Светлана Талан - Когда ты рядом
— Хочешь сказать, что ты уже достаточно взрослая, чтобы понять настроение другого человека?
— Я же угадала, что ты чем-то расстроена, ведь так?
— А настроение папы Сережи ты можешь определять?
— Его? Еще лучше. Я его насквозь вижу!
Даша прилегла рядом с Аленкой, закинула руки за голову и, глядя в потолок, сказала:
— Мне надо с тобой серьезно поговорить.
— Опять женские секреты?
— Ты угадала. Мне надо уехать на время для прохождения курса лечения.
— Надолго? — едва слышно спросила девочка.
— Наверное. Это зависит не от меня.
— Мы будем скучать по тебе.
— Я знаю, девочка, знаю. Поэтому и решила обратиться к тебе с просьбой.
— Готовить для папы Сережи?
— Думаю, для этого придется пригласить домработницу.
— Я сама справлюсь! — возразила девочка.
— Я знаю, что ты умная, хорошая, добрая девочка. Я знаю, что ты все можешь, но бо´льшую часть времени ты будешь в школе. А еще тебе надо обязательно ходить на теннис. Тренер говорит, что ты очень способная. Тебе нельзя бросать занятия.
— Ну хорошо. О чем же ты хотела меня попросить?
— Быть внимательна к папе Сереже, — сказала Даша и, повернувшись к девочке, обняла ее. — Очень тебя прошу, Аленка, не давай ему скучать и грустить. Увидишь, что папе Сереже плохо, подойди к нему, поговори, приготовь чай, принеси печенье. Это надо делать ненавязчиво, незаметно, так, как ты хотела бы, чтобы отнеслись к тебе, когда на душе кошки скребут. Ты еще маленькая, но уже знаешь, как плохо и тяжело быть одной. Прошу тебя, не оставляй ему ни малейшего шанса на уныние и тоску. Обещаешь?
— Ты не смотри, что я маленькая. Я сумею сделать так, чтобы папе Сереже не было грустно. Он и не заметит, как быстро пролетит время и ты вернешься домой.
— А ты? Ты будешь по мне скучать?
— Мама Даша, — сказала Аленка встревоженно, — ты меня пугаешь. Ты говоришь так, словно собираешься в рай к Виталине.
— Нет, — сказала Даша и улыбнулась. — Я вернусь домой. Очень скоро вернусь. Как же я без вас?!
— Вот и договорились, — расплылась Аленка в довольной улыбке. — Я буду заботиться о папе Сереже, обещаю, а ты нас не оставишь.
— Такой договор меня вполне устраивает!
— И теперь у нас появился еще один женский секрет.
Вечером Даша сообщила Сергею, что улетает на лечение за границу. К его приходу она уже собрала вещи, заказала билет и как раз укладывала в сумку косметичку и документы.
— Даша, что конкретно сказал врач?
— У меня пневмония.
— Воспаление легких?! Я же говорил, что не надо ехать в лес! — не успокаивался Сергей, расхаживая по комнате. — Что-то мне подсказывало, наталкивало на то, чтобы я не поддавался на ваши уговоры, чтобы мы остались дома. Не знаю, сам не знаю, почему послушался вас и поехал. Лучше бы в машине что-нибудь сломалось или колесо пробил в гараже!
— Сережа, не ругай себя. Сам подумай, в чем твоя вина? В том, что в тот день пошел дождь? Так под дождь я могла попасть когда угодно, даже выйдя за хлебом в магазин. В конце концов, не факт, что я заболела воспалением именно в тот день.
— Именно в тот, когда ты промокла, — уже спокойнее сказал Сергей. Он подошел к Даше, сел рядом и обнял ее. — Это надолго? — спросил он тихо.
— Надеюсь, что нет, — ответила Даша и положила голову ему на плечо. — Ты думаешь, я хочу уезжать? Я не знаю, как буду одна, без вас. Но я решила пройти лечение в той же клинике, где была прошлый раз.
— Правильно. Ты приняла верное решение, — сказал Сергей, прижимая Дашу к себе. — Мне… нам, — поправился он, — будет тебя не хватать. Очень не хватать.
— Я буду звонить вам каждый день.
— Хочешь, я поеду с тобой? Буду рядом все это время?
— А Аленка? Теперь мы за нее в ответе. Нельзя оставлять ее одну. Да и я не маленькая. Ты не переживай, я справлюсь. Я сильная.
— Я знаю, — сказал Сергей. — Ты все нужные документы взяла?
— Кажется, все.
— Давай вместе проверим.
Даша достала из сумочки папку с документами, и они начали все пересматривать.
— А это что? — спросил Сергей и развернул лист бумаги. — Это талисман, который висел над твоей кроватью в хосписе?
— Да, — ответила Даша. — Я тебе рассказывала о девушке из хосписа. Ее звали Илона. Она умерла от СПИДа в тяжелых мучениях.
