Инна Карташевская - Прошлое должно умереть
Перепуганный Саша согласился на все. Самое удивительное, что специальный, очень болезненный массаж, совершил чудо. Альбина забеременела. Со слезами счастья она сообщила об этом мужу, который был очень удивлен ее счастьем. Ведь первую беременность она приняла без особого восторга. Но, вспомнив, как она любит сына, как скучает без него, решил, что это от тоски по ребенку.
Из Йемена они вернулись с маленькой Юлечкой на руках. Аля с тревогой думала, что после того, как у нее появится родной ребенок, она не сможет так любить Сашеньку как раньше. Ведь существует же голос крови, родной ребенок должен быть ближе и все такое. Но ничего подобного не произошло. Сашенька был и остался дорогим и любимым, и, возможно, потому, что он достался ей так тяжело и с таким риском, она не то, чтобы любила его больше дочери, но чувствовала какую-то чуть ли не болезненную привязанность к нему.
С годами это стало немного сглаживаться. Наблюдая, как оба ее ребенка вместе играют, как они заговорщически шепчутся, как защищают друг друга, она стала забывать, что они не родные между собой, а один из них и ее неродной ребенок. Смущало ее только то, что он не был похож на Сашу. Она видела, что он похож на Лену, но все считали, что он похож на нее. Естественно, ничего Сашиного в нем не было, и вначале она очень переживала из-за этого. Стоило кому-нибудь хотя бы в шутку сказать об этом, она тут же начинала ненавидеть этого человека.
Однажды ей, сам того не зная, помог отец. Он приехал навестить их, когда Сашеньке было два года, и, посмотрев на внука, довольный сказал:
– Ну, внук вылитый я. В нашу породу пошел. У нас у всех, и дети, и внуки идут только в нашу породу. Вот и Аля на меня похожа, и у брата моего все дети и внуки в него. Видно, у нас очень сильные гены.
– Что ж вы мне об этом не сказали, когда я к вам свататься приезжал? – тут же отреагировал Саша.
– Так кто ж такие вещи жениху говорит? Ты бы сразу и сбежал, – подхватил шутку отец.
– Конечно бы, сбежал, в ту же минуту.
После этого разговора Аля перестала так бояться разговоров о том, на кого похож Сашенька. К тому же родившаяся потом Юля была похожа на Сашу, так что справедливость была восстановлена.
Шли годы, дети росли, все давно успокоились, перестали думать, кто на кого похож. Аля тоже совсем успокоилась и была счастлива, пока однажды ночью ей не приснилась Лена. Она приехала за Сашенькой. Аля проснулась среди ночи с сильно бьющимся сердцем. Как же ей раньше не приходило в голову, что Ленка может вдруг захотеть забрать сына. Или просто расскажет все Саше или самому Сашеньке.
С тех пор кончился ее покой. Тогда она и начала придумывать свой План. Как она защитит себя и Сашеньку от Ленки. Она вдруг поняла, как хрупко было то, что она построила, Конечно, ни мама, ни тетя Рая не проговорятся. Но Ленка? Вдруг она объявится.
Альбине стало часто сниться, что Ленка приехала и нашла ее, что она сидит у них в доме и разговаривает с Сашей и Сашенькой. И Сашины родители тут же. А Ленка что-то говорит им и многозначительно смотрит на нее или издевательски смеется над ней.
Что делать? лихорадочно думала Альбина. Она, конечно, не приедет, а тем более не расскажет, зачем ей это, но ведь я сойду с ума.
Потом пошли совсем уж дикие времена. Шантаж, рэкет, похищения, заказные убийства – все стало возможным и вполне обыденным. Саша сумел вовремя сориентироваться и открыл сыскное и охранное агентство. Понемногу оно стало пользоваться спросом. Они не стали миллионерами, но были неплохо обеспечены. Во всяком случае, кому-то могло прийти в голову, что шантажировать их имеет смысл. Аля стала с тревогой думать о Ленке. Как сложилась ее судьба? Морякам приходилось туго. А вдруг она все-таки приедет и станет ей угрожать? После того, как свекор однажды привез на дачу пистолет и оставил его ей, у Али стал складываться План. Так, на всякий случай. Она не думала, что когда-нибудь ей придется осуществить его, но обдумала каждую деталь, каждое слово. Ей самой этот план казался нереальным, но вот однажды раздался звонок…
Аля с трудом оторвалась от воспоминаний. Все, что столько лет мучило ее, вырвалось наружу, но она быстро пришла в себя, и, глядя с неприязнью в лицо следователя, сказала?
– Вы никогда ничего не сможете доказать. С самого начала все справки и записи о беременности были на мое имя. И рожала ребенка я, по крайней мере, его рожала Альбина Крыловская, а кто помнит, как она выглядела двадцать лет назад.
