Джон Гришэм - Покрашенный дом
Торнадо — обычная вещь в нашей части Арканзаса. Я всю жизнь слышал рассказы о них. Несколько десятков лет назад, как рассказывали, отец Бабки умудрился пережить особенно страшный смерч, который все ходил и ходил кругами, несколько раз возвращаясь к его ферме. История была сомнительная, Бабка ее повторяла без особой уверенности в ее правдивости. Смерчи были частью нашей жизни, правда, сам я до сих пор ни одного не видел.
— Кэтлин! — крикнул отец в сторону дома. Он хотел, чтобы мама тоже не пропустила такое зрелище. Я глянул на амбар — там стояли мексиканцы, не менее нас пораженные. Некоторые тыкали пальцем в небо.
Мы наблюдали за смерчем молча, как завороженные, без особого страха и ужаса, потому что он был достаточно далеко от нашей фермы и явно проходил мимо, направляясь к северо-востоку. Двигался он медленно, словно отыскивая удобное место, чтобы ударить по земле. Его хвост был ясно виден над горизонтом, высоко над землей, и он крутился там, в пространстве, иногда подпрыгивая, словно примериваясь, когда и где нанести удар. Основная масса торнадо была так сильно закручена, что образовала почти идеальный вертикальный конус, направленный узким концом вниз и заворачивающийся в яростно извивающуюся спираль.
Позади нас хлопнула дверь с сеткой. На ступеньках появились мама с Бабкой, на ходу вытирая мокрые руки кухонными полотенцами.
— Он на город идет, — сказал Паппи с большой уверенностью, как будто умел предсказывать, куда ударит торнадо.
— Я тоже так думаю, — поддержал его отец, вдруг заделавшийся опытным предсказателем погоды.
Хвост смерча спустился еще ниже и перестал подпрыгивать. Казалось, он и в самом деле достал до земли, где-то далеко от нас, потому что мы уже не видели его нижнего конца.
Церковь, джин, кинотеатр, бакалея Попа и Перл — я уже подсчитывал убытки и разрушения, когда торнадо вдруг поднялся вверх и как бы полностью растворился в воздухе.
Тут позади нас снова послышался рев и грохот. Через дорогу от нашей фермы, в глубине участка Джетеров, появился еще один торнадо. Он успел подобраться совсем близко, пока мы наблюдали за первым. До него оставалось еще мили две, и он, казалось, идет прямо на нас. Секунду или две мы в ужасе смотрели на него, не в силах пошевелиться.
— Пошли все в амбар! — заорал Паппи. Кто-то из Спруилов уже бежал к их лагерю, как будто от смерча можно укрыться в палатке.
— Все вон туда! — кричал мистер Спруил, указывая на амбар. Все вдруг начали кричать и вопить, тыкать пальцами и носиться взад-вперед. Отец схватил меня за руку, и мы побежали. Земля под ногами дрожала, ветер свистел в ушах. Мексиканцы разбежались во все стороны: некоторые решили, что лучше укрыться в поле, другие понеслись к нашему дому, пока не увидели, что мы бежим к амбару. Хэнк промчался мимо меня с Тротом на спине. Тэлли тоже нас обогнала.
Прежде чем мы добрались до амбара, смерч оторвался от земли и быстро поднялся в воздух. Паппи остановился и стал смотреть, потом его примеру последовали и все остальные. Торнадо немного сдвинулся к востоку от нашей фермы и, вместо того чтобы обрушиться на нас всей своей силой, оставил после себя лишь потоки темной от грязи дождевой воды да брызги мокрой глины. Мы видели, как он поднялся еще выше, словно высматривая другое место для удара, так же как первый смерч.
Несколько минут мы стояли молча, напуганные и пораженные, не в силах вымолвить хоть слово.
Я внимательно изучал облака по всему небу, совсем не желая снова оказаться застигнутым врасплох. Я был не одинок — остальные тоже озабоченно озирались по сторонам.
Потом опять начался дождь, и мы пошли в дом.
* * *Гроза и буря бушевали два часа и вывалили на нас практически все, что могло найтись у природы в запасе: ветер ураганной силы, слепящий дождь, смерчи, град и молнии, сверкавшие так близко, что мы не раз прятались под кровати. Спруилы укрылись у нас в общей комнате, а сами мы рассыпались по всему дому. Мама все время прижимала меня к себе. Она до смерти боялась гроз, для нее любая подобная непогода была еще страшнее, чем для остальных.
Сам я не очень представлял, как именно мы погибнем — то ли нас унесет ветром, то ли убьет ударом молнии, то ли смоет потоком воды. Но мне было ясно, что нам пришел конец. А вот отец проспал чуть ли не всю грозу, и его равнодушное к ней отношение немного подбадривало остальных. Он привык на фронте укрываться в «лисьих норах», и немцы в него стреляли, так что он ничего не боялся. Мы все трое лежали на полу у них в спальне — отец похрапывал, мама молилась, а я лежал между ними и прислушивался к грохоту грозы. Думал про Ноя и про сорок дней непрерывных дождей и ждал, что наш маленький дом вот-вот просто оторвется от земли и поплывет.
