Пэлем Вудхауз - Дживс, вы — гений!
— Не надо.
— Считаешь, в этом вид у меня приличный?
— Нет, не считаю. Вид у вас совершенно неприличный. Просто времени нет.
Решив этот вопрос, малец ненадолго умолк. Серьезный тип. Но вот он вышел из задумчивости и сообщил мне местную новость:
— Мы с мамой опять переселились в замок.
— Как?!
— Да вот так. Во вдовьем флигеле жуткая вонь.
— Но ведь вы же там больше не живете, — заметил я со свойственным мне тонким ехидством.
Он не оценил юмора.
— Думаете, остроумно? Если хотите знать правду, это, наверное, из-за моих мышей.
— Из-за чего, ты сказал?
— Я развожу мышей и щенков. Ну и, конечно, от них запах, — невозмутимо объяснил он. — А мама считает, что несет из канализации. Дайте пять шиллингов.
Эка мысли у него скачут, как блохи. Я от такого разговора дурею.
— Пять шиллингов?
— Пять шиллингов.
— Что значит — пять шиллингов?
— Пять шиллингов значит пять шиллингов.
— Это я и без тебя сообразил. Мне хочется понять, как они в наш разговор затесались? Ты говорил что-то такое о мышах и тут вдруг ни с того ни с сего брякаешь: «Пять шиллингов».
— Мне нужны пять шиллингов.
— Допускаю, тебе, может быть, действительно нужна упомянутая сумма, но я-то с какой стати должен раскошелиться?
— Это откупные.
— Чего-чего?
— Откупные.
— От чего я должен откупаться?
— Просто выкуп — и все.
— Никаких пяти шиллингов я тебе не дам.
— Дело ваше.
Он помолчал, потом произнес туманно:
— Те, кто отказывается платить откупные, попадают в разные неприятные истории.
Этой загадочной репликой наш разговор закончился, потому что мы уже подъезжали к замку и я увидел стоящего на ступеньках Чаффи. Остановил машину и вышел.
— Здорово, Берти, — сказал Чаффи.
— Добро пожаловать в Чаффнел-Холл, — сказал я и оглянулся. Мальчишка испарился. — Послушай, Чаффи, что случилось с этим недорослем Сибери?
— А что с ним такое случилось?
— По-моему, у него крыша поехала. Этот малявка только что вымогал у меня пять шиллингов и нес какую-то ахинею о выкупе.
Чаффи весело захохотал, весь такой загорелый, пышущий здоровьем.
— А, вот ты о чем. Это у него сейчас такой пунктик.
— Ничего не понимаю.
— Да он гангстерских фильмов насмотрелся.
С моих глаз спала пелена.
— Он что же, воображает себя шантажистом?
— Ну да. Ужасно смешно. Собирает со всех дань сообразно финансовым возможностям человека. Кстати, неплохой источник дохода. Предприимчивый парнишка. Я бы на твоем месте дал ему деньги. Лично я дал.
Он меня просто ошарашил. Не только тем, что представил мне очередное доказательство порочных наклонностей этого маленького хулигана, сколько собственным снисходительным попустительством. Я бросил на него острый взгляд. С первой же минуты, как я его сегодня увидел, мне бросилось в глаза, что вид у него какой-то странный. Обычно, когда его ни встреть, он поглощен своими финансовыми сложностями, глядит на вас потухшим взглядом, лоб страдальчески нахмурен. Именно таким он был пять дней назад в Лондоне. С чего это он сейчас рассиялся, как медный грош, вон даже об этом малолетнем злодее Сибери говорит чуть ли не с нежностью. Тут кроется какая-то тайна. Попробуем применить лакмусовую бумажку.
— Как поживает тетя Миртл?
— Отлично.
— Слышал, она снова перебралась в Холл?
— Верно.
— Насовсем?
— Да, насовсем.
— Что же, все ясно.
Должен заметить, тетка Миртл приложила немало стараний, чтобы превратить жизнь бедняги Чаффи в настоящий ад. Никак не могла смириться, что баронский титул перешел к нему. Дело в том, что Сибери не был сыном покойного дядюшки Чаффи, четвертого барона Чаффнела: леди Чаффнел прижила его в одном из предыдущих браков, вследствие чего он, согласно положению о наследовании титулов, естественно, не попал в категорию наследников, как они определяются в книге пэров. А если вы не наследник, звание пэра вам не светит. Соответственно, когда четвертый барон сыграл в ящик, и титул, и поместье достались Чаффи. Все, конечно, честно и справедливо, в строжайшем соответствии с законом, но разве женщины способны такое понять, и Чаффи частенько жаловался, что вдова постоянно отравляет ему жизнь. Была у нее такая привычка: сожмет Сибери в объятиях и устремит на Чаффи полный укора взгляд, как будто он обобрал до нитки сироту и его мать. Говорить она ничего не говорила, вы сами понимаете, однако ходила с видом жертвы, попавшей в лапы прожженных мошенников.
