Евгений Мин - Ценный подарок (сборник)
— Извините, вы меня с кем-то путаете, — дрожа, сказала женщина и, высвободив свою руку, убежала в дом, закрыв дверь на ключ.
Перспективный человек долго стоял столбом, а затем заговорил дурным голосом:
— Забыла!.. Все забыла — Женш-шина! Как она могла забыть? Конечно же, у нее нет этих чертовых таблеток!
Тут он засунул руку в карман пиджака, вынул бархатную коробочку, где на шелковой подкладке сверкали таблетки, как мелкие бриллианты.
— К черту!.. К черту!.. — вскричал он и забросил коробочку в соседний двор, где ее стала меланхолически жевать старая корова и вдруг замычала томным голосом телки.
Перспективный человек вернулся домой. Жена Таня сказала:
— Ты молодец, не потолстел нисколько.
— Ты в форме, — сказала секретарша Маня.
И обе подруги, вздохнув, решили, что он стареет.
Приступил Перспективный человек к деятельности: быстро подмахивал бесспорные бумаги, укладывал в нижний ящик стола те, над которыми нужно было подумать. В общем трудился вовсю. Память у него слабела, но он не обращал на это внимания.
Однажды жена Таня спросила мужа:
— Милый, где твои австралийские таблетки?
— А ну их!.. — отмахнулся он. — Пусть их капиталисты глотают. Может, вспомнят, что они натворили.
Старый костюм
Комната, которую они получили, когда поженились, была на седьмом этаже без лифта. Низкая, с ржавыми разводьями на потолке, с подтеками на обоях, она казалась им раем.
Недавняя девушка устала от тоски одиночества в шумных послевоенных общежитиях, мужчине надоело скитаться по приятелям, спешившим обзавестись семьей.
Жильцы квартиры дивились на молодых людей, у которых ничего не было. А у них было все: широкий пружинистый диван, стоявший на кирпичах, полки, на верхних из них — книги, на остальных, задернутых ситцевыми занавесками, — немного посуды, на гвоздях, вбитых в сырые стены, висела одежда. Ее можно было пересчитать по пальцам. Еще был крепко сколоченный круглый деревянный стол.
Стульев не было.
Позднее их принесли на новоселье друзья, Они шли по улице. Каждый высоко, как флаг, держал канцелярский стул. Поднимаясь по лестнице, они пели:
Прежде, чем выпить и съесть,Нужно на что-нибудь сесть.В каждом семейном ульеЕсть приличные стулья.
Эту глупенькую, задорную песенку весело распевали гости и хозяева до зари, а в одной из комнат, заставленной дорогой мебелью, злобный старик, давно забывший, что такое любовь, хрипел:
— Гогочут, дурни! Нашли чему радоваться, при их нищете.
Нищеты они не знали. Он был инженер, она библиотекарша: жили на скромный заработок, не позволяя себе ничего лишнего. Лишнее им не было нужно, им было нужно необходимое.
Муж не тревожился об этом. Днем он был целиком погружен в работу, стараясь наверстать потерянное на войне время. Вечером, вернувшись домой, он видел только свою жену, свою женщину и ничего больше.
Недавняя девушка из шумного общежития, едва прошел первый угар семейного счастья, стала думать, как превратить убогое жилище в уютный дом.
Она думала об этом весь день и даже ночью. Лишних денег у нее не было.
Летом Муж отправлялся в командировку. Провожая его, Жена была нежной и задумчивой.
— О чем ты думаешь? — спросил Муж.
— Так, пустяки.
Лишь только Муж уехал, Жена взяла побочную работу: по вечерам и ночью она писала карточки для Большой энциклопедии.
Муж вернулся поздней осенью, вечером Жена зажгла весь свет. Муж поставил на пол чемодан и крепко обнял Жену. Он сказал много старых, обыкновенных слов, которые кажутся новыми и необыкновенными любящим людям.
Потом, когда они ужинали за крепко сколоченным столом, сидя на канцелярских стульях, он вдруг увидел снежно-белый потолок и золотистые обои.
— Что это? — спросил он.
— Потолок и обои.
— Но как же так, как же?.. — растерянно спрашивал он. — Откуда это?
— Это добрый волшебник, — улыбнулась она, — принес нам. Добрые волшебники всегда помогают тем, кто любит друг друга.
Почему-то Муж рассердился:
— Мы не дети. Я не верю в сказки, это ты сама?
— Сама, — как-то виновато сказала она. — Но это было нисколечко не трудно.
Он обиделся:
— Но почему ты сама? Я твой муж.
— Тебя не было, я скучала, вот и нашла, чем развлечься. У тебя и так много серьезных занятий, а это, в конце концов, — женское дело.
