Николай Байтов - Любовь Муры
Жалоба № 2. Волнует и беспокоит меня Ида: продолжает плохо учиться, нехорошо ведёт себя и в школе, и дома. Грубит бабушке и мне. Бравирует этим. Вообще становится очень неприятным существом.
И последняя жалоба, в двух словах: неприятности по службе, не хочу работать.
Какое удивительное, милое совпадение, что мы обе слушали «Sonate pathetique», правда, не в одно время. Раньше эта мелодия меня толкала к новым стремленьям, а теперь обволакивает печалью. Но слушая её, я также всегда беседую с тобой.
Меня волнует, что ты так горячо приняла известие о заболевании. А письма же твои — это целительное средство. Твои ласковые слова являются хорошим лекарством.
Б. не вызывает к себе особой симпатии, у неё много отчуждающей колючести, но жаль её от души. Ей, должно быть, очень нелегко.
Кисанька, где хранишь мои письма? Если б ты согласилась уничтожить их?!
Только что услышала по радио: «Слухайте симфонiчний концерт з творiв Баха». Киевская радиостанция часто передаёт классиков. Сейчас буду слушать сюиту re major.
Надо оставлять письмо, а так не хотелось бы, так бы и болтала с тобой, моё золотко. Может быть, летом нам удастся поехать на Волгу к Кате. Володя доволен работой, к нему хорошо относятся, ценят его как инженера. Он производит впечатление преданного работника…
Вечер. Непременно напиши о лечении своих зубов. Кисунечек родной, только не особенно горюй о потерянных зубах. «Утешайся» хотя бы тем, что бывают более серьёзные огорчения.
Есть ли у тебя на службе книжный киоск? Если есть, при случае, купи мне такие книги: Лермонтов, Некрасов, Гоголь — однотомники. «Пушкин в Михайловском» (Тынянов, кажется). Фета… Сегодня получила от тебя 2 книги. Спасибо. Ск. времени их можно держать? Дюамеля начала читать. Кажется, не пойму его. Согласна с автором, кот. в предисловии говорит, что «людей совершенно нормальных не существует вовсе».
11/II — вечер. Никак не отошлю письма. Врач продлил соцстрах до 17-го. Относится ко мне в поликлинике с таким вниманием, что нет нужды обратиться к какому-либо светилу. Показывается точный диагноз болезни: «язва двенадцатиперстной кишки». Ничего не ем — мучит рвота, изжога. Я теряю веру в своё окончательное выздоровление. Где это, на мою голову, и отчего «съязвило» так меня. Начиная с осенних месяцев я не помню такого дня, чтобы не болел живот, но, полагаясь на свой крепкий организм, я не обращалась к врачам! Запустила болезнь.
Болезнь утончила мою фигуру, она теперь подходит к моему идеалу, лицо же сделалось противным — обострённым, старым. Ем я ровно столько, чтобы не умереть от голода.
Не удивляйся, родная, моим столь детальным описаниям своего состояния. Было бы приятно, если б ты письма этого времени уничтожила бы.
Ежеминутно не хватает тебя. Пиши мне чаще, моя любимая сестрёнка.
12/II.
Сегодня отправила тебе письмо, моя дорогая. Получила твои 2 письма и я, причём от 10-го раньше, чем от 9-го.
Да, я небрежна к своей болезни, за это отчитывала меня и врачиха. Будучи на соцстрахе, я по неск. часов всё же бывала на работе. Хочу заставить себя теперь забыть на время о д/с. Там скверное положение — безденежье. Без меня будет ещё хуже: подходит празднование годовщины РККА — тем более моё присутствие необходимо. Говорю, что постараюсь высидеть дома, не знаю, как удастся. Нелепо думать (также извини за резкость!), что из-за денег я отказалась от соцстраха. Как могла ты допустить это, зная меня? Я на соцстрахе. Я написала К-ку о своём опасении, что, будучи на соцстрахе, получу меньше, а он поднял шумиху. К сожалению, дошкольные работники, будучи на соцстрахе, не сохраняют всей зарплаты, т. к. принимается во внимание основная ставка, а она исчисляется из 6-ти часовой работы. Мы же работаем обыкновенно 8 час…
О чём же писать тебе? Я всё время откровенна! Очень скверно чувствую себя, лечусь, буду меньше двигаться. Настроение паскудное. Очень зла, сделалась сварлива, но возьму себя в руки… Теперь постараюсь больше лежать… Кисанька, родненькая моя, не придавай большого значения моей болезни. Спасибо за Лескова, его я ещё не получила.
Только что ушла от меня Валечка. Она передаёт тебе привет. Во время её присутствия передавали концерт Чайковского.
Незаконченную симфонию Шуберта я очень люблю, редко её приходится слышать.
