Галина Грановская - Черный плащ немецкого господина

— Чего только не придумают эти журналисты, — усмехнулся Пауль, покачав головой. — Прямо ужас охватывает. Это же надо — обглоданные до костей трупы… Откуда они только берут все это?

— Какая разница, откуда! Хотя… действительно интересно, откуда? — Артур оторвался от статьи и пристально посмотрел на Пауля. — В самом деле, интересно, как все это было на самом деле?

— На самом деле? — эхом повторил Пауль, глядя на голые ветки деревьев за окном.

Потом обернулся и пожал плечами.

— Я бы и сам хотел это знать.

Некоторое время они смотрели друг на друга в полном молчании.

— Чем больше навыдумывают, тем лучше, читатели любят такие, вот, страшилки… газеты лучше продаются, — несколько натянуто рассмеялся Артур, отводя взгляд в сторону и торопливо складывая газету. — А для нас так лучшей рекламы и не придумать. Реклама наш первый помощник…

— Ты из-за этой «рекламы», похоже, забыл, что у нас на десять назначена деловая встреча, — язвительно прервал его Пауль.

— Я никогда не забываю того, что связано с большими деньгами, — ухмыльнулся Артур. — Не волнуйтесь, босс, все пройдет на высшем уровне. И этот клиент, как и все следующие, будет смотреть на тебя как кролик на удава, и безропотно подпишет все, что я ему подсуну — любой контракт.

В этот вечер дома Пауля ждал сюрприз.

— Вам бандероль, — объявила Берта, как только он появился на пороге.

— Мне? Бандероль? — удивился он.

— Да. Из Южной Америки. Кажется из Перу. Я отнесла ее в ваш кабинет.

Он поднялся наверх и увидел на столе объемистый пакет. Что это может быть? Достал ножницы и разрезал бумагу. Кожаная сумка. И довольно потрепанная. Он открыл ее — внутри лежал конверт, на котором было выведено его имя. И больше ничего. Кому понадобилось посылать ему пустую, видавшую виды, сумку? Любопытно. Он открыл конверт и вытащил лист бумаги.

«Уважаемый господин архитектор!

Мы счастливы были узнать, что Ваше возвращение домой, хотя и было тяжелым, и не обошлось без новых травм, все-таки закончилось благополучно, к Вам — слава Господу! — снова вернулась память. Мы прочитали об этом в сегодняшней газете. Весь персонал нашего маленького госпиталя чрезвычайно горд тем, что смог оказать помощь такому уважаемому человеку. Простите нас, если что-то было не так. Хочу также вернуть Вам вещь, которая, судя по монограмме на металлической пластинке, принадлежит Вам. Эту сумку принес нам один из охотников того племени, которое нашло Вас на берегу реки. Сумка была пуста. Судя по всему, ею даже немного попользовались. Но охотник настаивал на том, чтобы передать ее Вам, что я и делаю с удовольствием.

Искренне Ваш,

Он снова взял в руки сумку и задумался. Зачем какому-то охотнику нужно было переслать ему сумку? И откуда он, этот охотник, знал, что доктор, лечивший потерявшего память путешественника, сможет это сделать? Вряд ли индейцы, живущие высоко в горах, читают европейские газеты, да еще на чужом языке. Он снова открыл сумку, внимательно просмотрел все кармашки — пусто. Потряс ее над столом. На гладкую поверхность упало что-то, похожее на монету. Он положил сумку, сел и протянул руку, чтобы взять это «что-то».

И, внезапно замер с протянутой рукой, словно выключенная заводная кукла. Несколько мгновений, растянувшихся в вечность, он сидел в этой позе, уставившись, словно загипнотизированный, в маленький, поблескивающий, дерзко подмигивающий ему, кружок. Маленькое темное пятнышко. Ствол лесного бродяги, убийцы, преступника, дерзко бежавшего из неприступной тюрьмы Сан-Паулу, убившего охранника и завладевшего его оружием. Глаз смерти, внезапно глянувший из темных зарослей сельвы. Хлопок…

Резкий звук заставил его вздрогнуть и вывел из странного оцепенения. Где-то внизу хлопнула дверь. Он осторожно поднял двумя пальцами звякнувший предмет и облегченно вздохнул. Бог мой, чего только не привидится! Все эта травма в аэропорту… Нет, нужно обязательно отправиться в санаторий. Это же просто пуговица, та самая, что оторвалась у воротника, когда, раздеваясь, он в спешке с силой дернул за отворот. Он бросил ее в кармашек сумки. Хотел отдать пришить, но забыл это сделать, поскольку плащ больше не надевал. Повесил в шкаф и с головой погрузился в сборы — вскоре предстояло отправиться в долгое путешествие на другой континент. Он повертел пуговицу. В полумраке мерцали маленькие блестящие буковки названия фирмы — “U&M”. Пауль Барбье всегда предпочитал одежду этой фирмы всякой другой. Она была стильной, очень-очень дорогой и всегда узнаваемой — именно то, что ему нужно.

