Хелен Филдинг - Бриджит Джонс: грани разумного
– ...Защищать и поддерживать её...
Б-бах! Футбольный мяч с треском плюхнулся в проход, отскочив от спины платья Джуд.
– ...В радости и в горе...
Двое мальцов, обутых, могу поклясться, в балетные башмачки, вырвались на свободу – соскочили со скамей и ринулись за мячом.
Раздался приглушённый грохот, затем, всё громче, яростный шёпот мальчишеской разборки, а тот самый бэби как раз опять принялся разоряться.
За всем этим шумом слабо послышалось, как Подлец Ричард произнёс: «Да»; впрочем, с таким же успехом это могло сойти и за «Нет», если бы не тот очевидный факт, что он и Джуд не отрываясь смотрели друг другу в глаза, лучащиеся счастьем.
– Джудит Кэролайн Джонкил...
Как получилось, что у меня только одно имя? Неужели у всех кроме меня после имени длиннющие списки тарабарщины?
– ...Берёшь ли ты Ричарда Уилфрида Алберта Пола...
Уголком левого глаза уловила – молитвенник Шерон исчезает из поля моего зрения.
– ...В мужья...
Теперь молитвенник Шеззер определённо исчезает... В тревоге обернувшись, успела увидеть, как Саймон, в полном утреннем наряде, бросился вперёд. У Шеззер начали подкашиваться ноги, будто в медленном реверансе, и она тяжело осела прямо на руки Саймону.
– ...Обещаешь ли ты любить его, заботиться о нём...
Саймон рывками тащил Шеззер к ризнице; ноги её, выглядывавшие из-под сиреневого гриба-дождевика, волочились по полу, как у покойника.
– ...Почитать и слушаться...
Слушаться Подлеца Ричарда?! Мелькнула мысль: последовать за Шеззер в ризницу и убедиться, всё ли с ней в порядке. Но что подумает Джуд, если сейчас, в самый ответственный момент, обернётся и обнаружит, что мы с Шеззер слиняли?..
– ...До конца своих дней?
Несколько глухих ударов – это Саймон затаскивал Шеззер в ризницу.
– Да.
Двери ризницы с треском захлопнулись.
– Объявляю вас...
Двое мальчишек выскочили из-за купели и припустили обратно по проходу. Боже, ребёнок теперь просто надрывался...
Священник сделал паузу и прочистил горло. Я взглянула назад: мальчишки играют с мячом, стукая им о скамейки. Поймала взгляд Марка; он вдруг положил молитвенник, вышел из-за скамей в проход, ухватил ребят под мышки и торжественным маршем вынес из церкви.
– Объявляю вас мужем и женой.
Вся церковь взорвалась аплодисментами, а Джуд и Ричард сияли счастливыми улыбками.
К тому времени, как мы закончили расписываться в реестре, атмосфера среди детей в возрасте до пяти лет стала подлинно праздничной – перед алтарём происходил настоящий детский приём. Обратно по проходу мы шествовали вслед за разъярённой Магдой, которая вытаскивала из церкви визжащую Констанс со словами:
– Мама тебя отшлёпает... отшлёпает...
Когда вышли на леденящий дождь и сильный ветер, до меня донеслось, как мамаша маленьких футболистов противным голосом отчитывала смущённого Марка:
– Но ведь это замечательно – дети ведут себя естественно на свадьбе! Собственно, ради того и свадьба!
– Ну, не знаю... – бодро отозвался Марк. – Что касается меня – ни слова не расслышал.
Мы вернулись в Кларидж и обнаружили, что родители Джуд развернулись вовсю: бальный зал украшают длинные бронзовые гирлянды с листьями и плодами, пирамидами позолоченных фруктов и херувимами размером с ослов. Повсюду переговаривались:
– Двести пятьдесят тысяч...
– Да что вы, никак не меньше трёхсот!
– Вы шутите – Кларидж?! Полмиллиона!
Мельком заметила Ребекку: лихорадочно оглядывает зал, на лице застыла улыбка – прямо кукла с головой на трости. Джайлс нервно следовал за ней, рука его блуждала где-то у её талии.
Отец Джуд, сэр Ралф Рассел (вид такой, будто сейчас заорёт: «Эй, не волнуйтесь, я безумно богат и у меня успешный бизнес!»), дождавшись своей очереди, тряс руку Шерон и рычал:
– А, Сара, вам уже лучше?
– Шерон, – с лучезарной улыбкой поправила Джуд.
– О да, спасибо. – Шез деликатно прикрыла рукой горло. – Это просто жара...
Мне стало смешно – холод такой, что все наверняка надели тёплое бельё.
– Ты уверена, что причина не в том, как упорно ты сопротивлялась шардонне? – вставил Марк.
Она со смехом погрозила ему пальцем.
Мама Джуд, с застывшей ледяной улыбкой, худая как жердь, напоминала кошмарный инкрустированный манекен; какие-то непонятные буфы торчали у неё на месте бёдер, призванные, видимо, создать впечатление – там что-то есть. (Отрадно, что некоторым приходится прибегать к подобным хитростям!)
