Дебби Макомбер - Кедровая Бухта
– Вообще-то он был женат три раза.
Оливия знала только о двух женах, но благоразумно воздержалась от комментария.
– Его дети уже выросли.
Судя по тому, что слышала Оливия, дочь Уоррена Сагета была на четыре года младше Джастин.
– Другими словами, он не будет заинтересован в создании второй семьи.
– Да, можно сказать и так. – Оливия едва заметно кивнула. – Уоррен представляет для меня безопасность и уверенность, – тихим, серьезным голосом проговорила Джастин. – Мне удобно с ним. Казалось, все те вещи, которым я противилась в своих прошлых отношениях, для него не являются проблемой. Он всегда хорошо относился ко мне, и мне не надо было беспокоиться о… ты знаешь.
Оливия не была уверена, что понимала, но вновь посчитала правильным попридержать язык.
– У тебя расстроенный вид, – проговорила Оливия, поглаживая дочь по щеке.
– Я и правда расстроена, – ответила Джастин, будто это было открытие. – Я очень расстроена.
Оливия пыталась придумать нечто успокаивающее, какую-нибудь мудрость, чтобы привести в чувство дочь. Но, к сожалению, ее голова была пуста. Она каждый день сидела в суде и принимала решения, после которых члены семьи начинали жить своими жизнями. Но когда дело коснулось ее дочери, Оливия оказалась в затруднительном положении.
– Ты решила порвать с ним?
Оливия поняла, что допустила ошибку, потому что Джастин сразу же рассвирепела.
– Ты ведь хочешь именно этого, да?
– Нет, – ответила Оливия, сожалея, что слова сорвались с ее губ. – Что бы ни происходило между тобой и Уорреном, это только твое дело. Очевидно, тебе не плевать на него.
– Так и есть. Иногда он раздражает меня, а иногда он такой заботливый и добрый… Я знаю, что ты думаешь, мам, и что думают все остальные. Но Уоррен ошибается так же, как и все остальные люди. И по-своему он любит меня.
– Я уверена, что это правда.
Джастин встала и поставила свою чашку в раковину, будто готовясь уйти.
– Спасибо, мам, я чувствую себя лучше.
Это было хорошо, но Оливия была сбита с толку. Она не представляла, зачем пришла дочь, но не хотела, чтобы та уходила.
– Встреча выпускников приближается?
– Она состоится в следующем месяце, – пробормотала Джастин, доставая ключи от машины. – Я сомневаюсь, что Сет будет там, если тебе интересно.
– Мне все равно, – солгала Оливия. – Но… почему?
Она была удивлена, что ее дочь по собственному желанию упомянула имя этого мужчины. Обычно Джастин изо всех сил старалась избежать разговоров о Сете Гандерсоне.
– Он на Аляске, и это для него самое горячее время года. Он не сможет взять четыре или пять отгулов и прилететь домой на встречу одноклассников.
– Вероятно, ты права, – спокойно согласилась Оливия.
А затем, абсолютно неожиданно, посмотрев матери прямо в глаза, Джастин быстро проговорила:
– Влюбиться в Сета было бы ужасной ошибкой.
– И почему же?
– О, мам, подумай сама. У нас с ним ничего общего. Он из числа таких мужчин, которых я стараюсь избегать. Он рыбак, а это бесперспективная карьера, если подобное занятие вообще предполагает карьеру. Кроме того, он живет на лодке. У меня скатертей больше, нежели у него посуды. Мы просто… не сочетаемся.
– Но тебя влечет к нему?
– Он сводит меня с ума. – Джастин замолчала и скрестила руки на груди.
– Любить его рискованно, – перефразировала слова дочери Оливия.
– Я знаю это, мам, – со стоном произнесла Джастин.
– О, Джастин, – прошептала Оливия, обнимая дочь. – Подумай об этом. Все, что ценно в нашей жизни, не обходится без риска.
Дочь лбом уткнулась в плечо Оливии.
– О, мам, я бы очень хотела знать, что делать.
– Следуй зову своего сердца.
– Я не могу, – отрывисто прошептала Джастин.
– Почему нет?
– Боюсь, что эта дорога приведет меня прямо к Сету. Оливия нежно погладила спину дочери, но не смогла не улыбнуться.
* * *«25 июня
Дорогая Сесилия, вероятно, тебя удивило, что ты получила от меня письмо. Я привык отправлять электронные сообщения, потому что они удобны, просты и так быстры. Однако сегодня электронные письма показались мне слишком отчужденными. Неправильно сидеть перед компьютером. Только не 25 июня.
Ты ничего не сказала, но я уверен, что Элисон Мари в твоих мыслях. Если бы она выжила, мы бы праздновали ее первый день рождения. И в этом году, как и в прошлом, ее папа в море.
