Имоджен Эдвардс-Джонс - Тоскана для начинающих
И едва они там оказываются, землетрясение со всей силой обрушивается на «Casa Mia». Полки падают со стен, кухонные столы разваливаются, стекла выскакивают из оконных рам и разбиваются вдребезги. Крыльцо обваливается, фасад и потолок над столовой для гостей рушатся, пыль и куски черепицы сыплются в нижние комнаты. Внешняя стена Белиндиной террасы трескается. Чуть погодя постройка из дешевого, некачественного цемента, использованного вороватым британским дизайнером, у которого Белинда купила дом, разваливается на куски, увлекая за собой крышу и две другие стены. За какие-то двадцать пять секунд «Casa Mia» рассыпается как колода карт и обе женщины остаются погребенными под обломками.
Грохот стоит оглушительный. Лязг сминающегося металла, треск ломающихся старых балок, звон разбивающегося стекла: кажется, будто открылись врата ада, позволяя Белинде и Лорен слышать, что происходит внутри. После этого грохота настает короткая передышка. Потом с шумом обрушивается всепоглощающая, все покрывающая собою плотная пыль. А потом воцаряется тишина.
Белинда первая подает голос. Она кашляет, прочищая горло, но по ошибке глубоко вдыхает и снова наполняет легкие пылью. Это вызывает новую волну кашля: она задыхается и хрипит, очищая нутро и вновь наполняя его превратившимися в пыль внутренностями дома. Наконец она задирает подол своей ночнушки и закрывает им нос и рот. Поры рубашки позволяют дышать, а ткань фильтрует воздух. Лорен не издает ни звука. Ее тело тяжело свалилось Белинде на ногу возле другого конца стола.
– Лорен? – зовет Белинда. – Лорен? Ты жива? – Ответа нет. Белинда начинает паниковать. Ее сердце бешено бьется, руки дрожат. Внутри все трепещет. – Лорен? Лорен? – Она слегка пинает обмякшее тело. – Лорен?
– М-м?
– Ты жива? – спрашивает Белинда.
– Что?
– Ты жива? – спрашивает Белинда. – Ты что-нибудь себе повредила?
– Гм… да… определенно да… Но я перенесу и больше, чем «смертоносное землетрясение», – растягивая слова, произносит Лорен, с трудом принимая сидячее положение посреди груды обломков. – Я землетрясение-устойчивая. Разве я тебе не говорила? – Она начинает кашлять, задыхаясь, пытаясь добыть глоток воздуха.
– Прикрой рот, – подсказывает Белинда. Лорен натягивает ставшую совсем серой майку и накрывает ею рот, – Дыши медленно.
Женщины пристально смотрят друг на друга. Обе серые от пыли; она покрывает их лица толстым слоем, будто пористая маска. Только белки глаз ярко блестят среди грязи. Волосы тоже покрыты пылью. Белиндина шевелюра украшена налетом мусора и щепок, насыпавшихся на нее со всех сторон, а пряди Лорен стали толстыми, жесткими и серыми, будто кто-то намазал их обойным клеем. Вытянув вперед ноги и прикрывая рты самодельными масками, они сидят на полу. На босых ступнях Белинды – множество мелких порезов, кровь медленно сочится из них и впитывается в окружающую пыль. У Лорен сломано плечо. Пока еще клокочущее в ее крови возбуждение помогает приглушить страдания, но острая красная игла боли пронзает ее насквозь, стоит лишь пошевелиться. Она старается сидеть неподвижно, насколько это возможно.
– Как нам отсюда выбраться ? – спрашивает Белинда, передвигаясь под маленьким столом.
– Понятия не имею, – отвечает Лорен.
– Оставайся тут, – распоряжается Белинда. – Надо посмотреть, могу ли я вообще двигаться.
Она встает на четвереньки и пытается выползти из-под стола.
– Осторожно! – предостерегает Лорен.
– Я осторожно, – говорит Белинда, высовывая голову. – О Боже! Весь мой дом рухнул! Ничего не осталось. – Кресло ее бывшего мужа свалилось возле стола, она старается сдвинуть его с дороги.
– Осторожно! – повторяет Лорен.
– Ты, черт возьми, заткнешься? – шипит Белинда. – Я знаю, что делаю. – Она еще раз толкает кресло, а с ним – весь строительный мусор, наваленный сверху. Он рушится с шумом. Белинда как раз успевает убрать голову обратно под стол, и женщины снова оказываются погребены под обломками.
– Черт! – говорит Белинда, кашляя и стряхивая пыль с лица.
– Это была дурацкая идея, – замечает Лорен.
– Не желаю от тебя ничего больше слышать, – фыркает Белинда. – Похоже, мозги бизнес-леди не очень-то полезны посреди Тосканы.
