Арсений Несмелов - Литературное наследие

Вечер.

Бездыханная мгла тумана над окопами. Ни шороха, ни звука, ни звезды над ними. За проволокой — полевые караулы и секреты, часовые в окопах. Туман глушит звуки и путает их.

Чу, справа или слева — шаги, со стороны противника или от своих?..

— Стой!.. Кто там?

— Свои!..

— Что пропуск?

— Штык…

Подошла смена. Стала. Слушает удаляющиеся шаги сменных.

И опять тишина — бездыханная, безгласная, беззвездная. До противника двести сажень. Что делается у него? Может быть, австрийцы поднимаются, выходят за проволоку, растягиваются цепью и уже приближаются к нам?.. И сейчас — вот-вот — тишина ночи разорвется треском беглого огня, пулеметным рокотом, бабахающими взрывами ручных гранат…

— В такую-то ночь? Господи!..

— А вдруг?..

— Петька, ты слышишь чего-нибудь?..

— Будто чего-то бултыхнулось в речке.

— Слушай!..

— Тихо.

— Будто говорят.

— Это в моем брюхе колдобит. Не трусись!..

— О Господи!.. Ночь-то какая!

В одиннадцатом часу, громыхая колесами, прибыла кухня. Суп сегодня со свининой. Гремя ведрами, к кухне устремились взводные раздатчики. Не расплескать бы, мать честная, обеда в ходе сообщения!

— Куда прешь, рыло? На человека прешь!..

— А сам на кого прешь? На нечистого?

— Глаза возьми в руки!

— Я те возьму!

В офицерской землянке Кутькин накрывает “стол”. Его необструганные доски застилаются простыней. На двух тарелках куски свинины. Сухая московская колбаса, нарезанная ломтиками. Банка с кильками открыта.

— Вычисти селедку, — приказывает Кобельков.

— А чего ее чистить? — не соглашается денщик. — Зачем доброму пропадать?

— Не рассуждать!..

— В этакую ночь, а лаетесь! Ну, вычищу, чего вы руками махаете? В этакую-то ночь!..

Денщик субалтерна Митька с завистью смотрит на Кутькина: “Этак, сукин сын, разговаривает с самим ротным! И ведь еще жалованье получает от него, — пять рублей каждый месяц. Везет же людям!” Попробовал было Митька так же беседовать со своим барином — и угодил на два часа под винтовку. Нет уж, кому везет, тому везет!..

Обед роздан, кухня убралась.

Офицеры уходят в землянки поздравить солдат с праздником.

“Христос Воскресе!” — поет каждая землянка, и дивные эти слова глухо вылетают из-под тяжелых сводов.

“Христос Воскресе!” — поет в этот час вся извилистая тысячеверстная линия русских окопов.

Кобельков и младший офицер, похристосовавшись с солдатами первого взвода, выходят из землянки и идут во второй взвод. Темно, сыро, безлюдие мертвое…

И вдруг они слышат…

Со стороны австрийцев могучий мужской голос. Разрывая мягкую вату тумана:

— Русский, русский, Христос Воскрес!..

Тишина. И снова:

— Русский, русский секрет, Христос Воскрес!..

Тишина.

И звонкий юношеский голос отвечает из нашего полевого караула:

— Воистину воскрес!

— Слышите? — спрашивает субалтерн, поворачивая лицо к Кобелькову.

— Да. И голос узнаю. Это Изборин, паршивый мальчишка!

— Переговаривается с противником… Я бы его!..

— Пойдемте! — резко обрывает Кобельков. — Переговаривается, конечно, но… но… ведь мы же христиане…

— Да, но…

— Идемте!.. Ведь уже молчат… Он не переговаривался, а лишь на высший возглас христианина ответил как христианин… И оба уже замолчали… Забудем об этом, друг мой… А кстати, мы с вами еще не христосовались. Христос Воскресе!..

— Воистину!

Фельдфебель и взводные пришли поздравить ротного.

Кутькин разливает в кружки разведенный спирт, стараясь наливать экономно.

Солдаты сидят неловко, на краешках походных офицерских коек. Крякают, утирают рты жесткими рукавами шинелей. Не хотят закусывать, надо настаивать, чтобы они взяли что-нибудь…

Разговор с офицерами поддерживает лишь доброволец Изборин. Он реалист пятого класса, сын известного русского художника.

Когда солдаты уходят, поблагодарив, Кобельков удерживает Изборина, смотрит ему в глаза, грозит пальцем и… дает плитку шоколада “Золотой Ярлык”.

