Евгений Круглов - У ПРУДА
Люся повернула голову, улыбнулась опять.
— Это сюрприз, бабушка!
— Сюрприз… Любит у нас Катя сюрпризы! У неё что не день, то сюрприз! Весело живём!
Ты туда собираешься?
— Пойду, помогу что-нибудь… — ответила внучка и направилась к двери.
— На-ка! Захвати! Поди опять поздно придут! Хотят завтра стены закончить! — подала бабушка пакет.
Люся закрыла за собой дверь. Баба Варя подошла к окну, нагнулась, смотрела довольно, как по широко проторённой дорожке, Людмила спешно зашагала к усадьбе.
— … Сюрприз! — хитро усмехнулась бабушка, — свидетельство-то, хоть бы убрала с кровати…
Обогнув мыс из старых тополей, Люся увидела у аллеи белую «Ниву».
На выкошенной лужайке Катя разговаривала с Александром. Обхватив двумя руками ручку грабель, она покачивалась на одной ноге, слегка согнув вторую.
— А Ленку видел? — улыбаясь, заглядывала ему в глаза.
— Один раз. Заезжал. Позвонил из автомата. Покатались по городу, но она торопилась всё, экзамены…
— А Олю? Тоже видел?
Саша перемялся с ноги на ногу.
— Видел…
— Подходил?
— Она сама…
— Совсем приехала?
— Я не спрашивал…
— И что она? — любопытно допытывалась Катя.
— Всё Катя, поезд ушёл…
— И у тебя, хоть чуть-чуть?…
— … Нет, — перебил он, — ничего не шевельнулась… Сгорело всё… Ты не говорила Ленке про неё?
— Я хотела позвонить, потом…, в общем, не говорила… А она звонила вчера!
— Да? — оживился Саша, — как там, у неё?
Подошла Людмила.
— Вот Люся! Моя сестра…, а это Саша, наш сосед… — познакомила их Катя, не сходя с места.
Люда передала пакет Кате.
— Бабушка прислала, — улыбалась она, — ваш ужин…
Катя обернулась к дому, подняла голову.
— Дядя Василий! — крикнула громко, — слезайте! Ужин прибыл!
Дядя Василий сидел на верху, возился с верёвкой. Они с Кириллом поднимали брёвна по наклонным лагам.
— Ужинать дома будем, Катя! — утирал он со лба пот, — ещё ряд закатить надо!
Кирилл стоял внизу, глубоко дышал. Отдыхал, пользуясь паузой.
— Сашка! — хрипло гаркнул Василий, хватит лясы точить, не мешай барышне! — улыбался он.
Иди-ка, подсоби лучше!
Саша охотно подошёл к срубу.
— Чего делать-то? — улыбнулся подняв голову.
— Чаво… — передразнил Василий, — подымай этот край, Кирилл тот… Я приму тут… — натянул он верёвку.
Бревно медленно поползло вверх по наклонным лагам. Катя с Люсей, подняв головы, наблюдали с интересом.
— Кать, — повернулась сестра, — давай я чего-нибудь поделаю, то я совсем не двигаюсь…
Катя опустила взгляд на живот Люси, улыбнулась.
— Ты потихоньку только. На, вороши мох! Надо, что б до завтра подвялился… Завтра стены кончаем! — торжественно произнесла Катя.
Затем посмотрев, как бревно стукнув, закатилось наверх, снова заговорила громко.
— Дядя Василий! Бабушка обидится! Вон сколько наложила! — подняла Катя пакет.
Василий опустил голову вниз, улыбнулся широко.
— Ладно… Щас! Отдохнём маленько… — сказал добродушно, потирая ладони.
Кирилл проходя мимо, бросил Кате травинку за воротник. Она улыбнулась, обернувшись, махнула рукой, пытаясь поймать его руку. Кирилл, отойдя в сторону, повалился в траву, раскинув руки.
Люся отложила работу, раскладывая ужин на огромные листья лопухов.
Саша снова подошёл к Кате. Посмотрел напряжённо её в глаза.
— Как там… она сдала?
— Сдала… — игриво ответила Катя, бегая глазами, — говорит, гоняешь здорово! В овраг бы не кувырнулся! —усмехнулась она.
Саша прыснул смехом. Улыбался довольно.
— А знаешь, куда поступает? — кокетничала Катя.
— Куда? — вытянул он лицо.
— На биофак!
Он поднял брови, шевеля губами. Но не сказал ничего.
— В воскресенье, сама тебе всё расскажет…
— Приедет?
В воскресенье все к нам приедут! У нас с Кириллом — праздник! И ты приходи. Обязательно! Только вместо входного билета — саженец фруктового дерева, понял?
— …Саженец?
— Да! Это Кирилл придумал! — засмеялась Катя.
— А какое число… Что за праздник-то? — удивлялся он.
Катя опять хохотнула громко.
— Наш праздник! Мой и Кирилла! Это мы его придумали! Это — сюрприз! Когда все соберутся — мы скажем… зачем! Это важно! Очень! Родители приедут, Кирилла дядя с женой приедет! Лена тоже знает! Приедет! Билет для всех один — фруктовый саженец… — искромётно рассказывала Катя.
