Анна Гавальда - Просто вместе

Она нашла всех в кухне. Выводок веселых хозяюшек с деревянными досками и ножами.

— Иди сюда! — крикнула ей Жаннин. — Ну-ка, Люсьенна, пустите ее поближе к печке… Дамы, представляю вам подружку Франка — мы ее воскрешали вчера вечером… Садись с нами…

Аромат кофе смешивался с запахом теплой требухи, и все смеялись и болтали… Настоящий курятник…

Явился Франк. А, вот и он! Наш повар! Они расхихикались пуще прежнего. Жаннин растрогалась до слез, увидев его в белой куртке.

Проходя за спиной Камиллы к плитам, он похлопал ее по плечу. Она высморкалась в тряпку, висевшую у него на поясе, и присоединилась к веселью остальных.

В этот самый конкретный исторический момент Камилла спросила себя, не влюбляется ли она в него… Черт. Это в программу не входило… Нет, нет, думала она, хватая доску. Да нет же, все дело в Диккенсе… Она не попадает в западню…

— Чем мне заняться? — спросила она. Они объяснили ей, как нарезать мясо мелкими кусочками.

— Для чего это?

В ответ раздался хор голосов:

— Для колбасы! Для сосисок! Для паштетов!

— А что вы делаете зубной щеткой? — поинтересовалась она у соседки.

— Мою кишки…

Брр.

— А Франк?

— Франк будет стряпать… Делать кровяную колбасу и всякие другие вкусности, начинять паштеты…

— Что за вкусности?

— Голова, хвост, уши, ножки…

Брр в квадрате.

Мы вроде договаривались, что специалистом по вопросам питания она начнет работать не раньше вторника?

Франк явился из подвала с картошкой и луком, увидел что она пялится на соседок, пытаясь сообразить, как правильно держать нож, и разъярился.

— Не прикасайся ни к чему такому! Это не твое. Отрежешь палец — будешь в полном дерьме… У каждого своя работа. Где блокнот?

Он обратился к кумушкам:

— Вы не против, если она вас нарисует?

— Нет.

— Да! У меня завивка разошлась…

— Не кокетничай, Люсьенна! А то мы не знаем, что у тебя парик!

Веселенькая обстановка: дамский клуб по-фермерски…

Камилла вымыла руки и рисовала до вечера. В доме, на улице. Кровь, акварель. Собаки, кошки. Дети, старики. Огонь, бутылки. Халаты, фуфайки. Под столом — тапочки на меху. На столе — натруженные руки. Франк со спины, ее собственное отражение в котелке из нержавейки.

Она подарила каждой по портрету, выслушала восторги и попросила детей показать ей ферму — хотелось подышать свежим воздухом. И протрезветь…

Малыши в толстовках с Бэтменом и резиновых сапогах бегали по двору, гонялись за курами и дразнили собак, таская у них перед носом длинные куски требухи.

— Брэдли, пошел вон! Не смей заводить трактор, убьешься!

— Я хотел ей показать…

— Тебя зовут Брэдли?

— Ну да!

Брэдли Твердый Орешек, Брэдли-атаман оголился, чтобы продемонстрировать свои шрамы.

— Если сложить их вместе, — похвалился он, — получится целых восемнадцать сантиметров…

Камилла с уважением покивала и нарисовала ему двух Бэтменов: Бэтмена улетающего и Бэтмена, сражающегося с гигантским осьминогом.

— Как ты научилась так здорово рисовать?

— Ты тоже наверняка хорошо рисуешь. Все хорошо рисуют…

Вечером они пировали. Двадцать два человека за столом и свинина повсюду. Хвосты и уши жарились в очаге, и они заключали пари, в чьи тарелки все это шмякнется. Франк постарался на славу. Сначала он подал суп — густой, наваристый и очень ароматный. Камилла макала в тарелку хлеб, но съела всего несколько ложек. Потом пришел черед кровянки, ножек, языка… далее по списку… Она слегка отъехала на стуле от стола и дурила сотрапезников, подставляя стакан чаще других. Дошла очередь и до десертов — каждая хозяйка пришла со своим тортом или пирогом. Последним номером программы стала самогонка…

— Ну, это вы просто обязаны попробовать, крошка… Кровохлебки, которые отказываются, навсегда останутся девственницами…

— Хорошо… Но только капельку…

Камилла обеспечила себе лишение невинности под хитрым взглядом соседа — во рту у него было полтора зуба — и воспользовалась всеобщей сумятицей, чтобы уйти спать.

Она рухнула на постель как подкошенная и заснула под веселый гомон, доносившийся через щели в паркете.

Она спала глубоким сном, когда он лег рядом. Она заворчала.

— Не волнуйся, я слишком пьяный, ничего я тебе не сделаю… — прошептал он.

Она лежала к нему спиной, и он уткнулся носом ей в затылок и просунул под нее руку, чтобы притянуть к себе как можно ближе. Короткие волосы щекотали ему ноздри.

— Камилла…

Спала она? Или только делала вид? Ответа он не дождался.

— Мне хорошо с тобой…

Легкая улыбка.

Грезила она? Спала? А бог его знает…

В полдень они проснулись каждый в своей постели. Ни он, ни она ни слова не промолвили о том, что случилось ночью.