Он подумал, что она права, и смягчился:
— Пожалуй, но все-таки…
— Тебе нравится? — робко спросила Жена.
— Очень, ты молодец! — поцеловал он ее.
Продолжая ужинать, он стал увлеченно рассказывать о командировке, железобетоне и преимуществах металлических конструкций. Глядя на него, она думала:
«Ему нужен новый костюм».
Лишних денег у нее не было.
Она заложила в ломбард единственное колечко, доставшееся в наследство от матери.
С этого дня каждый вечер после работы она шла в магазины, где продавались ткани для мужских костюмов. Муж ничего не знал об этом.
Любовно глядя на нее, он говорил:
— Что с тобой? Ты все худеешь. Нужно остановиться.
— Это я всегда осенью, — устало улыбалась она, — потом я наберу вес.
— Нет, нет, — в ужасе махал он руками, — терпеть не могу толстух.
Он и представить себе не мог, как утомляется в долгих поисках его жена. Ее сдавливали в троллейбусах и автобусах, она шла пешком к магазинам, куда еще не были проложены пути, стояла в очередях, поднималась в отделы тканей, которые почему-то находятся всегда на верхних этажах. Время шло, а она не могла найти ничего подходящего. Продавцы уже знали придирчивую покупательницу и при ее появлении поспешно уходили.
Наконец-то ей повезло. В неприметной лавке, на окраине города, она нашла ткань мягкую, тяжелую, из чистой шерсти глубокого синего цвета, с белыми ветвистыми молниями. Такой ткани она не видела ни на одном мужском костюме.
Она была счастлива, как в день свадьбы.
Дома она раскинула эту ткань на широком пружинистом диване и, волнуясь, словно при первой встрече, ждала Мужа.
Он долго не мог вымолвить ни слова, а потом сказал:
— Это кому?.. Зачем?
— Это тебе, на костюм, — мужественно сказала она. — Такого не будет ни у кого.
— У меня есть костюм, прочный, хороший, больше мне не нужно, я не артист.
— Тебе нужен костюм, — неожиданно твердо сказала она. — Тебе приходится бывать в таких местах, где судят по одежде. Не спорь со мной. Слава богу, мы так мало живем вместе, что еще не научились ссориться. Если ты откажешься, я заплачу, — улыбнулась она радостной улыбкой.
Он не хотел, чтобы она плакала, и не спросил, где она достала деньги на материал.
Костюм шили в лучшем ателье. Так хотела Жена, и Муж снова согласился с ней.
На первую примерку они пошли вместе. Высокий, седой, похожий на дипломата в отставке, закройщик, чуть склонив голову, вежливо сказал:
— Простите, мадам, может быть, вы позволите мужчинам остаться вдвоем!
— Я не мадам, — ласково и строго сказала она, — я Жена и знаю его лучше, чем вы.
— Не сомневаюсь, мадам, но, извините, это совсем другое.
Она осталась в примерочной, хотя Муж подавал ей отчаянные знаки, а закройщик, не будь он так воспитан, бросил бы сантиметр, бумажку с записями и ушел бы работать в другое ателье.
Потом она ходила с Мужем на все примерки, давала закройщику советы, и он с гордо-обиженным лицом принимал их.
Новый костюм был сшит по моде тех лет: с высоко поднятыми ватными плечами, с широкими брюками, закрывавшими туфли до самого носка. Муж носил его редко — в те места, где судят по одежде, в театр и в гости.
Прошли годы, они прошли для Жены и Мужа так же обидно быстро, как проходят для всех.
У Мужа теперь было видное положение. Жена по-прежнему работала в библиотеке на абонементе.
Они жили в просторной квартире, выходившей зеркальными окнами на светлую реку. В этой квартире была бронза, красное дерево и хрусталь. В спальне стояли два старинных шкафа. В одном — платья Жены, в другом — костюмы Мужа. Их было много. Жена теперь не участвовала в примерках. Муж говорил:
— Извини, я лучше пойду со своим приятелем, он понимает больше нас с тобой в этом деле.
В шкафу Мужа, в углу находился и синий костюм, с белыми зигзагами молний. Он казался чужой птицей в пестрой стае новых костюмов.
Муж не раз говорил Жене:
— Послушай, зачем мы храним его, он отслужил свой век.
— Пусть висит, — просила Жена, — он никому не мешает.
Муж нехотя соглашался с ней.
Однажды муж собирался на торжественный вечер, где он был самым видным лицом.
Обычно Жена отправляла его на все торжественные вечера, советовала, какой надеть костюм и какой галстук. В этот вечер ее не было дома.
