Наташа Маркович - Я – необитаемый остров
Маша терпеливо посетила примерно двадцать занятий и улетела в Италию, получив трехмесячную визу. Накануне отлета она попыталась передумать, но мы с подругой ее упаднические настроения пресекли на корню. В самой категоричной форме.
– Да поймите, – паниковала Машка, – я же его совсем не знаю! Что это такое происходит? Мне же с ним спать придется! А вдруг он ненормальный, например? И вообще, я его не люблю, как я сексом-то заниматься буду?
– Спокойно, Маша – успокаивали мы ее. – Полюбишь, не сахарная.
– Ааа, не поеду!
– Поедешь. Пристегнем наручниками и отцепим только в аэропорту.
– Вы от меня избавиться хотите, негодяйки!
– Мы тебя замуж выдать хотим, дура пьяная.
Проводы подруги закончились непосредственно в аэропорту. Когда мы сдавали ее таможенникам с просьбой проследить за девочкой, она коротко всплакнула. Жирный таможенник растрогался и пошел провожать ее до выхода на летное поле.
Маша вернулась через три месяца, счастливая и влюбленная до помутнения в мозгу.
– Марко – чудо! – заявила она коротко, сделала новую визу и укатила обратно, на этот раз навсегда.
А мы остались в Перми с разинутыми ртами.
Через три года она приехала ко мне, но уже в Москву. Мой брак после долгих лет агонии наконец-то мирно скончался. Машка же, напротив, прилетела не одна, а вместе со своей увеличившейся семьей.
Было это, впрочем, довольно давно.
Марко оказался высоким, вполне симпатичным и отчетливо влюбленным в нашу Машку. Впрочем, Маша, судя по глупому взгляду, тоже находилась в не лучшем состоянии разума. Их маленькая дочь поражала воображение своей милейшей мордашкой, бойкой итальянской речью, живостью и смышленостью. Невообразимо!
Впрочем, Машка изменилась. Стала и сексуальной, и привлекательной, и вообще хорошенькой. Что делает с нами, женщинами, восхищение мужчин, уму непостижимо!
Вот к этому милому семейству в гости я и ехала. Первый раз. Наконец! Моему нетерпению воистину не было предела. Я даже спать толком не могла. Уже воображала наши тусовки, походы с Машкой по магазинам, катание в горах, бесконечную глупую болтовню обо всем на свете. Мне было чем поделиться с подругой, я дико соскучилась, и, кроме того, в Москве мне на тупую болтовню почти не остается времени и сил. Все какие-то высокоинтеллектуальные философские беседы.
Даже выматериться в простоте не могу, непременно осознанно и с определенной целью. Люблю я, конечно, свою работу, но отдыхать от нее необходимо как минимум раз в три месяца.
Ничего, еще чуть-чуть – и я окажусь в солнечной, любимой мною еще со времен трансляции по советскому телевизору «Рубин» фестиваля в Сан-Ремо Италии. Ах!
Бывший
Однако день, начавшийся с пролитого меда, не мог продолжиться благополучно конечно же. Москва сопротивлялась, отчего-то не желая выпускать меня из своих цепких когтей. Для начала она наслала на меня дикого дворника, которому не понравилось, как я поставила машину. Дикий дворник орал и брызгал слюнями, сволочь. Пришлось даже отодвинуться подальше, чтобы не промокнуть. Жаль, что я не Буковски – я бы сейчас столько дерьма написала, вы не представляете! Однако кесарю – кесарево, Буковскому – буковское, мне же положено оставаться хорошей и добропорядочной девочкой, умной, вежливой и принимающей.
Ладно. И эта рана заживет. В конце концов, ничто не мешает мне впоследствии написать все, что я хочу в отдельном файле и поместить в папку «мой сейф». А открывается он только по отпечатку моего пальца. Не скажу какого.
При выезде со двора я выяснила, что колесо у моего коника спущено.
Я ненавижу спущенные колеса! С ними же что-то делать нужно, а я в этой жизни только языком трепать умею. Правда, весьма высокотехнологично, но на спущенные колеса это, как правило, никакого эффекта не оказывает. К сожалению.
Поплакав пару минут от бессилия, я припомнила, что у меня дома спит бывший муж. Он, видите ли, с очередной девушкой вчера поругался и пришел ко мне пьяный в хлам – пожаловаться и пожрать. Я не видела его сто лет и поэтому обрадовалась.
Я не исключаю, что он и сексом хотел заняться, однако я, по обыкновению, включила деловую колбасу и уложила его спать. Он, конечно, мог мне просто предложить напрямую, слава богу не дети, но вот не предложил. Возможно, понял, что я, скорее всего, откажу. Как же все-таки мужчины боятся отказов, неудач – страшное дело! Словно их эго в этот момент умирает.