Тяжелая голова, смущение, усталость… Они убрали матрас на место, сложили простыни, умылись по очереди и оделись, не обменявшись ни единым словом.

Лестница показалась им опаснейшим местом на свете. Жаннин молча подала кофе в больших кружках. Две женщины уже возились на другом конце стола с сосисочным фаршем. Камилла подвинула стул к камину и выпила кофе, глядя на огонь и ни о чем не думая. Да, вчера она явно злоупотребила — к горлу подступало после каждого глотка. Что делать… Стареем, девушка…

От запахов, доносившихся с кухни, Камиллу затошнило. Она поднялась, налила себе еще кофе, достала из кармана пальто пакет с табаком, вышла во двор и села на «свинячью» скамью.

Почти сразу следом за ней вышел Франк.

— Можно?

Она подвинулась.

— Башка трещит?

Она кивнула.

— Знаешь, я… Мне нужно навестить бабушку… Есть три варианта: могу оставить тебя здесь и вечером забрать, можем поехать вместе, и ты меня где-нибудь подождешь, пока я буду ее окучивать, или же я подброшу тебя на вокзал, и ты вернешься в Париж одна…

Она ответила не сразу. Поставила кружку, свернула сигарету и закурила, глубоко затянувшись.

— А ты-то сам что предлагаешь?

— Не знаю, — соврал он.

— Мне не очень хочется оставаться здесь без тебя.

— Ладно, тогда на вокзал… Ехать на мотоцикле тебе сейчас не по силам… Когда устаешь, замерзаешь еще быстрее…

— Вот и хорошо, — ответила она.

— Черт…

Жаннин настояла на своем. И не спорьте, все равно я упакую вам кусок мяса. Она проводила их до дороги, обняла Франка и шепнула ему несколько слов на ухо — Камилла не разобрала, что именно.

Когда он остановился на первом светофоре перед шоссе, она подняла козырьки на их шлемах.

— Я поеду с тобой…

— Ты точно этого хочешь?

Она кивнула, и ее немедленно отбросило назад. Вжик. Жизнь мгновенно приобрела ускорение. Ладно… Тем хуже.

Сцепив зубы, она легла ему на спину.

— Подождешь меня в кафе?

— Да нет, посижу внизу.

Они не сделали и трех шагов по холлу, как наперерез Франку кинулась дама в небесно-голубом халате. Взглянув ему в лицо, она грустно покачала головой.

— Ваша бабушка снова взялась за свое…

Франк вздохнул.

— Она в своей комнате?

— Да, собрала вещи и никому не позволяет к себе прикоснуться. Со вчерашнего вечера сидит не двигаясь, с пальто на коленях…

— Ела?

— Нет.

— Спасибо вам.

Он обернулся к Камилле.

— Я оставлю тебе вещи?

— Что происходит?

— А то, что мадам Полетта начинает доставать меня своими глупостями!

Его лицо было белым, как мел.

— Я даже не уверен, стоит ли мне идти туда сейчас… Ничего не понимаю… Совершенно потерялся…

— Почему она отказывается есть?

— Эта старая кляча верит, что я заберу ее с собой! Она теперь выкидывает этот номер каждый раз. Черт, хочется сдохнуть…

— Мне пойти с тобой?

— Это ничего не изменит.

— Изменить не изменит, но разнообразие внесет…

— Ты думаешь?

— Конечно… Пошли.

Франк вошел первым и объявил натужно-веселым голосом:

— Бабуля… Это я… У меня для тебя сюр…

У него не хватило мужества закончить фразу.

Старая дама сидела на кровати и не отрываясь смотрела на дверь. Она надела пальто, туфли, шарфик и даже маленькую черную шляпку. У ее ног стоял незакрытый чемодан.

Душераздирающее зрелище… «Безупречно точное определение», — подумала Камилла: от жалости и сочувствия у нее едва не остановилось сердце.

Она выглядела такой хрупкой и трогательной с этими выцветшими глазками и острым личиком… Мышонок… Маленькая затравленная Селестина…

Франк повел себя так, словно ничего не произошло.

— Ну вот! Ты снова слишком тепло укуталась! — шутил он, быстро и ловко раздевая ее. — А здесь просто жарища! Сколько градусов? Не меньше двадцати пяти… Я сказал этим, внизу… сказал: вы перебираете с градусами, но разве они послушают… Вчера мы были у Жаннин — они забивали свинью, и скажу тебе: у них в сосисочной коптильне не такое пекло… С тобой все в порядке? Ух ты, какое красивое покрывало! Значит, ты наконец получила заказ из la Redoute?[44] Они не слишком торопились… А чулки подошли? Я не ошибся… Честно говоря, почерк у тебя тот еще… Я выглядел полнейшим придурком, когда начал требовать у продавщицы туалетную воду Monsieur Michel…[45] Бедняжка так странно на меня посмотрела, что я решил показать ей твою бумажку. Ей пришлось надеть очки… Она не сразу сообразила, но потом все-таки поняла, что ты хотела Mont-Saint-Michel…[46] Ничего история, да? Вот, держи… Слава богу, флакон цел…