– Нам нужно доказать не это, а убийство, – негромко напомнил ей следователь. – У вас ведь нет алиби на это время, и мы можем выяснить, какой у вас был пистолет. Ваш муж и свекор помнят это.
– Послушайте, – схватив его за руку, зашептала Альбина. – Я знаю, правосудие должно свершиться, даже если погибнет мир. Я хочу вам предложить вот что. Я не выбросила пистолет, я сохранила его для себя, на всякий случай. Я покончу с собой, я оставлю записку, что у меня депрессия, что я не хочу жить. И вы сможете закрыть дело. Только пусть никто не узнает… Сашенька… Что с ним будет? Вдруг они все откажутся от него. Куда он пойдет? Он не переживет этого, а ведь он то ни в чем не виноват. Это только я, только я виновата, и я понесу наказание. Что вам еще надо? И Саша, мой муж, он так привык гордиться сыном, так любит его, и Сашенька тоже так любит отца и сестру. Что с ним будет? Пожалуйста, ради него…
Возле входной двери послышалась возня, и в квартиру влетели дети. Увидев Константина Сергеевича, они остановились и неприязненно уставились на него.
– Ну, вот опять, – хмуро сказал Саша. – Что случилось и причем здесь мама?
– Понимаете, она и так все время за эту Лену переживает, а после ваших разговоров и совсем расстраивается, – попыталась сгладить неучтивость брата Юля.
– Ничего страшного, дети, – Аля через силу улыбнулась. – Константину Сергеевичу нужно было задать мне пару вопросов. Я на них ответила, вот и все.
Отвернувшись от детей, она с мольбой посмотрела на следователя.
– Да, я уже ухожу, – подтвердил он.
– Я вас провожу, вы ведь хотели еще кое-что выяснить, – все также с улыбкой на губах и с отчаянием в глазах мертвым голосом сказала Альбина.
Она запахнулась в накинутый на плечи платок и вышла с ним на лестницу.
Спустившись на один пролет и будучи не в силах идти дальше, она остановилась и, с неожиданной силой схватив следователя за руку, отчаянно зашептала:
– Ну? Вы согласны? Я сегодня же сделаю это, только пусть они никогда не узнают.
Константин Сергеевич молча смотрел на нее.
Вот, надо же. Ради чужого ребенка она готова покончить с собой. А та, вторая, бросила своих детей, и этого тоже отдала не задумавшись.
– Ну, что же вы молчите? Обещайте только не говорить ничего Саше и Сашеньке, И я все сделаю, – она с отчаянием заглядывала ему в глаза.
– Альбина Владимировна, – сухим официальным голосом сказал он, – дело в том, что у следствия нет против вас улик. Боюсь, что это дело попадет или, вернее, уже попало в разряд «глухарей».
– Глухарей? – не поняла Альбина.
– Да, это дело, которое не раскрыто и вряд ли будет раскрыто. Так, что можете спать спокойно. Я пришел попрощаться с вами.
– Но как же? – Альбина все никак не могла поверить своим ушам. – Ведь вы же все знаете?
– Это всего лишь ничем не подтвержденный рассказ. Да и человек, который все это рассказал, очень ненадежный свидетель. Так что вам, Альбина Владимировна, ничего не грозит.
– Вы имеете в виду, что суда не будет? – Альбина все еще не могла поверить своему счастью. – Совсем не будет?
– Совсем не будет.
– Боже мой, спасибо, спасибо вам, – горячо зашептала Альбина, и, схватив руку следователя, порывисто наклонилась, чтобы поцеловать ее.
– Прекратите, – так же шепотом прикрикнул он на нее и вырвал руку. – Я здесь ни причем. Просто действительно у нас нет доказательств.
И вдруг Альбина сказала даже неожиданно для себя?
– А как же Лена? Она так и останется неотомщенной?
Следователь внимательно посмотрел на нее и сказал?
– Что ж, она сама выбрала свой путь. Да и для семьи она давно уже умерла. К тому же, я не думаю, что все проходит бесследно. То, что вы сделали, останется с вами всю вашу жизнь. Вам придется жить с этим до самой смерти.
Из глаз Альбины снова градом полились слезы. В это время наверху открылась дверь, и оттуда выглянули озабоченные, хмурые дети.
– Мама, – позвал Саша. – Ты простудишься, хватит тебе уже там стоять.
– Извините, – снова попыталась сгладить неловкость брата Юля, – но мама и так себя плохо чувствует последнее время. Ей нельзя стоять так долго на холоде.
– Я сейчас, еще одну минуту подождите, – сказала им Альбина и снова шепотом спросила у Константина Сергеевича.