Потому что он сам был таким — из редкой породы обладателей сокровища, каким только избранных одаривает Господь. Пауль Барбье носил в себе искру настоящего таланта и знал это с детства. Он начал строить дома, еще не умея толком говорить. По рассказам няни, он складывал их из деревянных кубиков в детской, из коробок в гардеробной своей матери, строил из песка в песочницах и на берегу моря, возводил башни из книг в библиотеке отца. Сжав пуговицу в ладони, он поднял голову, чтобы взглянуть висевший на стене портрет работы русского художника исключительно точно сумевшего передать характер Пауля Барбье, несомненно, самого выдающегося архитектора современности. Мог ли такой человек так просто исчезнуть с лица земли?

Он откинулся на спинку своего рабочего кресла и улыбнулся — так же, как улыбался с портрета, — высокомерно, самоуверенно.

Он знал, что вернется.

Главное — верить, что все в твоих силах и тогда можно все одолеть.

Даже смерть.

Скрип двери привел его в себя. Кто-то заглядывал в дверь.

Услышав голоса, он поднялся и вышел на лестничную площадку. Внизу говорили Берта и ее новая помощница.

— Что он делает? — спрашивала Берта.

— Все сидит, — отвечал удивленный голос. — Я уж дважды заглядывала, ведь обедать давно пора. А он все сидит и смотрит в стол, в одну точку. Может быть, все-таки, его позвать?

— Ни в коем случае! — предостерегла новенькую Берта. — Никогда этого не делай. Господин Барбье очень не любит, когда его беспокоят. Может быть, он что-то важное обдумывает, какой-нибудь новый проект.

— Но стол-то пустой! Ни одной бумажки на нем.

— Ему не нужны бумажки, — в голосе Берты гордость. — Все говорят, он гений. Он все держит в голове. Ты, вот, когда готовишь, смотришь в книгу рецептов?

— Зачем? Я и так прекрасно все помню! Сколько чего и в какое блюдо! — обиделась новенькая.

— Вот и представь, что каждый его проект это блюдо, которое он готовит. И ему не нужны никакие бумажки, по крайней мере, вначале, когда он все только обдумывает. Ты должна понять, насколько он необычный человек…

— Я понимаю. Но, может быть, мы тогда сами выпьем по чашечке кофе? Пока он обдумывает?

— Почему бы и нет? Господин архитектор даст знать, когда мы ему понадобимся…

Вот именно, он даст знать. А пока ему действительно нужно многое обдумать.

Но подумать ему все-таки не дали. Телефонный звонок. Артур.

— Это снова я. У тебя включен телевизор? Нет? Включай! О тебе опять говорят по каналу новостей! — В голосе партнера проскальзывали ликующие нотки.

— Когда они только прекратят? — поморщился он. — И как только не надоест?

— Пусть говорят как можно больше и как можно дольше. Бесплатная реклама. И как результат, только что мы получили четвертое — за три дня! — и просто потрясающее предложение!

— Что на этот раз? Гостиница в Пекине? — усмехнулся он. — Небоскреб в Петербурге?

— Твоего воображения хватает только на один небоскреб? — засмеялся Артур. — Есть предложение посолиднее. Не хочешь заняться застройкой целого города-спутника?

— Целый город? Целый город — это действительно новый уровень, — медленно произнес он, вслушиваясь в какой-то чужой, новый тембр своего голоса. — И где же предстоит строить этот город?

— Ты не поверишь — в Бразилии! Там, откуда ты только что вернулся. Сейчас все вертится вокруг этой чертовой страны. Там просто строительный бум! Они сейчас на коне, нашли огромное количество нефти, и уже начали разработку месторождений. Скоро там рекой потекут денежки, и, вспомнишь мои слова, работы для нас там будет более чем достаточно.

— Для этого нам придется серьезно расширить штат.

— Все рады с тобой сотрудничать. Да что там рады — счастливы! — возбужденно кричал Артур. — Благодаря всей этой истории вы, господин архитектор, стали всемирной знаменитостью. В самом деле, все только о тебе и говорят. Некоторые, правда, до сих пор не верят, что ты вернулся, что ты жив. Старые клиенты звонят, спрашивают.

Он улыбнулся.

— Да жив я, жив.

Прошло несколько месяцев. Артур оказался прав, благодаря телевидению и статьям в газетах об известном архитекторе, пережившем две авиакатастрофы и оставшимся в живых, заказы посыпались один за другим. Занятый работой, Пауль так никогда и не увидел последнего отчета комиссии, в котором подробно анализировались причины взрыва на борту бразильского самолета при приземлении в немецком аэропорту. Там также говорилось о том, что были установлены личности всех, кто летел в тот день злополучным рейсом в Германию, что к настоящему моменту все погибшие похоронены, и лишь останки одного человека идентифицировать не удалось, и они были переданы для захоронения Обществу Скорбящих Матерей. В том же номере была короткая заметка о том, что вдова Мадера, вылетевшего на самолете вместе с Паулем Барбье на осмотр строительной площадки и без вести пропавшего в джунглях, выиграла судебный процесс. Строительная компания согласилась выплатить госпоже Мадер триста тысяч долларов.