Олег Северюхин - Досталась нам эпоха перемен. Записки офицера пограничных войск о жизни и службе на рубеже веков
В другой раз возникла необходимость передачи китайцам сорванного большой водой буя. Буй это такой большой металлический поплавок, указывающий прохождение фарватера. Ехать было очень далеко, поэтому мы полетели на вертолете. В полете видели тихоходный китайский катер, на котором добиралась китайская делегация. Прилетели на заставу, осмотрели буй, отдали распоряжение по подготовке к встрече. Так как времени до прибытия китайцев оставалось много, пошли на берег реки порыбачить. Карась уссурийский клевал отменно. С наблюдательного поста доложили, что на горизонте появился китайский катер. Мы сложили удочки, и пошли к месту встречи. А китайского буя на месте нет. Есть след, что его кто-то утянул в воду. Что делать? Надо как-то сохранять свое лицо и лицо своих коллег.
Подходит китайский катер, на берег сходят донельзя уставшие китайцы.
— Давайте, — говорят они, — сразу произведем прием-передачу буя, и мы сразу поедем обратно, чтобы засветло прибыть домой.
А я им говорю:
— Понимаете ли, вчера шел сильный дождь, уровень воды поднялся и буй смыло в реку.
Ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё. Ничего не сказали китайцы, лишь головой мотнули, сели в свой катер и поехали обратно. Мы на вертолет. Летим и ко всем судам приглядываемся. Смотрим, идет наш обстановочный катер (тот, который следит за состоянием знаков судоходной обстановки) и на носу прикреплен китайский буй. Мы этот катер остановили и приказали доставить буй в район напротив места дислокации китайского погранпредставительского аппарата. На следующий день буй мы все-таки передали, как-то загладив возникшее недоразумение.
Однажды, находясь в китайском ресторане, где проводилась неофициальная часть погранпредставительской встречи, зашел в учреждение, в которое и цари пешком ходили. Слышу в соседнем отсеке наш русский мат. Какой же русский до ветру без мата выходит? Говорю:
— Ты чего там материшься?
Тишина, как будто я человека кувалдочкой по голове тюкнул. Выходит поддатый мужик с квадратными глазами. Такие же глаза были и у наших челноков, когда мы сталкивались с ними на китайских рынках.
Оправдывается:
— Мы тут зашли с китайскими коммерсантами после подписания контракта немного посидеть, водки попить.
Спрашиваю:
— А чего купили?
Отвечает:
— Обувь.
— А цена какая?
Отвечает. Дороговато.
Спрашиваю мужичка-коммерсанта:
— А ты, друг ситный, ходил ли в универмаг, что через дорогу от ресторана? Там эта же обувь в полтора раза дешевле, чем вы обязались заплатить.
Убежал мужик.
Я вернулся в отдельный кабинет, где находились советская и китайская погранпредставительские делегации. Минут через пятнадцать в кабинет заглядывает китаец и вызывает китайского погранпредставителя. Вернувшись, погранпредставитель сообщает, что руководство уездной экспортно-импортной компании просит разрешения принять участие во встрече, чтобы выразить свое уважение к советским пограничникам, много делающим для укрепления дружбы между двумя народами. Я в двух словах пересказал нашему погранпредставителю ситуацию с русским коммерсантом и предположил, что обрабатывать начнут меня. Отказываться от встречи с коммерсантами было нелогично.
Вошли человек десять. Со своим питьем и закуской. Выпили за всех, а потом стали предлагать тосты за меня, и я обязан был выпить с каждым, так как они очень уважают тех офицеров, которые владеют китайским языком, и каждый мне говорил, что они взяли самые разумные цены за обувь. Понятно, что наш мужик успел сбегать в универмаг и отозвал свою подпись под контрактом. Пришлось вызвать мужика и вместе с ним провести торги. В конце концов, мы достигли того уровня цены, который удовлетворял обе стороны, в первую очередь нашу. Ну и мужик наш, наверное, в следующий раз умнее будет.
Начав говорить о дипломатической работе, нужно сказать и пару слов о переводчиках. Тех людях, которые обеспечивают работу погранпредставительских аппаратов и их взаимопонимание. Любой иностранный язык труден и у каждого народа есть свои особенности в понимании тех или иных понятий, которые просто напросто не подвержены переводу, и приходится иносказательно объяснять, что же хотел сказать тот или иной начальник, ведущий переговоры. И этом страдают не только наши начальники, по и представители сопредельной стороны, которые хотят подчеркнуть свою образованность и начитанность или знание фольклора и литературы.
