смеюсь, — говорила она, прыская в кулак, — а тогда мне было не до смеха. Пуговки на платье у меня расстегнуты до пояса, хоть бы дверь подержал, что ли… Вот чудо!
Разнообразные события, последовавшие за этим, напоминали Санта-Барбару, только закручено все было похлеще, чем в сериале, и происходило на самом деле. Пересудам не было конца. Мужики сочувствовали Олегу, женщины жалели Леночку. Через два дня прямо перед сменой Олега уволили. Светлана осталась одна, и с ней вышел работать Илья, который как-то очень вовремя оказался в ларьке. План, разработанный безусловно Леночкой, был прост и, как ей казалось, гениален: Илья должен был всеми мыслимыми и немыслимыми способами соблазнить Светлану в ларьке, а потом «открыть глаза» Олегу на то, какую стерву он, оказывается, любит. Затея не удалась, однако Илья уверенно заявил, что Светлана испорченная дрянь и приставала к нему всю смену. Поверить в это мог только имбецил, и то, если он вчера родился.
Светлана, может, и выглядела простушкой, но таковой не была. Она мигом сообразила, откуда дует ветер и… уволилась. Она предпочла Олега сомнительному заработку. После чего Ломакин поставил Леночке условие — или она немедленно выезжает из квартиры, или он меняет замок. Леночка быстро сообразила, что может остаться без своих шубок, юбочек и туфелек и быстренько нашла машину — грузовичок. Она поставила одно условие — чтобы Олега в тот момент, когда она будет забирать вещи, в квартире не было. Вернувшийся вечером Ломакин обнаружил пустые шкафы (вся его одежда была на нем — джинсы, рубаха и куртка) и то, что исчез мамин дорогой сервиз.
— Ну сервиз-то ей зачем? — воскликнул он в полном недоумении.
В остальном запустение квартиры не произвело на него сильного впечатления: он и ожидал, что Леночка своими хищными лапками выгребет все.
Два последующих дня Леночка появлялась в ларьке по вечерам. Она роняла скупую слезу крокодила, и жаловалась на то, что ее жизнь сломана, а сердце разбито, потому что жить без Ломакина она не может.
— Лиана, ты не понимаешь, ведь он такой… А какая у него попочка, боже мой! Ну у кого я еще найду такую?
Против этого аргумента возразить было нечего. Я молчала. Потом Лена ездила куда-то далеко, в деревню, к какой-то бабке, чтобы та «отворотила» Ломакина от Светланы и «присушила» его к Лене. Результатов это не принесло.
— А ты съездить не хочешь? — спросила она меня, глядя в упор. Я пожала плечами, Я не поняла куда она клонит, а, может, не захотела понять.
