Андрей Кузечкин - Не стану взрослой

— Последнее слово дозволишь сказать?

Нет ответа.

— А я, кажется, знаю, кто ты, — продолжал Максим, медленно приближаясь к врагу. — Был такой парень — Дима Неделин. Геймер из Екатеринбурга. Мечтал попасть на чемпионат «Панда Геймз». А я его туда не пустил. Вышиб из отборочного тура, когда нас всего двое осталось: он и я. После этого Дима прыгнул под поезд. В день своего рождения. Двадцать один год. У него, помнится, был младший брат, какой-то там спортсмен, атлет, что ли. Кажется, Василий его звали?

Человек в серой куртке откинул капюшон. Максим вздрогнул:

— Тьфу, чёрт… Ты так на него похож… Слушай, Вася: я понимаю, за что ты хочешь меня убить. А вот я тебе сейчас докажу, что я не виноват в его смерти… Доказательство у меня вот, — он поднял руку с КПК. — Скачал одно видео. Посмотри, пожалуйста.

Василий просмотрел ролик несколько раз. Потом зарыдал, как ребёнок. Максим положил руку на его плечо. Василий не стал её стряхивать.

…Костя воскликнул:

— Ну чё вот вы ноете? Правда, что ль, поверили, что он взял вот так да и утопился? Хотите знать моё мнение? Он просто позёр. И выпендрёжник. И у него бы просто духу не хватило вот так вот взять и помереть. Он просто бросил всё и уехал. Симку выкинул, чтобы мы до него не дозвонились…

— Зачем? — рявкнул Вадим. — На хрена?

— А чтобы мы его не преследовали. Глупость, конечно. Знаю. Но вот лично мне приятнее думать, что он уехал. А не стоит сейчас на дне Медицинского озера.

— А я верю, что он ушёл, — отрезал Мельников. — И сидит сейчас в раю, в золотом компьютерном салоне.

— …И дрессированные панды приносят ему энергетики, — добавила Элла.

— Я другое хочу знать: что это было?! — закричал Костя. — Что?! А? Как это называется? Взял, приехал, поразвлекался и пропал. И всё… Даже не пообщались толком. Я бы ему ещё такие места показал! — Он всхлипнул. — Вот, у меня тут от позавчера осталось маленечко… — Костя вынул из холодильника ополовиненную бутылку красного вина, из шкафчика — рюмки. — Давайте, что ли, за Максима.

— Я не буду, — Карина встала.

— Вот оно, дурное влияние трезвенников, — невесело пошутил Константин.

— Я домой, — сказала красавица.

— А кто тебя проводит? — оживился Костя.

— Никто. — Девушка повернулась к брату. — Тебя тоже касается.

Карина шагала по любимой площади. Душный летний вечер. Буйный фонтан в облаке невидимого водяного пара, сквозь которое так приятно пройти в жару.

Старик-хиромант держит за руку очаровательную девушку, что-то ей нараспев говорит, а она смотрит ему в рот, вытаращив глаза. Вот работа у дяди — трогать девочек за руки! Странно, что не придумали способа гадания по девичьей груди.

Толстый молодой мужчина, чем-то похожий на маминого сослуживца Мишу, и его миниатюрная супруга в четыре руки толкают перед собой коляску — судя по её размерам, там двойняшки. На лицах у мужа и жены счастливые улыбки.

Опрятный молодой мужчина с козлиной бородкой и взглядом ягнёнка раздаёт листовки с призывом легализовать однополые браки. Текст листовок набран церковнославянским шрифтом.

Какой-то панк с оранжевыми волосами задумчиво пинает пустую банку из-под лимонада. Одет, несмотря на зной, в кожаную куртку и беспалые перчатки. На спине заклёпками выложено слово ROCK.

Японский турист, увешанный камерами, пристаёт к юной парочке — на ломаном английском просит разрешения их сфотографировать. Парень, одетый в широкие спортивные штаны и рэпперскую бандану, мнётся, а его подружка, в очень коротких джинсовых шортах и розовой футболке, тут же находит правильный ответ: «Фифти бакс!» Ушлая девочка, ничего не скажешь.

А больше всего — школьников, старшеклассников. Бродят парами, стайками. С плеерами, со значками, в маечках с забавными надписями. Пьют пиво или жуют мороженое. Катаются на роликах, сидят на лавочках, обнимаются, во всеуслышание хвастаются мелодиями и видеороликами в телефонах. Такие счастливые, такие юные. Наверняка многим из них хотелось бы быть вечно юными. Forever young.

Нам не дано остановить безумие… Карине стало страшно и неуютно. Она прибавила шагу, громко застучав каблучками по асфальту.

Панк перестал пинать банку, внимательно посмотрел Карине вслед, громко сказал «Хе!» и наглой, расхлябанной походкой зашагал прочь, куда-то в сторону вокзала.