– Джайлс, не клади бумажник в карман брюк, дорогой, от этого кажется, что у тебя толстые бёдра, – протрещала Ребекка.
– А теперь ты впадаешь в зависимость, дорогая, – заметил Джайлс, потянувшись руками к её талии.
– А вот и нет! – отрезала Ребекка, раздражённо оттолкнув его руку, но тут же спохватилась, улыбнулась и закричала:
– Марк!
Ребекка смотрела на него, как будто толпа исчезла, время остановилось и оркестр Глена Миллера сейчас заиграет «Никто, кроме тебя».
– А, привет! – небрежно поздоровался Марк. – Джайлс, старик! Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу тебя в жилете!
– Привет, Бриджит! – Джайлс смачно чмокнул меня в щёку. – Прелестное платье.
– Если не считать дырки, – вставила Ребекка.
В гневе отвернувшись, я заметила в углу комнаты Магду: на лице отчаяние, судорожно убирает с лица несуществующую прядь волос.
– А, это элемент дизайна, – пояснил Марк с гордой улыбкой. – Пакистанский символ плодородия.
– Извините.
Встав на цыпочки, я шепнула Марку на ухо:
– С Магдой что-то неладно.
Магда, вконец расстроенная, едва могла говорить.
– Прекрати, дорогая, прекрати... – рассеянно твердила она Констанс – та с усилием запихивала в кармашек фисташкового костюмчика шоколадную конфету.
– Что случилось?
– Эта... эта... ведьма, с ней у Джереми был роман в прошлом году... она здесь! Пусть только посмеет, чёрт подери, с ней заговорить...
– Эй, Констанс, тебе понравилась свадьба? – Подошёл Марк, протянул Магде бокал с шампанским.
– Что-что? – Констанс округлила глазки на Марка.
– Свадьба, в церкви.
– Пазник?
– Да, – засмеялся Марк, – праздник, в церкви.
– Так ведь мама меня увела. – Констанс смотрела на него как на полоумного.
– Проклятая сука! – прошипела Магда.
– Там уж да... там пазник, – мрачно изрекла Констанс.
– Ты не мог бы её увести? – шепнула я Марку.
– Пойдём, Констанс, поищем футбольный мяч.
К моему удивлению, Констанс взяла Марка за руку и радостно засеменила за ним.
– Проклятая сука! Я... её убью, я её...
Взглянула туда, куда устремила взор Магда: молодая девушка, в розовом наряде, вела оживлённый разговор с Джуд. Та самая, с которой в прошлом году я видела Джереми в ресторане в Портобелло и ещё раз однажды вечером – рядом с Айви, они садились в такси.
– О чём Джуд думала, когда её приглашала? – Магда была в ярости.
– Ну, откуда Джуд знать, что это она? – возразила я, наблюдая за ними. – Может, она с ней работает, или... мало ли что.
– Эти свадьбы! Всё только для неё! О боже, всё Бридж... – Магда заплакала и стала рыться в сумочке в поисках носового платка. – Прости меня...
Шез, почуяв неладное, уже спешила к нам.
– Сюда, девочки, сюда!
Ничего не замечавшая Джуд, окружённая восторженными друзьями родителей, как раз готовилась бросать букет. С громкими возгласами она пробиралась к нам, увлекая за собой свою свиту.
– Давайте! Бриджит, приготовься!
Как при замедленной съёмке – я смотрела – букет летел по воздуху в мою сторону; почти поймала его, но взглянула на залитое слезами лицо Магды и отбросила букет Шеззер; та уронила его на пол.
– Леди и джентльмены! – Дворецкий, в нелепых бриджах, стукнул молотком в форме херувима по бронзовому аналою, убранному цветами. – Прошу вас встать и сохранять тишину, свадебная процессия сейчас проследует во главу стола.
Чёрт, «во главу стола»! Где мой букет? Наклонилась, подняла букет Джуд из-под ног Шеззер и, натянуто улыбаясь, прикрыла им дырку в платье.
– Именно когда мы переехали в Грейт Миссенден, выдающиеся таланты Джудит в плавании «свободным стилем» и баттерфляем...
Пять часов, сэр Ралф выступает с речью вот уже тридцать пять минут.
– ...Стали совершенно очевидны не только для нас, её, как всем понятно, пристрастных... – И оторвался от бумажки.
По аудитории прошла слабая волна покорного, вымученного смеха.
– ...Родителей, но и для всего графства Саут Букингемшир. В тот год Джудит не только заняла первое место в трёх подряд соревнованиях по плаванию баттерфляем и «свободным стилем» в юношеской Лиге пловцов Саут Букингемшира, но и получила золотую медаль за три недели до первых экзаменов!..
– Что происходит у тебя с Саймоном? – шепнула я Шез.
– Ничего, – отозвалась она, уставившись в пространство прямо перед собой.
– В этот самый очень насыщенный год Джудит отмечена на экзаменах по кларнету – так рано проявилась в ней та «универсальная женщина», которой ей суждено было стать...