Обе сидят молча, осознавая весь ужас своего положения. Они не только застряли здесь и обречены оставаться вместе, пока их не спасут…
По сути, нет никакой гарантии, что это вообще случится! Как сказал Жан Поль Сартр: «L'enfer, с'est les autres» – «Ад– это другие люди». Обе начинают ясно понимать, что это означает. Лорен вздыхает и хватается за плечо, прислонясь головой к ножке стола.
– Это ты виновата, – говорит Белинда.
– Что? – кашляет Лорен.
– Это ты во всем виновата, – повторяет Белинда.
– Боже, Белинда, – говорит та, слегка приподнимаясь, – мне, возможно, многое по плечу, но осуществить такое даже я не способна – это под силу только Богу.
– Я знаю. Но если бы ты не приехала в эту долину, у меня не было бы всех этих проблем и я бы не сидела тут, погребенная заживо вместе с тобой.
– Тогда ты сидела бы тут, погребенная заживо одна, – говорит Лорен.
– Именно! – восклицает Белинда с торжеством.
– Так ты хочешь сказать, что быть погребенной заживо лучше одной, чем со мной?
– Да.
– Боже! – вздыхает Лорен. – Ну, я тоже не могу сказать, что в восторге от твоей компании. По правде сказать, в десять раз лучше было бы быть похороненной тут заживо с чертовым Джорджем Бушем, чем пройти через все это с тобой.
– Незачем ругаться, – замечает Белинда.
– Иди ты в задницу, – отзывается Лорен. – Я правда так тебе неприятна?
– Да.
– А-а.
– Ты разрушила мою жизнь, – говорит Белинда.
– Я разрушила твою жизнь? Я разрушила твою жизнь ?
Не смеши меня! – Она смеется. – По всему выходит, что твоя жизнь была уже достаточно разрушена и до моего приезда.
– Кто рассказал тебе о неверности моего мужа?
– О, пэраашу тебя, – отвечает Лорен, взмахнув рукой и немедленно пожалев об этом, так как ее пронизывает острая боль. Она еще сильнее хватается за плечо. – Вряд ли это самый большой секрет в долине.
– Не думаю, что ты способна понять, что это такое.
– Почему нет? – спрашивает Лорен. – Мой муж тоже был мне неверен.
– Я думала, твой муж умер.
– Это не мешает ему быть неверным.
– Ну, вообще-то мешает, – говорит Белинда.
– Ты знаешь, что я имею в виду, – отвечает Лорен несколько устало.
– Плечо болит?
– Убийственно, черт возьми, – говорит Лорен.
– А-а.
– Как твои ноги?
– Только слегка покалывает, – говорит Белинда, глядя вниз, на постепенно увеличивающуюся в размерах лужу крови.
– Как ты думаешь, мы когда-нибудь выберемся отсюда?
– Не знаю, – говорит Белинда, оглядывая маленькую пыльную нору, в которой они сидят.
– Они должны прийти, – заверяет Лорен.
– Ага, – кивает Белинда. Она задирает голову. – На помощь! – кричит она так громко, как только может. От шума гора пыли над ними начинает вибрировать, и сверху валится еще одно огромное облако. – Черт! – кашляет Белинда.
– Мать твою, – кашляет Лорен, хватаясь за плечо. – Больше, мать твою, так не делай.
– Не буду, – обещает Белинда, харкая так, что глаза ее наполняются слезами. – Больше ни слова не выкрикну.
Они сидят молча. Из ран на ногах Белинды продолжает потихоньку сочиться кровь. Сломанное плечо Лорен немеет, а из-за него костенеют и все мышцы на спине и на боку. Обе вздыхают. У них достаточно кислорода, чтобы дышать. У них достаточно кислорода, чтобы видеть друг друга. Но они страдают от боли и не могут двигаться. Они снова вздыхают.
– Так… – говорит Лорен.
– Что? – говорит Белинда.
– Ничего.
– Что ничего ?
– Ничего.
– Ну не надо, – фыркает та. – Это невыносимо, когда кто-нибудь начинает говорить и не договаривает. Так что же?
– О'кей. Что я сделала, чтобы разрушить твою жизнь?
– Знаешь…
– Нет, не знаю.
– Ну, для начала ты сюда переехала.
– И мое присутствие разрушило твою жизнь?
– Для начала ты купила дом, на который я сама имела виды, – говорит Белинда.
– И давно?
– Пять лет.
– О-о! – Лорен смеется и снова кашляет. – А ты быстро действуешь!
– Заткнись, – морщится Белинда. – В любом случае ты переехала сюда и открыла конкурирующий пансионат.
– Мой дом не имеет с твоим ничего общего. Как он может быть конкурирующим пансионатом? – спрашивает Лорен. – Нет, серьезно: у нас даже клиенты разные! Меня интересуют люди, которые останавливаются на месяц, пишут книги, занимаются йогой, пользуются электронной почтой. Тебе нужны туристы, которые быстро съезжают.
– Ты все равно моя соперница, – бормочет Белинда, – как бы ты на это ни смотрела.
– Я твоя соперница в обществе.
– Вот уж неправда, – фыркает Белинда.
– Правда.