Оно, конечно, и правда, умирает, но ведь не навсегда же, е-мое! Навсегда его и дубиной не убьешь, наше эго.
Поэтому у многих из них и результатов меньше, чем могло бы быть, – боятся ошибаться, выглядеть несостоятельными. Нет, ну правда, ну объясните мне, что такого страшного произошло бы, если б я ему отказала? Любить бы я его меньше не стала. Больше тоже. В принципе мне было бы даже приятно. Кроме того, я могла бы взять да и согласиться. Но этого мы даже никогда так и не узнаем, ввиду его трусости. Вот поэтому он и бывший, собственно говоря. Предпочитаю мужиков, которые не боятся проявлять инициативу, лезть на рожон, ошибаться, получать по лбу, снова рисковать и никогда не сдаваться.
Сама-то я этими мужскими качествами обладаю сполна. А жаль, лучше бы я обладала мудростью, спокойствием и принятием.
Однако чисто по-человечески я его люблю, и, вообще, ничто и никто не мешает мне привлечь его к замене колеса. Заодно оденется и ключи сдаст.
Я вернулась домой и выяснила, что он уже одет и сидит на диване, в луже меда. Расстроенный, зайка. Волосики умильно торчат во все стороны, рожа заспанная.
Пришлось отстирывать жопу его брюк и сушить феном.
Фен я обычно ставлю в кроссовку, одежду вешаю на ручку двери над кроссовкой и все сушится само собой, до тех пор пока не сгорит фен. Штук пять, таким образом, я уже сожгла, но последний попался очень стойкий – год сушит и меня и вещи, и ничего ему не делается. Естественный феноотбор в действии.
А пока сохла жопа брюк, мы занялись-таки сексом. Ну а что? Я девушка холостая, без обязательств перед кем-либо. А парень, как ни крути, проверенный, надежный. Не обманет. Ибо это невозможно в принципе – он же никаких обещаний не дает. Да и секс неожиданно оказался намного интересней, чем раньше, во время совместного проживания. Порадовал, прямо скажем.
Странно, что мы этого не делали раньше. Ах да, у него же девушка была, да не одна.
В общем, день местами оказался не так уж плох. Местами.
Долгое утро, наконец, закончилось, и я оказалась в пучине дел.
Москва сопротивлялась, засасывала, плющила и не хотела, как видно, отпускать от себя, насылая на меня глухие пробки, разных проверяющих, тупых ментов, злобных продавщиц, гнусный неработающий Интернет и сломанные телефоны. Однако я не сдалась. Меня грело утреннее событие. Грело вот чем: пониманием того, что на каждое проткнутое колесо найдется свой секс.
Так что даешь больше проткнутых колес и последствий этого! Или вознаграждений за это, если хотите.
Незнакомец в красной майке
А на следующий день наступила Машка-промокашка.
Она встретила меня в аэропорту, рыба моя милая, добрая, нежная, обняла, обмусолила щеки и, не переставая трещать на дикой смеси русского с итальянским, повезла к себе домой.
Дома, не прерывая разговора, накормила полентой, усадила напротив и сказала: «Рассказывай теперь ты».
Не успела я набрать в легкие воздух, чтобы вдохновенно рассказать о своей жизни, как у меня зазвонил телефон. Номер не определился. Я даже застонала.
Последние две недели я посвятила тому, чтобы делегировать все свои звонки и свести их к минимуму. До пяти минут в день, в конкретное время с докладом о том, что у нас все замечательно и прекрасно. И эти «пятьминут» еще не наступили.
Все мои друзья, имеющие веские основания звонить, отлично знают о том, что я в Италии и просто так беспокоить не будут. Нет, кроме шуток, у меня был нелегкий год, и я заслужила двухнедельный покой в компании с Машкой и ее мирной неамбициозной семьей.
Ну, кому я понадобилась, а?
Трубку я не взяла. В конце концов, в экстренных случаях, которых не произойдет, мне должны звонить на секретный розовый телефон. А все, кто не знает этот номер, пусть идут на фиг.
Телефон прозвонил еще пару раз, и, когда зазвонил в четвертый, я приняла наконец волевое решение избавиться от мобильной зависимости. Отключу. Вот самый последний раз отвечу – и все. Вырублю эту бодрую серебристую шарманку без всяких сантиментов. А то мне обычно кажется, что если я не отвечу, то без моего участия непременно произойдет что-то страшное. Типа я незаменимая вообще.
А дома, как только вернусь, обязательно пройду курс снятия с мобильной наркотической зависимости. Запишусь в общество анонимных телефоноголиков. Если такого нет, то создам и буду председателем.
– Алле! – произнесла я радостно, вдохновленная кардинальным решением.
– Наташа? – непонятно, то ли спросили, то ли подтвердили на том конце провода.
