Жиль Легардинье - Совсем того!
— Какая разница? Обманул, украл — в любом случае я сделал это для вас. А теперь мне надо с вами поговорить, и это, без сомнения, один из самых тяжелых моментов моей жизни…
— Вы опять меня пугаете.
— У меня есть для вас хорошая новость и плохая.
— Я знаю, что вы часто играете в эту игру, но…
— С какой начать?
— А это обязательно?
— Это меня успокаивает.
— Тогда начните с плохой.
— «Вандермель» не станет покупать ваш участок. Они больше не могут…
— Как не могут? Все в порядке, бумаги подписаны, и мне нужны эти деньги!
— А теперь спросите о хорошей новости.
— Эндрю, ну что это за игра?
— Хорошая новость заключается в том, что я могу купить то, что вы хотите продать, по лучшей цене и пообещав вам — в отличие от них — ничего не менять в вашем поместье.
— Для чего вы это делаете? Блейк растерялся:
— Не такого вопроса я ждал…
— А какого?
— Я был уверен, что вы спросите: «Но кто же вы, если имеете средства для такой покупки?» Такой вопрос закономерен…
Натали мило улыбнулась и, нарочито выговаривая каждое слово, повторила:
— Но кто же вы, если имеете средства на такую покупку? И кто вы, если возвращаете мне книги покойного мужа? И кто вы, если идете грабить мою бывшую подругу?
— На этот вопрос не так просто ответить. Вы готовы выслушать?
Мадам Бовилье подошла к Эндрю и на удивление мягким движением приложила ему ко рту указательный палец.
— Не надо ничего говорить.
Она направилась к музыкальному центру и включила его. Не торопясь, просмотрела диски. Эндрю смотрел на нее — с интересом и волнением. Когда она нашла то, что искала, она вложила диск в дисковод и повернулась к Эндрю.
При первых звуках скрипок Блейк узнал самый известный вальс Штрауса — «На прекрасном голубом Дунае». Чудесная музыка заполнила собою все пространство библиотеки и вызвала томительную дрожь у них обоих. Мадам Бовилье взяла Эндрю за руки и привлекла к себе.
— Вы умеете вальсировать, месье Блейк?
— Мы еще слишком молоды для такого танца…
— Именно это говорили мне мои родители.
Они принялись кружиться по комнате. Она не сводила с него глаз. Эндрю позволил себя вести — он робел, как на своем первом студенческом балу.
— Так кто же вы, месье Блейк?
— Я не тот исчезнувший король эстрады, которого без конца кто-то где-то неожиданно замечает. И не беглый террорист, которого активно ищут, в том числе и в вашей стране…
— Уже хорошо.
Музыка увлекала их. Знакомая мелодия будила чувства.
— Месье Блейк, у меня есть для вас хорошая новость и плохая.
— Я думал, вам не нравится этот прием…
— Всему свой черед.
— Тогда плохую, пожалуйста.
— Вы не единственный, кто умеет обманывать.
У Блейка все внутри похолодело, тем не менее он не сбился с такта.
— Что именно вам известно?
— Спросите о хорошей.
— А какая хорошая новость?
— Мелисса Уорд — замечательная подруга.
— Что это значит?
— Это значит, что у нас, как и у вас с ее мужем, тоже есть кое-какие секреты…
— А когда вы узнали?
— Всему свое время. Сначала я бы хотела задать вам один важный вопрос, на который рассчитываю получить ответ.
Вальс приближался к концу, духовые сливались со струнными в упоительном крещендо. Чтобы Эндрю услышал, она поднялась на цыпочки и шепнула ему в ухо:
— Я прочитала письмо, которое вы не дали мне уничтожить. Не знаю, каким образом вам стала известна эта сторона моей жизни, об этом мы поговорим потом. А пока скажу вам, что вы правы. Нет ничего дороже мира. Я решила ответить Гуго… И поговорить с его сводным братом. Наша семья довольно настрадалась.
— Я счастлив слышать это от вас. Если хотите, вы можете отправить ему сообщение уже сегодня. Это будет прекрасным подарком к Рождеству.
— Почему бы нет?.. Вот я уже начинаю говорить, как вы! В полном согласии друг с другом пара, увлекаемая музыкой, закружилась быстрее.
— Вы вернетесь сюда после поездки к дочери?
— Все зависит от места, которое вы мне предложите.
— Не очень-то заноситесь, вы даже не можете прогладить газету без того, чтобы ее не подпалить…
— Давайте лучше поговорим о том, как вы поджариваете тосты.
84
Идея привести Юплу была, конечно, отличной, но не вполне здравой. Утром, когда Филипп пришел в замок вместе с Одиль, они имели счастье наблюдать бурную сцену знакомства молодого золотистого ретривера с кошачьим семейством. Мефистофель мгновенно увеличилась в объеме, увидев собаку, которая так обрадовалась большому пушистому шару и его четырем маленьким копиям, что принялась бросаться на них, опрокидывая стулья. Одиль смогла кое-как усмирить расходившуюся гостью, предложив ей угощение, но тогда неожиданно для всех продолжить знакомство с чудищем отважился один котенок. Он приблизился к собаке, и та, сообразив, что эта мелочь с длинными усами сама не ведает, что творит, спокойно улеглась на пол, давая себя изучить. Котенок обнюхал ей морду, попытался поймать подрагивающий хвост и, как следует полазив по ней и наглядевшись в ее большие изумленные глаза, в конце концов улегся рядом, свернувшись клубочком, и заурчал.
