Марк Леви - Сильнее страха
— А вы, значит, взялись прикрывать их бесчинства из благородного патриотизма? — усмехнулась Сьюзи.
— Я — старик и давно лишился родины.
— Если мы откажемся, вы нас убьете? — спросила она.
Эштон повернулся к ней и со вздохом положил оружие на стол.
— Нет. Но своим отказом вы убьете ее.
— Кого я убью?!
— Свою бабушку, мисс Уокер. Она теперь очень стара, и это досье служит ей охранным свидетельством с тех пор, как я спас ей жизнь. Лилиан собиралась отдать досье норвежским властям, чтобы положить конец операции «Снегурочка». Те, кто был бы ею изобличен, приговорили ее к смерти. Я возглавлял охрану вашего деда. Человек-невидимка, ни для кого не заметный, никому не говорящий ни «здравствуйте», ни «до свидания». Но ваша бабушка относилась ко мне совершенно по-другому. Всякий раз — на обеде, коктейле, званом вечере, когда очередной гость проходил мимо меня как мимо неодушевленного предмета, она неизменно меня представляла: «Друг, который мне дорог». Я действительно был ее другом, пользовался ее доверием. Идеальный кандидат в предатели, скажете вы? Все эти шишки, гордые своим положением, тряслись при мысли, что она пойдет до конца, но не знали, где она прячет изобличающие их улики. Они тянули с приказом о ее устранении, пытаясь ими завладеть. У меня была нехитрая задача — убедить вашу бабушку сделать меня сообщником по бегству. Рано или поздно она должна была явиться туда, где спрятала документы, и тогда мне оставалось только их захватить и уничтожить, а ее убить. Но вы удивитесь тому, насколько две противоположности способны объединять усилия, когда речь идет о спасении их любимой. Ее муж и любовник действовали заодно, рассчитывая закончить игру по своим правилам, пусть и с ведома сообщников. Мне было приказано уничтожить документы, а вашу бабушку препроводить в такое место, где она могла бы жить дальше, если только она смирится с жизнью в заточении. Я не сомневался в искренности ее мужа, а вот ее любовник вызывал у меня подозрение. Я был уверен, что, когда я выполню свою миссию, он не позволит ей остаться в живых. И тогда я кое-что изменил в их планах. Я переправил ее туда, где ее никто никогда не нашел бы. С досье я поступил так же. В США я больше не возвращался: сбежал в Индию и, сидя в Бомбее, раскрыл свои карты. Досье будет храниться в надежном месте при условии, что с головы Лилиан не упадет ни один волос, в противном случае оно всплывет и станет достоянием прессы. Так все и остается вот уже сорок шесть лет. При этом ее бывший возлюбленный так и не смирился с тем, что однажды стал объектом шантажа. Мне совершенно наплевать, какими будут последствия разоблачения операции «Снегурочка», кроме одного: этот человек, вознесшийся на вершину могущества, не откажет себе в удовольствии осуществить план мести, который он вынашивает столько лет, а значит, Лилиан погибнет. Поэтому я в последний раз прошу вас положить досье обратно в сейф и отдать ключ мне.
Эштон опять направил револьвер на Сьюзи. Она попыталась что-то сказать, но только что-то невнятно промычала.
— Бабушка жива?.. — выдохнула она наконец.
— Повторяю, Сьюзи, она очень стара, но все еще жива.
— Хочу ее увидеть!
Эндрю со вздохом покосился на часы, с величайшей осторожностью забрал у Сьюзи досье и положил его в сейф. Заперев дверцу, он вынул ключ из замочной скважины и подошел к Эштону.
— А теперь поторопимся, — заговорил он. — Только у меня есть встречные условия. Я отдаю вам ключ, и мы летим на вашем самолете в Осло. — Эндрю достал из кармана блокнот и пододвинул его Эштону. — Напишите здесь, где находится Лилиан Уокер.
— Об этом не может быть речи. Я просто вас туда провожу.
Эштон подставил ладонь, Эндрю положил в нее ключ. Старик спрятал его в карман и объявил, что надо поторапливаться.
* * *Двухмоторный самолет побежал по льду, набрал скорость и взмыл в воздух. Когда он завалился на одно крыло, Эндрю и Сьюзи проводили глазами домики метеостанции, не обозначенной ни на одной карте. В двух километрах от станции в небо поднимался столб дыма: там догорал так и не взлетевший желтый «Бивер».
* * *Эштон сдержал слово: он доставил Сьюзи и Эндрю в Осло и даже велел своему подручному подъехать к гостинице. Подручный остался сидеть в машине, Эштон проводил их в холл.
— Я вернусь за вами завтра в полдень. А пока что погуляйте по Осло. Вам больше нечего бояться, теперь вы свободны как ветер. Страховка Лилиан распространилась и на вас. Можете мне верить, я сам выторговывал для нее условия.