Я не знаю, существуют ли слова, которые могли бы выразить мои сожаления о том, что меня не было с тобой при рождении нашей дочери. Я бы сделал что угодно, отдал бы все, чем владею, чтобы у меня была возможность подержать мою маленькую девочку хотя бы раз. В моей душе такая боль, и она никогда не исчезнет от знания, что я не только не мог быть с тобой, но и оттого, что так и не смог увидеть нашу дочь.
Твоя беременность стала настоящим сюрпризом в прошлом году. Часть меня ждала, что это случится. Я начал сходить с ума по тебе, как только мы познакомились. И, несмотря на разлуку, это не изменилось. Элисон Мари была подарком от Бога. Я не знаю, почему она должна была умереть и по какой причине она должна была родиться, но я не сожалею, что мы поженились. Ни капли. Вместе мы создали прекрасное дитя, и мы вместе любили нашу де вочку. И все еще любим. Ключевое слово здесь «вместе», Сесилия. И именно поэтому я хочу, чтобы мы остались вместе.
После происшествия на «Джордже Вашингтоне» ты сказала, что любишь меня. О, милая, ты даже не представляешь, как приятно было услышать эти слова. Мои ребра чертовски болели, иначе я бы кричал так, что ты и сама услышала бы мой голос в Кедровой Бухте.
Давай не будем делать глупостей – например, разводиться. Когда «Джордж Вашингтон» причалит в Бремертоне, надеюсь, ты будешь там с другими женами, ожидающими своих мужей. Я не хочу, чтобы это было концом нашего брака, но желаю, чтобы стало началом нашей новой совместной жизни. Думаю, Элисон оценила бы, если бы мамочка и папочка отпраздновали ее день рождения. Кроме того, она свела нас. Пришло время отложить боль и отпраздновать ее жизнь, хотя она и была короткой. Ты моя жена, а я твой муж. Так и должно продолжаться.
Люблю тебя очень сильно. Ян».
Глава 17
С Клиффом Хардингом Шарлота быстро теряла терпение. Он заверил ее, что приедет в город посмотреть на вещи, которые она забрала из камеры хранения Тома, но этот разговор произошел больше месяца назад. Клифф продолжал откладывать встречу. Хотя его объяснения и звучали правдоподобно, но Шарлота прекрасно понимала – это просто ему не нужно.
Шарлота не знала, что делать с этим упрямцем.
– Я поеду и сама увижусь с ним, – сказала ей подруга Лора в понедельник после дня ее рождения.
Шарлота была со своими друзьями, которые тоже занимались вязанием, в доме престарелых. Несколько недель назад она мимоходом упомянула о разговоре с внуком Тома, но не рассказала им всего. Она не была готова рассказать даже своим самым лучшим друзьям о том, что совершила преступление.
– Я поеду тоже, – добавила Эвелин. – Судя по тому, что ты сказала, это не далеко.
– Но чтобы добраться до него, надо ехать по шоссе. – Любая дорога с более чем двумя полосами пугала Шарлоту.
Мимо со свистом проносились машины, и не важно, по какой полосе ехала Шарлота, она все равно, похоже, раздражала остальных водителей, особенно если ехала медленно. И что все эти люди думали об ограничении скорости? Что это лишь совет? Кажется, теперь все чертовски спешат. И все-таки она поедет, чтобы увидеть Клиффа.
– Не понимаю, что происходит со всеми молодыми людьми в наше время, – пробормотала Элен, нервно дергая пряжу. – Они не уважают старших так, как учили нас.
– Не могу не согласиться с тобой, – подтвердила Бесс, кивая с энтузиазмом.
– Ты была подругой его дедушки. Можно было ожидать, что он воспользуется возможностью поблагодарить тебя.
– От меня не ускользнуло, – заговорила Элен, наклоняясь вперед к Бесс, – что он не посещал своего дедушку.
– Я снова позвоню ему, – сказала Шарлота, принимая решение. – И дам ему знать, когда меня можно ожидать.
Она откладывала это почти пять недель. У Клиффа Хардинга всегда находилось объяснение. Иногда ему приходилось уезжать по делам, а на прошлой неделе на ее автоответчике обнаружилось короткое сообщение о том, что одна из лошадей Клиффа должна была вот-вот ожеребиться и он никак не мог уехать. Шарлота могла только гадать, что у него случится на этой неделе. И на следующей. Нет, Лора была права, пришло время взять дело в свои руки.
Вернувшись домой, Шарлота убрала вязанье и позаботилась о Гэрри, а потом, исполненная решимости, направилась к телефону.
Внук Тома ответил – его голос звучал приятно, как никогда.
– Это Шарлота Джефферсон, – объявила она.
– Да, миссис Джефферсон, я собирался связаться с вами.