Как-то китайский погранпредставитель говорил о высоких деревьях и голой равнине, которая стелется кругом. Перевожу. Наш погранпредставитель пождимает плечами: где китайский начальник увидел голую равнину среди безбрежной тайги. Китайский переводчик тоже в затруднении, шепчет мне, что у его начальника много завихрений от прочитанных умных книг. Вежливо покивали на сентенцию китайского погранпредставителя, а дома я стал искать по справочникам, в чем суть этого выражения. Оказалось, что китайские поэты используют это описание для завуалированного противопоставления людей высоких устремлений и людей ничтожных. То есть при помощи этого художественного образа он старался тонко так довести до нас, что мы все стремимся к улучшению отношений между нашими странами, но есть и те, кто мешают этому процессу. А ведь это можно было сказать именно так, как это подразумевали поэты, а дипломатия это не поэзия, это проза, когда для достижения договоренностей, оформленных в договоры и соглашения и подписанные в позолоченных залах расфуфыренными вельможами приходится вести ожесточенную борьбу, чуть ли не перерастающую в рукопашную схватку.
Так наши начальники начинают либо декламировать стихи, либо юморить, либо использовать идиоматические выражения, которые для нас представляют какое-то значение, а для китайцев не представляют ничего, впрочем, как и наш юмор.
Как-то один наш начальник, желая сдобрить официальную атмосферу лирическими нотками, сказал, что по данному пункту повестки дня «у матросов нет вопросов». Я перевел, что у советской делегации нет вопросов по данному пункту повестки дня. Начальник подозрительно посмотрел на меня, посмотрел на китайцев и сказал, что я неправильно перевел, потому что китайцы не улыбаются его словам. Я ответил, что китайцы и не должны улыбаться, так как я им перевел только суть, понимаемую под шуткой «у матросов нет вопросов». Как один из многих начальников мой начальник взбеленился — переводи, что сказал и не вздумай никакой отсебятины. Ну что же, хочешь показать свою неповторимость — пожалуйста. Я поворачиваюсь к китайцам и говорю:
— Извините, я несколько не так перевел последнюю фразу нашего погранпредставителя. Он сказал дословно, что «у матросов нет вопросов».
У китайцев брови полезли на лоб.
— Какие матросы? Откуда матросы на наших переговорах, — стали допытываться они, — кто из членов делегации матрос? Почему вы не предупредили, что на переговорах будут присуствовать матросы?
Я все добросовестно перевел начальнику. То же перевел и китайский переводчик.
Как всякий уверенный в своей гениальности человек, начальник стал втолковывать китайцам, что матросов нет, это просто у нас так говорят. Я добросовестно переводил эту ересь, видя, что дело заходит в тупик. Тогда я подозвал к себе китайского переводчика и разъяснил ему суть того выражения, какое пытается сказать наш начальник. То есть я повторил то, что уже переводил вначале. Китайцы выслушали своего переводчика и согласно покивали головами с ехидными улыбками на лице.
В неофициальной части встречи, то есть за обеденным столом, работа переводчиков превращается в мучение. Все по очереди говорят тосты, переводчики переводят и еще должны пить эти тосты, переводя их содержание и не успевая закусить. На какие только ухищрения не приходилось пускаться, чтобы успеть закусить, иначе можно просто опьянеть и работа будет еще труднее.
Хотя, для китайского языка есть одна особенность, помогающая работать плодотворно. Можете это воспринимать как хотите, но пятьдесят граммов водки перед официальной частью встречи позволяют снять языковое напряжение и обеспечить ровный и качественный перевод сложных текстов об обстановке на границе.
Служба на Дальнем Востоке не легкая. Летом жара, зимой стужа. Расстояния большие. Участки по сорок-шестьдесят километров. Автотранспорт имеет обыкновение ломаться в самый неподходящий момент. Наши солдаты и в день, и в ночь, и в холод, и в жару несут службу по охране государственной границы. Геройский, неприхотливый народ. Сам себе устраивает праздники, концерты художественной самодеятельности на заставах, иногда сами мастерят музыкальные инструменты и играют на них.
Поваренок со временем превращается в повара, новичок в бывалого пограничника, молоденький лейтенант в заматеревшего капитана.
Сама по себе служба обыденная. Каждый день одно и то же. Днем спим, ночью службу несем. Но, если взглянуть на эту службу со стороны, то каждый день случается что-то новое, что может быть темой для небольшого рассказа.
