Максим Усачев - Дядя Яша
– Это все потому, Яша, – сказал мой отец, когда сосед произнес сакраментальное «хорошо сидим», – что раньше мы с тобой на двоих искали дно. А теперь, когда малолетство сыну уже не оправдание, гораздо веселей.
– Угум, – выдавил я из себя, прожевывая сразу четыре оливки.
– Я тебя прошу, Толик, можно подумать ты веришь в магию чисел! – воскликнул дядя Яша. – Два, три, да хоть сорок пять! Главное – беседа. Поверь мне! Там многое кажется таким очевидным, но я пообщался с тобой мелочь, а уже комплексную. Я-то думал, что вот они, сволочи и воры, мешают стране жить, а оказывается: мешают воровать…
– Ну, правильно, – подтвердил папа. – Ему конкуренты не нужны.
– Вот! Вот! – дядя Яша затряс указательным пальцем. – А мы-то там смотрим телевизор и воображаем, что народ стонет от воров, а на самом деле народ просто мается… что ему самому нельзя.
– Ну, допустим, не все! – начал отец. – Есть еще идейные…
– Идейные – это не народ, – перебил его дядя Яша. – Идейные – это плесень! Им надо, чтобы сыро, темно и прохладно.
Я большей частью либерально молчал, налегая на содержимое баночек. Обсуждение крутилось вокруг тем, далеких от меня. Папа кого-то привычно хвалил, дядя Яша плевался ядом и язвил. Почему-то ругали Горбачева и поминали уж совсем невинного в нашем бардаке Ельцина незлым тихим словом – «демократ». Ни папа, ни дядя Яша не утруждали себя какими-то политическими взглядами. Они хаотически листали газеты, вырывая фразы из первых попавшихся статей, чтобы к месту и не к месту возразить автору на основании собственной житейской мудрости.
– Можно подумать, ты сам никогда не воровал! – воскликнул мой отец. – Ты же еврей! Еврей, который не воровал у государства? – так не бывает.
Дядя Яша возмущенно всплеснул руками и закатил глаза.
– Я воровал? Да то, что я делал, сейчас называется коммерция, за это медали дают! – не могу сказать, что сосед был сильно возмущен папиным заявлением. Мне даже показалось, что искренне обрадовался. Видимо, прерванный когда-то спор продолжился, и сейчас у него появился реальный шанс что-то доказать моему отцу.
– Но налоги не платил? – спросил папа и сам же ответил. – Не платил!
– Так их не было! Был уголовный кодекс. Вместо налогов – если попадешься – статья.
– А как статья называлась?
– Я тебя умоляю! – засмеялся дядя Яша. – Шо я тебе, статью помнить буду? Пока не попался, с юристами дела лучше не иметь.
– Но слово «хищение» там было? – наседал папа.
– А если и было, то что? – пожал плечами сосед. – Это как за «антисоветскую пропаганду». Слова в статье есть, а сажают все равно за стишки какие-то.
– Ну а когда за бугор дернул, неужели пустой?
– Я кровное вывозил. Мне что, тут бриллианты оставлять? Спонсорская помощь молодой демократии? В которой вор на воре?
– И как вывез, кстати? – неожиданно спросил папа.
– О! – довольно протянул дядя Яша и достал из нераспакованного чемодана какую-то книгу. – Горжусь. В тайнике. Вырезал нишу, все в тряпочку – и туда. А книгу племяннику дал в руки. Типа, балбес читает.
Старшие рассмеялись, видимо, радуясь, что таможенник оказался настолько тупым и даже не заметил этот нехитрый тайник. Никто не обратил внимания на вырвавшийся из меня вздох. Потрепанный пособник контрабандиста в руках дяди Яши выбрался как раз из той страшной сказки… Интересно, что чувствовал мальчик Коля, когда его вырезали из этого мира. Наверное, ничего. Все-таки, тираж. Что такое ненависть? Хрен его знает. Папа называет меня ленивым на чувства. И это правда. Я стараюсь не обращать внимания на мелочи. И в этот момент я не стал биться в истерике. Просто принял как факт. Не винить же, в самом деле, дядю Яшу в том, что под руку попалась моя мечта?
На следующий день, рано утром, грузчики из магазина прикатили тележку и помогли нам вытащить гроб с телом. Мы поставили его на две табуретки и стали ждать, когда соберутся гости. Из окон выглядывали соседи, но тех, которые знали дядю Яшу, в нашем доме практически не осталось, поэтому особенного интереса они не проявляли. Появился Володя. Прямо на месте натянул футболку «Черноморца», обвязался шарфиком и успокаивающе замахал руками. Папа что-то зашептал мне на ухо, но я только покивал в ответ. Постепенно подтянулись остальные члены фанатского клуба. Прибежала сестра со «скачанным» где-то реквиемом. Фанаты на своих дудках попытались прогудеть мелодию. Получилось нестройно, но трогательно. Похороны начались…