— Придёшь?
— Конечно, приду! — улыбался Александр, — яблоня подойдёт?
— Очень хорошо! — засмеялась Катя.
Дядька Василий жевал огурец.
— Кирилл! — окликнул он, — давай, подсаживайся!
Кирилл приподнялся на локтях, выпрямил голову:
— Что-то я сейчас…, я потом лучше…
— Ничаво! — прохрипел дядька Василий, — ряд закатим! И всё на сегодня, шабаш!
— Может, я чем помогу? — повернула Катя голову.
— Ха… Ха! — редко засмеялся Василий.
Огуречные семечки посыпались у него изо рта.
— Я останусь, закатим… — повернулся Саша к Кириллу.
— Во!… Это дело!… — прохрипел громко Василий.
Катя подошла к Кириллу, опустилась на колени. Наклонила к плечу голову.
— Поешь немного… Пойдём!? — тихо сказала она и подала руку.
Кирилл поднялся медленно.
— Во! Как я укатал его сегодня! — жевал Василий.
Людмила сидела рядом, в траве. Следила за разговором с улыбкой. Кирилл подошёл тяжело. Опустился на траву сразу…
— Я попью только… — улыбался устало.
— Дядя Василий! — подсела к нему Катя, — в воскресение у нас выходной!
— Опять! — замер он на секунду.
— Дядя Василий! У нас с Кириллом праздник! Все родственники приедут, знакомые… И Вы приходите! Обязательно! Не отказывайтесь! А то я обижусь сильно… — улыбалась Катя.
— Праздник? А что такое?
— Сюрприз! Вот в воскресение и узнаете!
— Хм! — усмехнулся Василий, потянувшись за хлебом.
— Вы говорили, облепиха есть у вас?
— Есть.
— Принесёте кустик? Все с саженцами придут…
— Принесу…, хоть не один! — согласился он бодро.
— Вот и хорошо! Договорились! Не забудьте!
Василий медленно жевал, соображая… Смотрел на Кирилла, который улыбаясь и слушая Катю, пил не спеша из кружки.
— Праздник! Ха! — потёр он ладони, — ну ладно… пойдёмте!
Шёл грузно, переваливаясь с ноги на ногу, осматривая уложенный наспех красный кирпич.
— А батька у тебя, видно, мужик пробивной! Сразу достал! И привёз!… — повернулся в пол оборота к Кате.
Кончился трудный день. Проводив Люсю, Кирилл с Катей не спеша шагали к домику Кирилла. Спустились сумерки.
— Кать, перебирайся ко мне… У вас Люся теперь… Да и как я маму оставлю…
Катя вздохнула, улыбаясь смотрела вдаль.
— Давай, скажем ей сейчас всё? А? — тихо говорил Кирилл, не сводя с неё глаз.
Она улыбалась мечтательно, завела на него глаза.
— А как же праздник?
Кирилл пожал плечами, устало передвигая ноги.
— Сам скажешь? — обворожительно улыбнулась Катя.
— Конечно сам!
— А как? — распирал Катю восторг.
— М…м, — потёр Кирилл висок, — скажу, мама, познакомься пожалуйста, моя жена Катя!
Катин смех растревожил вечернюю тишину.
— Ну, Кать, как получится, так и скажу… — улыбался он.
— Ладно, скажи!… — вздрагивала она то смеха.
В доме было тихо. Сквозь открытое окно, Ирина издалека услышала Катин смех. Подошла к окну. Присела на стул.
По приезду из монастыря, она ничего не рассказывала. Хотела, что б улеглись мысли, появилась ясность в голове, а в душе, успокоение.
На вопрос Кирилла, о том, как съездила, ответила как можно спокойнее, что попозже расскажет.
Когда Кирилл объявил, что она с Катей готовят праздник, её снова всколыхнула тревога. Но уже радостная. Приятное возбуждение рождало догадки. Она не стала расспрашивать подробности. Не любила расспрашивать. Ей было довольно и этого. А сегодня ей захотелось рассказать о своём.
Дверь скрипнула. Без шума Кирилл с Катей вошли в дом. Оба весёлые, слегка возбуждённые. Замялись у двери, переглядываясь. Ирина так и сидела на стуле, обдумывая, как рассказать о поездке, искала подходящий момент.
Кирилл встал позади Кати, взяв её за плечи. Лицо её светилось радостью, глаза возбуждённо сверкали.
— Мама, — начал Кирилл осторожно, — хочу тебя познакомить со своей женой, её зовут Катя…
Ирина улыбнулась растерянно, взялась за спинку стула одной рукой. Тонкие морщинки легли на лбу между приподнятыми бровями. Слегка приоткрыв рот, она медленно поднималась со стула.
— Что? — шепнули её губы, — ты сказал…, как?
Растерянная улыбка сделала выражения её лица просто детским.
— Мам, мы хотели сюрприз… В воскресенье рассказать всем… Но… И свидетельство, у Кати забыли…
