Владислав Вишневский - Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя
— О-о-о! Импортные!.. — вновь ахнув, едва не падая, восторженно стонали женщины.
— А как эти сапоги к вам-то попали, в банк? — поинтересовался СанСаныч.
— А мы их за долги забрали у нашего обанкротившегося клиента, — спокойно ответил начальник охранной службы, и повторил главное. — Хорошо у вас получится, ещё кое-что предложу. Идёт?
— А права владельца товара?.. А третьих лиц? — вклинилась юрист.
— Никаких прав. Только мы и вы. Всё! По рукам?
— По рукам!
— С ценой, значит, так… — начальник СБ банка полез в дипломат за документами. Развернул бумаги, показал. — Вот такая цена, за пару, банк устроит. — Цифра была более чем приемлемая. Да-да, говорили горящие глаза женщин. Они, в этом, можно было не сомневаться, толк хорошо знали. Это же отметил и оптовый продавец. — Как глаза-то загорелись, а! Женщины!! — и вновь о деле. — Остальные деньги нас не интересуют.
— Понятно, — кивнул гендиректор. — Надо посмотреть товар. А когда он придёт?
— А сейчас и подвезут, — заверил начальник службы безопасности, вынимая из кармана радиотелефон. Модная новинка времени. Завидная новинка. Получить её могли только банки и спецслужбы. Других, желающих, ГБэшные структуры близко к радиотелефонам не подпускали.
— Это я, — нажав кнопку, кому-то сообщил охранник. — Да… к институту подвози. Я здесь, встречу.
— О-о-о! — присутствовавшие на переговорах женщины фирмы СанСаныча, все, как одна, дружно рванулись встречать товар.
И началось…
Две недели потом институт и часть города лихорадило.
Слух о модных осенних, женских, не дорогих, импортных — импортных! — очень элегантных и красивых сапогах по городу разлетелся мгновенно, безо всякой специальной рекламы.
Целый день двери офиса СанСаныча не закрывались. Ещё не было и девяти утра, а у офиса уже стояла очередь. Привычка советского времени. Генетическое наследие… Трезвонил телефон. Звонил, не смолкая. В офисе целый день было шумно, говорливо, нервно и восторженно-возвышенно одновременно. Каких только женщин в этот раз не довелось увидеть СанСанычу! Как в фойе театра на модном спектакле… А фигуры!.. А глаза! А ножки! А улыбки!.. Срочно даже пришлось зеркала большие покупать, чтоб можно было кому осмотреть себя… Пройтись, притопнуть! Ах, как хорошо сидят. Приподняв подол платья чуть выше колена, пристально оглядывали себя женщины, ловя взгляды окружающих, мужчин, СанСаныча, например, как главного продавца: «Ну, как… ничего? Да… Пожалуй, нормально! Беру!.. Спасибо!» Такое удовольствие на киноплёнку нужно было снимать, — отмечал СанСаныч. — Непосредственность, и грацию. Всё не обыденно, не стандартно… Закачаешься. Голова кружилась от обилия женских ножек, соблазнительных бёдер, лиц, улыбок, внимательных, с лукавой хитринкой глаз. Не много было женщин, которые не хотели произвести впечатление… Некоторые даже глазки строили… Улыбались. СанСанычу было и приятно, и неловко одновременно, старался поэтому выглядеть деловым, невозмутимым.
В офисе остро пахло женскими духами, кожей новеньких женских сапог, картонными ящиками, и упаковкой… Женщины были разные. Были и с замашками оптовых распространителей. Они, крикливые, брали по пять — десять пар. Рассчитавшись, исчезали. Вновь через три-четыре часа появлялись с деньгами и корректирующей запиской: сколько и каких…
Деньги начальник службы безопасности банка забирал сам. Подъезжал вечером, и расписавшись на коротеньком листочке, под суммой «итого», пересчитав, забирал. Он же и подвозил товар.
А потом и партию женских шуб енотовых привёз… Жутко дефицитных шуб. Ещё больший произошёл фурор! А потом, вообще новинку — корейские комнатные газовые обогреватели… целый вагон… как раз к холодам! Не женский товар, конечно, не раскрученный, но… и с ним хорошо поработали. В общем, поправил СанСаныч доходную часть финансовой составляющей своей фирмы. И престиж в предпринимательских кругах значительно возрос, как у фирмы восставшей из пепла. Авторитет похоже укрепился.
Прознав об успехах, к нему зачастили китайские предприниматели. Ничего удивительного. Фирма солидная, по местным меркам более даже чем известная. Офис в центре города, большой офис, обставленный, компьютеры, комната для переговоров… чай, кофе, пирожное «Чокопай»… сотрудники… вывеска соответствующая.
