Артур Хейли - Аэропорт
— Можешь загружать почту, детка, — сказал Фред Фермпхут в микрофон. — А вот гроб передвинь в хвостовую часть: я вижу по накладной, что мертвец был не из худеньких. Потом там есть ещё ящик с генератором от Вестингауза. Помести его посредине, а остальной груз расположи вокруг.
Задача, стоявшая перед Фермпхутом, была в последний, момент осложнена просьбой, поступившей от экипажа рейса два: дать им ещё две тысячи фунтов топлива для манёвров на земле и разбега. Сегодня на поле всем самолётам приходилось подолгу стоять с заведёнными моторами, дожидаясь взлёта. А мотор реактивного самолёта, работающий на земле, пьёт горючее, как тридцать страдающих от жажды слонов, и капитанам Димиресту и Хэррису не хотелось тратить на земле драгоценные галлоны горючего, которые могут им пригодиться в воздухе по дороге в Рим. Следовательно, Фреду Фермпхуту надо было учитывать, что, возможно, не всё дополнительное топливо, которое сейчас заправляли в баки, расположенные в крыльях номера — 731-ТА, будет израсходовано до взлёта и максимально допустимый взлётный вес может быть превышен. Вопрос в том — насколько.
Существует ведь предел загрузки при взлёте, однако каждая авиакомпания старается загрузить самолёт как можно больше, чтобы получить максимальный доход. Грязные ногти Фреда Фермпхута плясали по клавишам счётной машины, быстро производя калькуляцию. Получив итоговую цифру, он задумался, теребя свою бородёнку, и от усилий, видимо, вспотел, так как в комнате вдруг распространился неприятный запах.
Решение взять дополнительное топливо капитан Вернон Димирест принял за последние полчаса. Или, вернее, позволил принять капитану Энсону Хэррису, а потом — главная-то ответственность всё-таки лежала на нём — одобрил его решение. Вернону Димиресту доставляло удовольствие играть сегодня пассивную роль, когда всю работу выполнял за него другой, а он лишь командовал. До сих пор Димирест не отменил ни одного из решений Энсона Хэрриса, что и не удивительно, поскольку Хэррис и по опыту и по званию отнюдь не уступал Димиресту.
Хэррис был мрачен и раздражён, когда они во второй раз столкнулись с Димирестом в ангаре «Транс-Америки». Димирест усмехнулся про себя: Энсон Хэррис всё-таки надел форменную рубашку, хотя требование Димиреста было сущей придиркой, и сейчас Хэррис то и дело раздражённо проводил пальцем за воротником. Дело в том, что капитан Хэррис поменялся рубашками с одним первым пилотом, который согласился выручить его, а потом с удовольствием рассказывал об этом капитану своей машины.
Но через несколько минут Хэррис уже не думал об этом. Будучи профессионалом до самых своих мохнатых седеющих бровей, он понимал, что нельзя лететь, если в лётной кабине царит атмосфера вражды.
В комнате для команды оба капитана проверили свои почтовые ящики, в которых, как всегда, лежала груда почты, в том числе предписания компании, которые надо прочесть, прежде чем они взлетят. Остальное — памятки главного пилота, врача, отдела исследований, бюро картографов и т. д. — они просмотрят потом, дома.
Пока Энсон Хэррис вносил два-три исправления в свой бортовой журнал, — а Димирест заявил, что будет проверять его, — Вернон изучал график работы команды.
График составляется ежемесячно. В нём указано, когда капитаны, а также первый и второй пилоты должны лететь и по каким маршрутам. Аналогичный график существует и для стюардесс и висит в отведённом для них служебном помещении в конце центрального зала.
Каждый пилот в начале месяца высказывает свои пожелания относительно маршрута, по которому он хотел бы лететь, при этом просьбы старших пилотов удовлетворяются в первую очередь. Димирест всегда получал то, о чём просил, так же как и Гвен Мейген, которая занимала среди стюардесс не менее высокое положение. Благодаря этой системе пилоты и стюардессы могли устраивать «эскапады» — вроде того, как Димирест и Гвен заранее наметили лететь сегодня вместе.
Энсон Хэррис быстро внёс исправления и захлопнул бортовой журнал. Вернон Димирест ухмыльнулся.
— Я полагаю, что журнал у вас в порядке, Энсон. Я изменил решение: не буду его смотреть.
Капитан Хэррис и виду не подал, будто это задело его, только крепче сжал губы.