— Зачем ты берешь его с собой?
— Не знаю, — пожала плечами Даша и, бережно свернув лист, положила его в сумку между документами. — Наверное, потому что любила эту девочку. И вообще мне понравилась ее работа. Во-первых, СПИД написано большими буквами. Это как напоминание о страшной болезни, которая может подстеречь любого человека, живущего на этой земле. Эта болезнь очень хитра и коварна, и никто не знает, когда и кого она выберет себе в жертву. Во-вторых, здесь очень хорошее пожелание девушки, попавшей в сети СПИДа, тем, кто будет жить дальше, после нее. Это как эстафетная палочка, которую передают следующему бегуну. Получив ее, он бежит дальше, чтобы передать другому. Разница только в том, что спортсмен добежит до финишной линии, а здесь… Впрочем, не будем о грустном в этот вечер…
Глава 52
Уже приближался Новый год, который Даша собиралась встретить в стенах родного дома, в кругу семьи. Но у нее на фоне ослабленного пневмонией организма снова обострилась кишечная форма СПИДа. Она не могла практически ничего есть, страдала от изнурительной рвоты, от боли в груди и начала резко терять в весе. Сергей с Аленкой были далеко, но Даша постоянно ощущала их присутствие. Они часто звонили, и эти разговоры помогали ей не поддаваться хандре. Здесь, за границей, а не на родине, Даша впервые увидела людей с красными ленточками — международным символом солидарности с ВИЧ-инфицированными людьми, символом протеста против истерии и невежества, против общественной изоляции людей, живущих с ВИЧ. Они смело выступали с речами, а некоторые без страха заявляли о своей болезни. Тогда же Даша узнала, что 1 декабря — Всемирный день борьбы со СПИДом.
Последнее время Даша старалась не смотреться в зеркало, но однажды, когда пошла делать рентгеновские снимки и разделась, невольно взглянула на себя в большое настенное зеркало. То, что Даша увидела, заставило ее вздрогнуть и с ужасом отпрянуть. Перед ней была истощенная, с безжизненной желтой кожей женщина, у которой выпирали ребра и ключицы, а грудь напоминала маленькие засохшие мешочки с потерявшими свой естественный цвет сосками. Шея вытянулась и стала длинной, с торчащим кадыком. Со щек сошел живой цвет, куда-то исчезли ее ямочки, нос непривычно заострился. Пожалуй, на желтом лице оставались живыми одни только синие глаза. Они стали еще больше и грустно и испуганно смотрели на искаженное болезнью отражение в зеркале.
Вечером Даша никак не могла уснуть. Среди ночи она позвонила Сергею и до смерти его напугала. Убедившись, что дома все хорошо, Даша улеглась удобнее, намереваясь уснуть. Но что-то мучило ее, терзало, точило изнутри. Она крутилась в постели, а сон все не шел.
Даша поднялась, нащупала ногами тапочки у кровати и подошла к окну. Было полнолуние. На нее смотрела круглая, холодная, пугающая луна, льющая свой неживой, неестественный свет на землю. Внизу стояла грустная одинокая ель с сухими шишками и тоже смотрела на луну.
И вдруг Даша поняла, что не давало ей покоя. Она почувствовала ЭТО, как когда-то Илона, Андрей и другие больные хосписа. Тогда она не могла понять, как они узнавали, что пришло их время уходить.
Когда-то Даша исполняла чужие последние желания, а теперь подумала о своем. Оно у нее было одно: быть рядом с Сергеем.
Даша прижалась пылающим лбом к прохладному оконному стеклу и до щемящей боли в груди почувствовала, как ей дорого все, что она сейчас видит: и эта холодная луна, и снежные сугробы вдоль аллеи, и одинокая ель — все то, что она скоро увидеть уже не сможет. Она не зарыдала, не забилась в истерике, не впала в отчаяние. Она всегда была готова к этому, но даже не предполагала, какую душевную боль придется испытать. По ее щекам тихо катились слезы, когда она думала о Сергее и о жестокой реальности этого мира. Она думала о том, что после ее ухода мир будет существовать и дальше, уже без нее. Будет лить свой холодный свет луна, будет стоять ель, разбросав в стороны широкие лапы-ветви, — все будет таким же, как сейчас, за исключением того, что все это будет уже без нее.
Утром, когда врач пришел на обход, она спросила:
— Доктор, скажите, вы можете сделать анализы или тесты, чтобы определить, сколько мне осталось?
— Зачем это вам? Продолжайте назначенное лечение…
— Это для меня очень важно, — выделяя каждое слово, сказала Даша. — Я готова услышать любой ответ.
— Все больные так говорят, а потом…
— Я настаиваю, — твердо сказала Даша.
— Хорошо. Мы определим уровень вирусной нагрузки.