* * *Когда дождь и ветер наконец прекратились, мы вышли наружу, чтобы осмотреть нанесенный ими ущерб. Однако если не считать вымокшего хлопка, повреждений оказалось на удивление немного — несколько сломанных ветвей деревьев, размытые, как обычно, канавы, несколько вырванных с корнем помидорных кустов в огороде. Хлопок к завтрашнему утру высохнет, и мы опять примемся за работу.
За поздним ленчем Паппи сказал:
— Думаю, надо мне съездить поглядеть, как там джин.
Нам всем хотелось поехать в город. А вдруг смерч сровнял его с землей?
— А я хочу съездить в церковь, — сказала Бабка.
— И я тоже, — сказал я.
— А в церковь-то тебе зачем?
— Хочу поглядеть, не снесло ли ее смерчем.
— Ладно, поехали, — сказал Паппи, и мы все вскочили с мест. Грязные тарелки просто свалили в раковину — я такого никогда еще не видел.
На дороге была сплошная грязь, а некоторые ее участки были просто смыты. Мы проехали с четверть мили — пикап мотало и заносило, — пока не уперлись в здоровенную промоину. Паппи попробовал преодолеть ее вброд на первой передаче, по левому краю, ближе к хлопковому полю Джетеров. Грузовичок тыркнулся и встал, а потом осел — мы безнадежно застряли. Отец пошел обратно на ферму — привести наш «Джон Дир», а мы остались ждать. Как обычно, я сидел в кузове пикапа, так что мне было где двигаться. А вот мама была втиснута между Паппи и Бабкой на переднем сиденье. Кажется, Бабка была первой, кто заметил, что это, по всей вероятности, была не самая удачная мысль — поехать в город. Паппи просто молча кипел.
Потом вернулся на тракторе отец. Он зацепил нас двадцатифутовой цепью за передний бампер и медленно вытянул грузовичок из ямы. Мужчины решили, что лучше пусть трактор тянет нас и дальше, до самого моста. Когда мы до него добрались, Паппи отцепил цепь, и отец поехал вперед на тракторе. Когда он пересек реку, пикап тронулся следом. На другом берегу дорога была еще хуже, так что пикап снова пришлось тащить трактором на цепи еще две мили, пока мы не добрались до грейдера. Там мы оставили «Джон Дир» и направились в город, если, конечно, он еще стоял на своем месте. Господь один ведает, какая разруха нас там ожидает. Я едва скрывал возбуждение.
В конце концов мы все же выбрались на шоссе, и когда повернули в сторону Блэк-Оука, за нами на асфальте остался длинный грязный след. Неужели трудно все дороги замостить? — спрашивал я себя.
Вокруг все вроде бы было в норме. Двигаясь по шоссе, мы, не заметили ни поваленных деревьев, ни побитых градом полей, ни мусора, разбросанного на целые мили, ни зияющих разрушений. Все дома вроде бы были в порядке. Поля были пусты, потому что весь хлопок вымок, но если не считать этого, то жизнь продолжалась как всегда.
Стоя на тракторе позади сиденья водителя и глядя поверх тента, под которым сидел отец, я напрягал зрение, пытаясь разглядеть приближающийся город. И вскоре он был уже полностью виден. Джин стоял на своем месте. Господь уберег и церковь. Магазины на Мэйн-стрит были целы и невредимы. «Слава Богу», — сказал отец. Я не испытал неудовольствия от того, что все здания целы, но все же гроза и ураган могли сделать что-нибудь и поинтереснее.
Мы оказались не единственными любопытными. Движение по Мэйн-стрит было весьма оживленное, на тротуарах толпились люди. По понедельникам такого обычно не бывало. Мы остановились у церкви, и, как только убедились, что она не пострадала, я тут же поскакал к Попу и Перл, где топталось особенно много народу. Мистер Ред Флетчер уже собрал вокруг себя большую группу слушателей, и я успел как раз вовремя.
По словам мистера Реда, который жил к западу от города, он заранее знал, что к нам вот-вот пожалует смерч, потому что его старый бигль спрятался под кухонный стол, а это было очень серьезным предупреждением. Поняв, на что намекает собака, мистер Ред принялся разглядывать небо и вскоре заметил, как оно чернеет, что его уже не удивило. Он услышал рев смерча еще до того, как увидел его. И тот обрушился вниз неизвестно откуда прямо на его ферму и крутился по ней достаточно долго, чтобы сравнять с землей два курятника и снести с дома крышу. Осколок стекла до крови рассек кожу его жене, так что у нас теперь была и настоящая жертва торнадо. Позади себя я слышал возбужденный шепот — народ обсуждал идею поехать на ферму Флетчера и самим осмотреть разрушения.