16
Машина забрала их из отеля, как было договорено. На выезде из Осло Эштон завязал обоим глаза и предупредил, что так, вслепую, они будут ехать до места назначения.
Путешествие в полной темноте продолжалось два часа. Когда машина наконец замедлила ход, Эштон разрешил им снять повязки. Эндрю огляделся. В отдалении виднелся монастырь, к которому вела посыпанная гравием дорожка.
— Здесь она и прожила всю жизнь? — испуганно спросила Сьюзи.
— Да, и была очень счастлива. Вы сами увидите, какое это милое местечко, внутри вовсе не так аскетично, как можно подумать.
— Она никогда отсюда не выходила?
— Несколько раз выбиралась в деревню, но ненадолго. Знаю, вы удивлены, но, поверьте, при каждой такой вылазке единственным ее желанием было поскорее вернуться. Есть еще одно обстоятельство, которое вас удивит и, конечно, огорчит. Я не хотел говорить об этом заранее. Лилиан не в себе. Она не сошла с ума, но вот уже два года почти не разговаривает, а если что-то и говорит, то невпопад. Это такая рассеянность, такой уход в беспросветную даль, из которого нет возврата. Мне очень жаль, Сьюзи, но женщина, которую вы сейчас увидите, совсем не та, с фотографий, которую рисовало ваше воображение. Во всяком случае теперь.
— Все равно это моя бабушка, — прошептала Сьюзи.
Машина подъехала к воротам монастыря. Вышедшие навстречу две монашки повели их по галерее монастырского дворика, потом вверх по лестнице, по обитому деревянными панелями коридору. Впереди шествовали сестры, позади Эштон. Провожатые остановились у двери небольшой гостиной.
— Она ждет вас здесь, — сказала по-английски, с легким акцентом, та, что постарше. — Постарайтесь ее не утомлять. В вашем распоряжении не больше часа. Мы за вами зайдем.
Сьюзи толкнула дверь и вошла одна.
Лилиан Уокер сидела в таком большом кресле, что казалась совсем маленькой. Ее неподвижный взгляд был прикован к окну.
Сьюзи медленно приблизилась к ней, опустилась на колени у ее ног, взяла ее руку. Лилиан медленно повернулась к ней и молча улыбнулась.
— Как долго я до вас добиралась! — пробормотала Сьюзи. Положив голову ей на колени, она вдохнула аромат ее духов — сладких бабушкиных духов, верного средства от всех детских бед.
В окно заглянуло солнце.
— Сегодня хорошая погода, не правда ли? — отчетливо произнесла Лилиан.
— Да, хорошая, — выдавила Сьюзи сквозь слезы. — Я вас не знала, но все мое детство было наполнено вами. Я Сьюзи Уокер, ваша внучка. Вы провожали меня в школу, следили, как я делала уроки. Доверяя вам свои тайны, я черпала у вас силы. Вы вели меня по жизни. Если мне что-то удавалось, то только благодаря вам, в своих неудачах я тоже винила вас. Я упрекала вас за то, что вы далеко, что выпустили меня из-под надзора. Вечерами я разговаривала с вами, лежа в постели. Другие молятся на сон грядущий, а я обращалась к вам.
Дрожащая рука Лилиан легла на волосы внучки. Обе долго молчали, и только тиканье стенных часов нарушало тишину.
В дверь постучали, появилась голова Эштона. Время свидания вышло.
Сьюзи погладила бабушку по щеке, крепко обняла ее и поцеловала.
— Я все знаю, — зашептала она ей на ухо. — Я прощаю вам то зло, которое вы причинили моей матери. Я вас люблю.
В последний раз заглянув бабушке в глаза, Сьюзи попятилась к двери.
Напоследок она оглянулась, но слезы помешали ей увидеть улыбку на взволнованном лице Лилиан.
* * *Эштон отвел их к машине.
— Мой шофер отвезет вас в отель, чтобы вы забрали вещи, а потом доставит в аэропорт. Я позволил себе купить вам билеты до Нью-Йорка.
— Я бы хотела увидеться с ней еще, — сказала Сьюзи.
— Может быть, в другой раз. А сейчас вам пора. Я всегда доступен вот по этому номеру. — Он протянул ей листок. — Можете справляться у меня, как она.
— Как бы мне хотелось, чтобы она меня услышала! — сказала Сьюзи, садясь в машину.
— Понимаю вас. Я ежедневно ее навещаю и разговариваю с ней. Иногда она мне улыбается, и в такие моменты мне хочется верить, что она осознает, что я рядом. Счастливого пути!
Дождавшись, пока машина скроется за поворотом, Эштон вернулся в монастырь и поднялся в гостиную, где, сидя в кресле, его ждала Лилиан Уокер.