Вследствие каковых обстоятельств вдовствующую леди Чаффнел никак нельзя было причислить к лучшим друзьям Чаффи. Отношения у них всегда были по меньшей мере напряженные, я ведь к чему это рассказываю: стоит в присутствии Чаффи произнести ее имя, и на его славной открытой физиономии проступает мука, он даже болезненно морщится, как будто ему разбередили старую рану.
А сейчас вон улыбка до ушей. Даже мое замечание о том, что-де тетка вроде бы, как я слышал, снова поселилась в Холле, ничуть его не покоробило. Нет, все это явно неспроста. От Бертрама что-то скрывают. Я решил идти напролом.
— Чаффи, — спросил я, — что все это означает?
— Что — «все это»?
— Твоя дурацкая веселость. Меня не проведешь. Ястребиный Глаз все видит. Выкладывай, дружище, начистоту. По поводу чего такое ликованье?
Видно было, что Чаффи колеблется. Он с прищуром глядел на меня.
— Ты способен хранить тайну?
— Нет.
— Ладно, неважно, все равно завтра или послезавтра новость появится в «Морнинг пост». Берти, — Чаффи заговорщически понизил голос, — ты хочешь знать, что произошло? Я вот-вот сбуду с рук тетушку Миртл.
— То есть кто-то хочет на ней жениться?
— Ну да.
— И кто же этот полоумный?
— Твой старинный приятель, сэр Родерик Глоссоп.
Я превратился в соляной столб.
— Что?!
— Я тоже удивился.
— Старикашка Глоссоп задумал жениться? Не может быть!
— Почему не может быть? Он уже третий год вдовеет.
— Ну да, я понимаю, голову ему заморочить можно. Но чтобы довести дело до обручальных колец и свадебного пирога? Нет, не такой он человек.
— И тем не менее, как видишь.
— Чудеса, да и только.
— Согласен.
— Слушай, Чаффи, а ведь какая замечательная хохма получается. У малявки Сибери будет отчим людоед, а этот интриган Глоссоп получит именно такого пасынка, о каком я и в сладком сне не мог для него мечтать. Они давно друг по дружке плачут. Но неужели нашлась сумасшедшая, которая согласилась связать свою судьбу с этим шарлатаном? О, наши скромные, неприметные героини!
— Я не могу согласиться, что героизм проявила только одна сторона. По-моему, они друг друга стоят. Кстати, Берти, этот Глоссоп вполне приличный малый.
Да что это с ним? Разжижение мозгов?
— Эк тебя занесло. Я понимаю, он снимает с тебя эту обузу, тетю Миртл…
— И Сибери.
— Верно, и Сибери. Пусть так, не спорю, но неужели ты способен углядеть хоть крупицу добра в этой моровой язве? Вспомни ужасные истории, которые я тебе о нем рассказывал. В каком неприглядном свете он в них предстает!
— Ну, не знаю, мне он, во всяком случае, оказывает добрую услугу. Знаешь, зачем он так спешно хотел увидеться со мной тогда в Лондоне?
— Зачем?
— Он нашел американца, которому надеется продать Чаффнел-Холл.
— Да что ты говоришь!
— Вот так-то. Если сделка не сорвется, я наконец-то избавлюсь от этой опостылевшей развалюхи и в кармане у меня зазвенят денежки. И все благодаря дядюшке Родерику, мне нравится называть его так про себя. Так что, Берти, уж пожалуйста, воздержись от глумливых выпадов в его адрес и главное — ни в коем случае не произноси имя этого недоросля Сибери в какой бы то ни было связи с его собственным. Ради меня, Берти, ты должен полюбить дядюшку Роди.
Я покачал головой:
— Нет, Чаффи, уволь, боюсь, мне себя не пересилить.
— Ну и черт с тобой, — добродушно согласился Чаффи. — Лично я считаю его своим благодетелем.
— А ты уверен, что затея не сорвется? Зачем этому американцу такая громадина?
— Ну, тут-то как раз все ясно. Он близкий друг старика Глоссопа и согласен выложить наличные, чтобы Глоссоп превратил замок в такой как бы загородный клуб для своих чокнутых пациентов.
— Зачем такие сложности? Почему бы старому хрычу Глоссопу не арендовать замок непосредственно у тебя?
— Берги, ты просто небожитель, совершенно не представляешь, в каком состоянии находится дом. Наверное, думаешь, он весь сверкает и блестит, ждет тебя с распростертыми объятиями. Увы, Берти, большинство комнат лет сорок даже не открывали. Чтобы отремонтировать замок, нужно тысяч пятнадцать. Да нет, больше. Я уж не говорю про новую мебель, дверные и оконные ручки, шпингалеты и прочее, прочее, прочее. Если какой-нибудь миллионер вроде этого чудака не купит замок, этот крест будет висеть у меня на шее всю жизнь.