1935. № 113 (4814), 28 апр. С. 5.

ДОПОЛНЕНИЯ К БИБЛИОГРАФИИ

Броневик (I, 92–95). 1928. № 129 (2299), 20 мая. С. 3, с подзагол. “Главы из поэмы”, без строф XVI–XIX.

Пять рукопожатий (I, 106–107). 1931. № 163 (3365), 21 июня. С. 3.

Встреча первая (I, 108–109). 1931. № 129 (3331), 17 мая. С. 8, под загл. “В экспрессе”.

“Ветер обнял тебя. Ветер легкое платье похитил…” (I, 148–149). 1931. № 212 (3414), 9 авг. С. 3, под загл. “Этим летом”.

До завтра, друг! (I, 184) 1932. № 319 (4143), 20 нояб. С. 6. Ст-ние помещено в некрологе Константина Феодоровича Званцева (наст. фам. Педенко; ум. 17.11.1932), харбинского журналиста, заведовавшего театральным отделом “Рупора”.

Новогодняя ночь (I, 187–188).1929. № 1 (2548), 1 янв. С. 3, под загл. “Голубые октавы”, без посвящ.; варианты — ст. 1: “Золотому” вм. “Голубому”; строфа V, ст. 6: “По дороге, где бредил тот,”; после строфы V:

Этот сумрак и синь и нем,Он скользит, как вода по дну.Здесь из вороха старых темОтыскал я себе одну.Отряхнул с нее сон и бред,Как влетевший в пески мистраль.О, пойми же, ведь я поэтИ слова для меня — рояль!Затем повторяется строфа I.

Русская сказка (I, 188–190). 1935. № 5 (4706), 7 янв. С. 1, под загл. “Дед-Мороз”.

Поющий снег (I, 199–200). 1937. № 345 (5746), 19 дек. С. 18; варианты — строфа III, ст. 2: “Над зачарованным глетчером…”; строфа III, ст. 4: “Ласковым сетовать не о чем”.

Морские (I, 202–204). Серебряный голубь (газ., Владивосток). 1922, 1 марта. В Собрании сочинений — по этой публикации.

2. 1928. № 97 (2267), 15 апр. С. 7, № II в цикле “Марины”; вариант — строфа III, ст. 2: “Томление” вм. “Могущество”.

6. 1928. № 97 (2267), 15 апр. С. 7, № IV в цикле “Марины”; вариант — ст. 3–4: “Словно ветер звенящие волосы / Близкой бури — запутал в овсе”.

В Кремле (I, 281–282). 1929. № 118 (2618), 5 мая. С. 3, под загл. “Незыблемые лики”.

“Оправленный на гребнях в серебро…” (I, 282). 1928. № 97 (2267), 15 апр. С. 7, № III в цикле “Марины”.

Слепец (I, 283). 1927. № 2063, 10 сент. С. 2. В Собрании сочинений повторена опечатка поздней публикации (Луч Азии. 1939. № 6) — ст. 1: “По улице” вм. “На улице”.

На Сунгари (с. 310–312). ЛА. 1941. № 5.

<I>. “Диоген, дремавший в бочке…”. 1929. № 172 (2672), 2 июля. С. 3; № I в цикле “Сунгарийские акварели”.

<II>. “Желтая катит река…”. 1929. № 172 (2672), 2 июля. С. 3, № II в цикле “Сунгарийские акварели”; вариант — ст. 1: “Медленно катит река”.

Тысяча девятьсот четырнадцатый (I, 392–396). 1931. № 296 (3497), 1 нояб.

С. 4, без главок III–IV; варианты — главка I, строфа II, ст. 3–4: “Тумана голубое молоко, / И скрип двуколки, шедшей за отрядом”; строфа III, ст. 4: “разрушенной” вм. “покинутой”; главка II, строфа I, ст. 3: “Начдив опять склоняется к столу,”; строфа II, ст. 3–4: “Из фольварка в сиреневом свинце — / Протянет выползающую лапу”.

Два Саши (II, 80–90). 1935. № 1 (4702), 1 янв. С. 10–11.

Тяжелый снаряд (II, 131–139). 1932. 305 (4129), 6 нояб. С. 3, под загл. «Любовь и смерть. Эпизод из великой войны».

Богоискатель (II, 161–175). 1934. № 1 (4378), 1 янв. С. 10–11.

[*] Вступительная статья и публикация В. Резвого.