В комнату вошёл второй пилот по имени Сай Джордан, молодой парень с двумя нашивками. Он был авиационный инженер, но также и квалифицированный пилот. Высокий, тощий, с ввалившимися щеками, придававшими его физиономии унылый вид, он производил впечатление человека, страдающего от недоедания. Стюардессы всегда наваливали ему гору еды, но это ничуть не помогало.
Первому пилоту, который обычно летал вместе с Димирестом, сегодня было ведено остаться дома; тем не менее, поскольку у него контракт с компанией и он член профсоюза, он всё равно получит своё, как если бы слетал туда и обратно. В отсутствие первого пилота Димирест будет выполнять часть его обязанностей, остальное ляжет на Джордана. Машину большую часть времени будет вести Энсон Хэррис.
— О'кей, — сказал Джордан двум другим лётчикам, — давайте двигаться.
У двери ангара ждал служебный автобус, заиндевевший, с запотевшими стёклами. В нём сидели пять стюардесс, которые должны были лететь этим рейсом, и когда Димирест и Энсон Хэррис в сопровождении Джордана влезли в автобус, раздалось стройное: «Добрый вечер, капитан… Добрый вечер, капитан!..» Вместе с пилотами в машину ворвался порыв ветра со снегом. Шофёр поспешно захлопнул дверь.
— Привет, девочки! — Вернон Димирест весело помахал рукой и подмигнул Гвен.
— Добрый вечер, — чинно приветствовал их Энсон Хэррис.
Ветер подгонял автобус, медленно тащившийся вдоль края поля по расчищенной дороге, по обе стороны которой высились горы снега. По аэропорту прошёл слух о передряге, в которую попал «пикап» компании «Юнайтед», и потому все шофёры теперь проявляли осторожность. Пока автобус продвигался к месту назначения, огни аэровокзала, словно прожекторы, светили ему сквозь мглу. Далеко впереди на поле непрерывно садились и взлетали самолёты.
Автобус остановился, и команда высыпала из него, спеша юркнуть в ближайшую дверь. Это было крыло аэровокзала, где размещались службы компании «Транс-Америки», и дверь находилась на уровне земли. А выход на поле — в том числе и выход сорок семь, через который шла посадка на рейс два, — находился этажом выше.
Стюардессы отправились по своим делам, а три пилота — в международную контору «Транс-Америки».
Диспетчер, по обыкновению, уже подготовил для них всю информацию, какая может понадобиться команде в полёте. Он развернул листы на стойке, и три пилота склонились над ними. По другую сторону стойки сидело с полдюжины клерков, которые собирали со всего мира информацию о воздушных трассах, обстановке в аэропортах и погоде, — эти сведения могут понадобиться вечером другим самолётам «Транс-Америки», вылетающим в международные рейсы. В противоположном конце центрального зала помещалась такая же диспетчерская для внутренних рейсов.
В этот-то момент Энсон Хэррис, постучав концом трубки по сводке с данными загрузки, потребовал, чтобы им дали дополнительно две тысячи фунтов топлива для манёвров на земле. При этом он поглядел на второго пилота Джордана, который как раз проверял график потребления горючего, и на Димиреста. Оба кивнули в знак согласия, и диспетчер выписал наряд для передачи его в отдел, ведающий заправкой.
К команде присоединился метеоролог компании. Это был бледный молодой человек, которому очки без оправы придавали сугубо учёный вид, — при взгляде на него казалось, что он вообще никогда не выходит на улицу и понятия не имеет о том, какая стоит погода.
— Ну, что обещают сегодня ваши компьютеры, Джон? — спросил Димирест. — Надеюсь, там, наверху, погода лучше, чем у нас тут?
В последнее время для прогнозирования погоды и составления планов полётов всё больше и больше применялись счётно-вычислительные машины. В «Транс-Америке», да и в других компаниях, этим занимались и люди, служа своего рода связующим звеном между машинами и экипажами, но дело шло к тому, что люди скоро перестанут заниматься прогнозом погоды и уступят место машинам.
Метеоролог разложил карты погоды и покачал головой.
— Боюсь, что ничего хорошего вас не ждёт до середины Атлантики. У нас тут скоро будет немного полегче, но поскольку вы летите на восток, вы как раз попадёте в ту полосу непогоды, которая уже прошла над нами. А циклон простирается от нас до Ньюфаундленда и дальше. — Он карандашом наметил протяжённость циклона. — Кстати, на вашем пути два аэропорта — Детройтский и Торонтский; там условия ниже нормы, и потому оба закрыты.
Диспетчер пробежал глазами кусок телетайпной ленты, которую только что вручил ему один из служащих.
— Добавьте к этому Оттаву, — вставил он, — они там тоже закрываются.