Убедившись, что пришелец не сожрал братца, остальные котята не замедлили присоединиться к компании. Мефистофель все это время пролежала в отдалении, топорща на загривке шерсть, ставшую похожей на метелку для смахивания пыли. Одиль с Филиппом с умилением убеждались, что их «дети» находят общий язык. Идиллия, впрочем, продолжалась недолго: Юпла, заигравшись, залаяла, и все четыре котенка бросились наутек с быстротой молнии, мгновенно забившись по темным углам.
Обед проходил в почти семейной обстановке. Одиль составила меню одновременно изысканное и соответствующее первому дню Рождества: суфле из омаров и крабов и жареная утка с картофелем. Десерт отложили на вечер, когда приедут гости.
Впервые за столом сидели не отдельные люди, проживающие каждый свою жизнь, но три формирующиеся пары. Три поколения, шесть человек — каждый со своими надеждами и опытом, но объединенные общей жизнью. Эндрю, Одиль и Манон лучше других понимали, какой путь они прошли за эти несколько месяцев. Они весело болтали и смеялись, но время от времени обменивались красноречивыми взглядами. Порой от пустяка зависит, куда повернет жизнь.
Иногда мимо проносилась Юпла, подгоняемая кем-то из новых приятелей. Она тоже получила подарок: несколько игрушек, которые забавно пищали, стоило слегка надавить на них носом, и сами катались по полу, возвращаясь на прежнее место, — катай себе сколько хочешь. Порой в приступе нежности псина зажимала игрушку между лапами и принималась лизать ей мордочку.
Ближе к вечеру пришли Янис и Хаким с матерью и сестренкой. Мать Яниса приготовила миндальное печенье с медом. Находясь под сильным впечатлением, она перепутала Мадам с Одиль и решила, что Манон — дочка Филиппа. Янис улизнул играть с собакой и кошками, а Хаким принялся излагать Мадам свои взгляды на решение проблем с водопроводом. Мать Яниса подошла к Блейку.
— Я очень рада, что вы поправились. В последний раз я видела вас в госпитале, вы лежали без сознания.
— Медсестры мне сказали, что вы приходили. Спасибо.
— Янис не оставил мне выбора. Он все время рассказывал о вас и месье Филиппе. Он рассказал и о Хэллоуине, и о том, какие вы придумывали истории, чтобы побудить его заниматься математикой. Благодаря вам, я думаю, он сможет догнать одноклассников. Я и сама хотела ему помочь, но…
— Главное, что он делает успехи. Он славный мальчик.
— И еще я благодарю вас за подарок, который обнаружила сегодня утром. Мне неловко. Но видели бы вы Яниса! Он не мог усидеть на месте. Когда я распаковывала коробку, он радовался еще больше, чем когда открывал свои подарки. Но я хочу вернуть вам деньги.
— Об этом не может быть и речи, дорогая мадам. И благодарить вам надо не меня и не Филиппа, а Яниса. Он много работал, чтобы сделать вам такой подарок. И ваш старший сын тоже нам очень помог. Это ведь он исполнял роль Деда Мороза прошлым вечером…
— Вы знаете, мой отец говорил, что есть люди, которые появляются в вашей жизни, как лучи света, а есть другие, они набегают, как тучи. Вы для нашей семьи будто солнце.
— Ваш отец был прав, но я думаю, что мы все бываем то тучей, то лучом света. То, что вы мне говорите, делает мне честь, и я благодарю вас. Но каким бы проблеском света я ни был для Яниса, помните, что солнцем для него всегда будете вы.
85
Наступил вечер, и Натали не на шутку разволновалась. Уорды опаздывали уже больше чем на час, пошел снег, и она боялась, как бы не случилось заторов на дороге. В библиотеке Хаким, Манон и Жюстен слушали пластинки. Комната наполнилась звуками поп-музыки, от диско до грув-метала. Молодые люди наслаждались шлягерами в исполнении артистов, которых они прекрасно знали, несмотря на некоторую разницу в возрасте. В коридоре второго этажа Филипп, Янис и его сестренка играли с собакой и котятами, и оттуда то и дело доносились взрывы смеха. Впрочем, кто с кем играл, наверняка сказать было трудно: котята заставляли детей вытворять такое… В буфетной мать Яниса и Одиль вели беседу. Принадлежа к разным культурам, они очень быстро обнаружили, что у них схожие взгляды на кухню, в которой обе ценят социальный и эмоциональный аспект, не ограничиваясь вкусовыми и питательными качествами блюд. Каждая делилась своим опытом. Словом, замок жил бурной жизнью. Если бы в этот момент из глубин Вселенной на Землю пожаловали инопланетяне, замок мог бы стать для них идеальной площадкой для изучения рода человеческого: они бы увидели, какими разными могут быть люди — голодными не только физически, но и эмоционально, часто игривыми, иногда глупыми, но ощущающими себя собой только тогда, когда они вместе. Даже люди разных наций, если ими движет что-то общее, объединяются, и это прекрасно.