Какое же счастье улыбнулось Бине — получение комнаты! Рада за вас за всех! Когда же Б. переходит в свою комнату, есть ли у неё на руках ордер?..
Хоть бы поскорей сняли с льдины папанинцев. Страшно за них, ведь ежеминутно могут погибнуть…
15/II.
Моя родная, если не считать лежащую в стонах маму, то я провожу в постели время в горьком одиночестве. Даже странно, как обыкновенные движения даются с трудом. Говоря правду — мне не легче. Печально, что не могу видеть тебя около себя. Интересно, когда начну поправляться? Как мне надоело переносить все эти явления, связанные с болезнью.
Д/с, вернее его сотрудники заняты изысканием средств, на сегодня осталось на все статьи 600 р. А средства из управления не поступают. Вот в такое время я не могу помочь ничем. Просто скандал!
В больницу нельзя лечь, без меня никто не совладает с Идочкой, кроме того, не на кого оставить маму…
Ты не думай, Кисанька, что я волнуюсь. Вот поэтому я часто не хочу писать о себе со всеми деталями, чтобы тебе не показались они хуже, чем есть в самом деле.
К моей радости, исполняют 5-ю симф. Чайковского. В основном, слышится покорность судьбе. Минор — люблю. Какой же он мастер! Благодаря радио мы хорошо знаем классическую музыку. Да, в музыке высшее наслаждение. В эту стереотипную фразу я сейчас вкладываю много жара, переживания. За последний год (особенно) музыка скрашивает, радует мою жизнь.
Спокойной ночи, моя Кисанька.
Странно, что у меня жар.
16/II. Вчера вечером начала повышаться t°, и сейчас 38. Почему, не понимаю. Может быть, после вчерашнего большого припадка. Как ни хочу удержаться от описания своего физ. состояния (это нудно для неболящего), но выходит это само по себе.
Лесков получен. Напрасно я так ждала «Некуда» — это не то. Значит, я забыла название того романа, где одна из героинь (Ива) мне очень понравилась. Это было давно. Однако, с интересом читаю Лескова. Маме сегодня немного легче, но она недвижима по-прежнему.
16/II. 1 ч. дня.
Симфония Моцарта — sol minor, кристальная, изящная элегия.
Понемногу ослабевает моя выдержка, хотелось бы, чтобы кто-ниб. помог бы мне. За много лет впервые заболела «настоящей» болезнью, и нет возможности быть в покое… К тому же проявляются гадкие черты, напр, я с плохо скрываемой злостью слушаю мамины стоны. Она, лёжа в постели, простудилась, теперь тоже температурит.
Таковы уж обстоятельства, что мне прийдётся как-то выкарабкаться из болезни, имея 2-х человек, кот. необходимо оказывать ещё и физическую помощь.
Как хорошо, что не приехал К-к — это было бы концом. Может быть, моё отношение к нему — явление болезненного характера и с течением времени пройдёт. У меня подлый и несчастный характер: неожиданно вдруг человек станет мне невыносим. Сама ничего не могу изменить, перемена не зависит от меня. Ты можешь презирать меня за это, но что же я могу сделать?
Отношения, основанные на чувственности — недолги. Больше ничего меня с ним не связывает. Хоть бы он увлёкся кем-то! Я с умыслом расписываю, как я изменилась, постарела (ужасно постарела). При мысли, что я должна буду с ним жить всегда, мне становится не по себе, уж очень и очень нудно. Не хотела говорить об этом, т. к. думаю, что может быть как-то стушуется такая непримиримость. Стараюсь смягчить, но что делать, если не от меня зависит это. Просто не знаю, как выйти из этого положения, не задевши его.
Только что сообщили, что умерла мать Нюси (туберкулёз). Старушка так хотела жить. Мне сделалось страшно, обыкновенно у меня не было такого ощущения. К нам привели Нелличку, она бегала по двору с криком «бабушка умирает!»
10 час. веч. Если К-ка не приписали в Хотьково, значит его тем более не приписали бы и в М-ве. Он мне об этом не писал. Тем печальней.
17/II. Утро. И удачное — надо сказать! Температура пала, получила твоё письмо. Только что увели Нелличку, ночевавшую у нас. Ожидаю врача, по обыкновению, стыжусь всего своего. Очевидно, такой уж умру.
Ах, Кисанька, ты ошибаешься (и Костик, если он начинает так думать!). Я, к сожалению, предпочитаю, вернее, начала предпочитать не изменять свою «трудную», как ты говоришь, жизнь, чем жить всегда с ним. Был момент, когда мне показалось, что жить с К-ком будет веселей, чем одной. Мне жаль его, но не очень сильно (мужчины страдают поверхностно, особенно типа К-ка). Делаю всё зависящее от меня, чтобы улеглось такое отношение к нему.