Часть заезжих китайских делегаций профессионально «окучивала» чиновников Управления внешнеэкономической деятельности администрации края. Другие китайцы, на виток по уровню ниже, отыскивали «важных» местных предпринимателей на страницах соответствующих справочников, пользовались информацией других сородичей, вернувшихся на родину. В городском справочнике «Кто есть кто?» фирма СанСаныча, в ряду других, крупными буквами была обозначена.
Китайские предприниматели в последнее время едва не толпами ходили-разъезжали, по Хабаровску своеобразными диковинными делегациями. В ярко-зелёных, военного кроя, пальто, с большими жёлтыми пуговицами, с погонами на плечах. Ходили обычно или застёгиваясь под горло, укутав даже лица шарфами, либо совсем нараспашку, с поднятыми меховыми воротниками, но с голой шеей, в шапках — хунвейбиновках, а часто вообще без головного убора… Но замёрзшие все, с красными носами и ушами… Ходили, в поисках «…надёзны российский партниёра дыля… э-э-э… долгосрочный взаимовыгодный торговый… э-э-э… сотрудничества. Вот». Эту фразу переводчики произносили с трудом, по слогам, как, впрочем, и всё остальное.
В делегациях обычно присутствовали два-три пожилых важных китайца, с ними три-четыре гораздо моложе — юноши — пред или после армейского возраста, и одна-две молоденькие девушки, то ли выпускницы школ, то ли студентки чего-то. Такой состав на пороге российской фирмы означал одно: радуйтесь, российские господа-предприниматели, к вам пришла солидная китайская компания.
Все члены делегации держатся с заметно высоким чувством собственного достоинства, с едва скрываемым то ли ужасом, то ли высокомерием. По их лицам-маскам и не поймёшь. Все, в основном, молчаливы, с внимательным, насторожённым — напряжённым! — взглядом, кроме главного человека в делегации и переводчика. Они и говорят, они и улыбаются. Остальные молчат, очень напряженно сидят, ждут окончания. Выдержать такие переговоры сложно, даже очень трудно.
Глава делегации, ведя переговоры, что-то не очень долго говорит, глядя на переводчика, в конце фразы останавливается, кивает головой, с достоинством переводит взгляд на хозяев. К дешифровке приступает китайский переводчик. Как правило, говорит долго, сбиваясь, краснея и поправляясь, несёт сложную информацию, которая часто противоречит смыслу предыдущей фразы… В таком случае СанСаныч слегка морщил лоб, старался не нервничать, вежливо уточнял, помня правила дипломатического этикета, чем ещё больше сбивал с толку переводчика… Тот, растерянно улыбаясь, останавливался, замолкал, недоумённо похлопав глазками, как бы приходя в себя, переходил на китайский, видимо чего-то уточняя. В таком случае, глава китайской делегации вместе со своим переводчиком, глубоко сосредоточившись, долго о чем-то между собой беседовали… Остальные их члены делегации в каких-то одинаковых местах, так же одинаково и молчаливо с чем-то соглашаясь, утвердительно кивали головами. Потом переводчик, пытаясь видимо удержать смысл, торопливо начинал вновь: «Руководителя наша… э-э-э… делегаций только что сейчас вам сказала… э-э-э…что… э-э-э…»
На таких переговорах СанСаныч чувствовал себя, как белый человек принимающий представителей племени желтолицых индейцев, ведущих с ним диалог о влиянии помёта их серой черепахи, на яркость его солнца. И умный он, и снисходительный, и терпеливый, и мудрый, и великий… Россиянин, в общем. А они — китайцы. Китайцы и китайцы, всего лишь! СанСаныч превосходство старался не показывать, стоически терпел тяготы дипломатического протокола. Разговоры сводились, как правило, к одному: не хотел бы он, такая большая и солидная русская фирма, купить у них китайскую — очень хорошего качества! — одежду, либо обувь, либо лапшу… В таком вот роде, в разной последовательности. Образцы представлялись тут же. Их, энергично, с готовностью, доставали из больших сумок молчаливые члены делегации. Носильщики, видимо. Быстренько раскладывали, разворачивали, выставляли. Показывали. Как правило, все образцы были грязные и затасканные, с каким-то странным запахом… Сотрудники СанСаныча, с трудом это, брезгуя, стоически терпели. В переговорах участвовали всегда и юрист, и бухгалтер. Довольно профессионально участвовали — совсем быстро научились! — со знанием дела рассматривали женщины предложенные, например, швейные изделия: материал, расцветку, крой, фасон, разглядывали швы… Всё браковали. Не потому, что были привередливыми, но… и это тоже. Товар был действительно всегда совершенно бросовым, некачественным. Криво-косо сшит, полы не сходились, петли с пуговицами не совпадали, детали не всегда были ровно прошиты, со строчечными пробелами… дикое, аляпистое сочетание цветов… Китайцы на это дружно удивлялись, даже сильно удивлялись: «Нет-нет, эта ничего… эта мы заменима брак. Хорошая товара! — заглядывая в глаза, спрашивали. — Вам наравится?»
